в душе, чтобы и женщина, и молодой территорист выжили, открыл дверь в гостиницу и, только ступив в холл, включил кюар-ключ, инстинктивно выбрав выход в сорок первый реал.
Луганск-41. 7 июля, 12 часов 12 минут
Никто фургон с крестом на борту не остановил до самого Луганска. Лишь на въезде в город пришлось притормозить. Перед железнодорожным переездом из бетонных блоков был возведён КПП, и военные полицейские в серо-зелёной униформе проверяли документы у водителей и пассажиров въезжающих автомобилей. Тарас снова предъявил свой карт-бланш, Снежана с улыбкой сказала старшему поста, что они выполняют важное задание контрразведки, и фургон пропустили, не потребовав документы у остальных пассажиров.
– И техника тут ездит такая же, – сказал Штопор, когда машина спокойно добралась до места назначения. – Что-то я не вижу никаких отличий этого твоего реала от нашего.
– Не преувеличивай, – заметил Солоухин, наблюдавший за местностью через окошко кабины. – У здешней техники немало отличий. Где ты видел таких роботов-черепах? Или дроны в форме колёс?
– Это мелочи, я про крупные объекты говорю.
– Вообще-то отличий не так уж и много, – философски произнёс Итан. – Все варианты ветвлений запутаны с самым первым, матричным, и большинство деталей, естественно, сохранило свою изначальную материально-геометрическую основу. Отличия всё равно будут, потому что каждый реал потом живёт с появляющимися флуктуациями, меняющими мир, поэтому какие-то вырвутся вперёд по части науки, техники или социального развития. По оценкам Иннокентия, мой реал – сорок первый, хотя вряд ли их можно сосчитать точно, и в нём айти-трекинг вырвался вперёд, создав «старуху». Вариант Иннокентия – восемьдесят восьмой, и там прогресс цифровых технологий пошёл ещё дальше, доведя ситуацию до тотального контроля. И тем не менее парадигма всех реалов абсолютно родственна, сохраняет главное.
– Что именно?
Итан улыбнулся.
– Человеческий фактор. Ошибаются все люди, в каком бы реале ни жили.
– Ты говоришь как профессор на лекции.
– Я чисадмин, – пожал плечами «родич» Тараса, будто этим термином объяснялось его знание обстановки.
– Интересно было бы сравнить наш вариант с восемьдесят восьмым, – сказал Солоухин. – Ты его не расспрашивал про тамошнее житьё?
– Мы практически о его реале не беседовали. Восемьдесят восьмой – это сплошные радары и системы «свой – чужой», детекторы мимики, ИИ-хакеры на службе каждой корпорации, маскировочные комплексы «невидий» и «хамелеон», симбиоз живого и неживого, умное оружие, самостоятельно принимающее решение открывать огонь на поражение, суперброня и суперракеты, плюс ментальная суперсвязь и компы в голове.
– Жесть!
– И при этом сочетание обычного человеческого быта, физиологии, отношений между мужчиной и женщиной, что и делает нас людьми.
– Разве там нет трансвеститов и нетрадиционки?
Итан засмеялся.
– Этой грязи полно и у нас. Европа вообще погрязла в ней, хотя сегодня она на пятьдесят процентов заселена народами, культивирующими ислам, и процесс распада культуры замедлился.
– А в мире Иннокентия?
– Поговорили о России коротко. В массе своей россияне живут согласно нормальным родовым законам, и если бы не перехват власти…
Чисадмин замолчал.
Слушатели ждали продолжения, но его не последовало.
– Ты имеешь в виду искусственный интеллект? – наконец спросил Шалва. – Эту… как её… «Маршалессу»? Она захватила власть?
– Чёртова «старуха», – издал смешок Солоухин.
Итан покачал головой, оставаясь серьёзным.
– «Старуха» лишь инструмент… во всяком случае, я так думаю. Боюсь, кто-то её использует.
Спутники переглянулись.
– Президент, что ли? – хмыкнул Шалва.
