– Та, которая пониже, хочет признаться вам во внезапно возникшей большой и чистой любви небывалой интенсивности. Но не может, потому что пока не знает русского. А которая повыше – это Таня, моя подруга. Говорит, что надо подождать, пока мы допьем пиво, и тогда она все переведет.
И тут до сих пор невозмутимый дядя Миша малость растерялся.
– Точно? – непонятно зачем спросил он, ибо достаточно было просто взглянуть на пухленькую, и все становилось ясно. – Надо же… А что ты девушек за стол-то не приглашаешь?
– Нельзя им пива. Хотя на кухне должно остаться немного колы, сейчас принесу. А вы пока усаживайте дам.
– Прошу, красавицы, – привстал майор, – украсьте собой наше по какому-то недоразумению чисто мужское общество.
Даже Таня поняла не больше половины произнесенных слов, а вторая – еще меньше, но смысл они уловили правильно. И вскоре, благосклонно хихикая, причем, что интересно, в нужных местах, уже принимали ухаживания дяди Миши.
В общем, я совершенно не удивился, когда на мое приглашение погостить на острове подольше Женин дядя ответил безоговорочным согласием. А вот поселиться в моем доме отказался, сказав, что при такой погоде тут можно жить и просто на улице, так что палатка «Килкенни» его вполне устраивает. Мол, по армейским меркам она вообще прекрасно подойдет для отделения.
С появлением нового гостя работы на верфи пошли заметно интенсивнее – все-таки работать руками дядя Миша мог куда лучше своего двоюродного племянника, не говоря уж об островитянах. Кроме того, он подверг ревизии мой арсенал, особое внимание уделив самодельным образцам.
Начал он с восемьсот четвертого «крыса», и вскоре мне было представлено резюме:
– Грохает оно у тебя, конечно, здорово, просто загляденье слушать. Отдача тоже как у настоящего ружья. В общем, если бы оно еще и стреляло хоть самую малость приличней, ему бы цены не было!
А вот шестьсот третья винтовка дяде Мише очень понравилась. Мало того, он изготовил для нее пули, которые были почти вдвое легче моих, и с четырехсот метров проделал в ростовой мишени шесть дырок с одного барабана. Одна, правда, оказалась с самого края в районе плеча, но все равно я офигел.
– На такое ружьишко можно уже и оптику ставить, – подвел итог майор. – А кто учил стрелять Ханю с Тимом?
– Да они в основном как-то сами…
– Оно и видно. Но пока еще не поздно переучить, так что могу заняться.
В результате дядя Миша пробыл на Хендерсоне почти два месяца. А потом, еле заметно улыбаясь, сообщил:
– Знаешь, пора мне немного погостить в двадцать первом веке. Дней десять, как раз деньги за квартиру придут, потом еще пару дней на покупки – и сюда. Насчет не болтать напоминать не будешь? Вот и ладушки. Кстати, про то, что дом не нужен, я, кажется, малость погорячился. Маша вчера сказала, что у нас будет ребенок.
– Какие деньги, за какую квартиру? Дам я вам сколько нужно, вы же все равно их не на себя станете тратить. И, значит, вы тоже решили с нами?
Впрочем, последний вопрос был чисто риторическим.
Когда мы с отставным майором вернулись в его деревню, там уже темнело. Немедленно ехать в Пено особого смысла не было: не украдут там мою «девятку», – поэтому мы еще уточнили, чего дядя Миша накупит и за какое время. Решили, что двух дней вполне хватит. Мне надо будет сходить на работу, а майор, довезя меня до вокзала, отправится в Тверь, потому как в Пено все равно всего не купишь. Если в Твери тоже чего-нибудь не окажется, он позвонит мне, и мы задержимся еще на сутки.
Закупать предполагалось в основном связанные с оружием вещи. Гильзы для двух ружей дяди Миши, шестнадцатого и двенадцатого калибров. Капсюли, немного пороха. Дробь, пули и картечь. Патроны для его карабина «КО-91», то есть гражданского варианта мосинской винтовки. Оптические прицелы, среди них два довольно дорогих ночных «Зенита». И, наконец, охотничий карабин «Тигр-9». Раз уж у майора есть лицензия на нарезное оружие, то можно купить самое мощное из того, что продается в России. И, естественно, запас патронов к нему.
Мне же после работы предстояло побегать по аптекам и магазинам медтехники, выполняя заказ Жени. Причем он предупредил, что это только начало, самый необходимый минимум, без которого все разговоры о медицине на Хендерсоне будут просто сотрясением воздуха.
И вот рано утром «нива» отвезла меня к «девятке», а потом мы разъехались. И через два дня я, переправив коробки для Жени на Хендерсон, открыл переход в дом на краю деревеньки, откуда на остров прошествовал дядя Миша, толкая впереди себя тележку с барахлом, включая «Селку».
Сразу после закрытия перехода мы отправились присматривать место для нового дома отставному майору, его подруге и их будущим детям. Ибо там, где я когда-то высадился на остров, возник уже самый настоящий поселок.
От верфи на откосе до моего дома шла уже не тропинка, а улица. Она кончалась небольшой площадью с кошкиной пирамидой в центре, а по бокам располагались мой и Женин дома. Дальше по обе стороны улицы стояли две одинаковые зеленые палатки «Килкенни». В одной жили сначала привезенные с Питкэрна подруги, а потом там поселился дядя Миша со своей Машей. Другую занимали Света с Таней.
Еще ближе к верфи встали две бежевые «Кампак тент» – палатки в общем-то похожие на предыдущие, но чуть подешевле, не так аккуратно сделанные, зато почти на метр шире. В правой жили Ханя с Тимом, в левой – Поль. Потом начинался более бедный кусок улицы, состоящий из отечественных изделий «Тайга» и «Тунгуска». Те, кто работал на верфи, имели право временно жить в такой, а добившиеся успехов в труде получали палатку в собственность.
Дядя Миша выбрал самое дальнее от берега место – между моим домом и прудом. Дороги туда еще не было, но тропинка уже имелась. По сложившейся теперь традиции в каждом доме должно быть не только чье-то жилье, но какие-то общественные помещения, и в новом строении мы решили разместить арсенал и библиотеку. Причем дядя Миша собирался построить нечто более основательное, чем мой или Женин домики.
Выбор места майор объяснил тем, что хочет разбить огород, и я вспомнил, что в деревне он точно был, и немаленький. Но на всякий случай предупредил:
– С водой тут сейчас сравнительно неплохо, на пленку собираем, а в случае чего в пруд ее и долить недолго. Но только не растет здесь ничего, кроме гороха! Даже сорняки, и те толком не всходят. У меня, по крайней мере.
– Вот и посмотрим, что у меня получится, – усмехнулся дядя Миша, и мы приступили к разметке будущих скважин под сваи.
Новый дом был построен всего за восемнадцать дней. От моего он отличался наличием крыльца с верандой и вторым этажом над ней, причем с балконом, обращенным в сторону океана. Действительно, с него открывался неплохой вид – ведь весь остров был совершенно плоским, и даже подъем на высоту три метра существенно расширял обзор. Кроме того, дядя Миша покрасил свое жилище в белый цвет, а изнутри оклеил стены обоями.