– Боюсь, что не он. Но это отдельная тема.
Фургон остановился перед улицей, выходящей на площадь Ленина, судя по табличке на столбе. Площадь очищали от обломков рухнувшей пятиэтажки. Она была оцеплена, работали экскаваторы, трактора, краны, возились люди, загружая самосвалы обломками, и шум стоял изрядный.
– Куда дальше? – осведомился через окошечко Ларин.
– Объедем. Дальше поведу я.
Итан пересел на место водителя, и «Скорая» по параллельной улице объехала площадь, по которой, очевидно, недавно нанесли ракетный удар.
Молчали, потому что и так было понятно, что происходит.
Машина остановилась у длинного девятиэтажного здания с арками, на фасаде которого были укреплены вывески разных контор – от парикмахерской до зубного кабинета.
– Я не заметил продовольственных магазинов, – заметил Солоухин.
– А их почти не осталось, – пояснил Итан. – Все ушли в интернет с доставкой.
– Даже в Луганске?
– А чем он отличается от остальных городов? В нашем реале давно перешли на интернет вещей, разве что в Украине их ещё мало, ну и в Луганске меньше, чем, к примеру, в Краснодаре.
– Командуй, – сказал Тарас.
– Я, пожалуй, сам схожу…
– Нет!
– Беспилотников не видно…
– Это ни о чём не говорит!
– Мой дом стоит дальше, в глубине, за школой. Шесть этажей. Я живу на третьем.
– Домофон есть? – спросил Кот.
– У нас каждый дом имеет домофон.
– Прогресс, однако. В нашем двадцать третьем в Луганске такая опция не у всех домов.
– Как открыть дверь?
– Наберёте код 49–24.
– Квартира?
– Номер двадцать четыре. Вообще-то я пользуюсь элементом видеоопознавания в сетчатке глаза, но на аварийный случай есть компьютерный доступ.
– Это как?
– Набираешь код на лэптопе…
– Ты таскаешь с собой комп?
Итан озадаченно посмотрел на лейтенанта, перевёл взгляд на Тараса.
– Вы о чём?
– Распределённая ОС? – догадался капитан, что ОС – это операционная система.
Итан кивнул, ткнул пальцем себе в плечо.
– Уник…
– Понял, твой комп вшит в костюм. А клава?
Итан с усмешкой дотронулся пальцем до своего лба.
Тарас усмехнулся в ответ, и стало видно, что они оба – больше, чем братья.
– У него клава в голове? – удивился Шалва.
– Ментальное оперирование, комп реагирует на мысль.
– Вот бы мне такой!
– Тебе-то зачем? – хихикнул Солоухин. – У тебя же кость одна.
– На себя посмотри, – беззлобно отмахнулся лейтенант.
– Тут есть вайфай? – спросил Тарас.
– Конечно, иначе я не смог бы работать на удалёнке.
– Открывай дверь.
– Пусть войдут, тогда открою.
– Инструктируй, что искать и где.
Итан объяснил Коту и Снежане, что надо делать, и пара отправилась к указанному дому, огибая трёхэтажную школу за сетчатым забором, по причине лета пустую.
– Я подстрахую? – предложил Шалва.
– Лучше не светиться лишний раз, – не разрешил Тарас. – Чем меньше нас здесь видят, тем лучше.
Потекли минуты ожидания.
Итан дождался сообщения Ларина, переданного по рации командиру, активировал чип-лэптоп в голове и послал мысленную команду открыть замок.
– Открылась, – прилетел голос лейтенанта.
– Ничего не заметили? – спросил Тарас.
– Нет.
– В темпе!
Вдоль позвоночника внезапно пролилась струйка холодка. Он вскинул руку.
– Помолчите!
Вслушался в свои «побочные» рефлексы и ощущения.
Разгорелись уши, напоминая детское: горят уши – кто-то думает о тебе.
– Алярм, парни! Кот?!
В ухе раздался свисточек, а вслед за ним послышались три стука, два подряд, один после паузы. Кот включил рацию, но не сказал
