Ознакомительная версия.
Здесь, однако, Малярийкин неожиданно обратил внимание на одну любопытную деталь.
Еще при планировании атаки, а также во время развертывания вымпелов при выходе из леса, внимание Малярийкина привлекала поросшая кустарником лощина, уходившая на юго-запад от шоссе. Очень далеко. И тогда еще Малярийкин подумал, что в случае необходимости в ней могут укрыться танки, заняв отличную артиллерийскую позицию, так как лощина не просматривается ни со стороны противника, ни с его собственной. Сейчас общая обстановка напомнила о лощине снова.
Изначально Малярийкин отверг мысль об использовании лощины, отыскав на карте цифру, обозначающую ее максимальную глубину. В максимальной нижней точке глубина лощины была отмечена как «1,2». То есть один и две десятых метра. Этой глубины недостаточно, чтобы спрятать в ней танк. Однако сейчас, при более детальном изучении уже не карты, а непосредственно рельефа местности и уже не с помощью циферок на экране, а собственными глазами, Малярийкин понял, что лощина может оказаться куда более интересным объектом, чем на первый невнимательный взгляд. И подарить миллион сюрпризов. Возможно, глубина лощины действительно не превышала один-два метра – топографы не могли ошибаться, но перед лощиной единой складкой рельефа сначала шло незначительное поднятие, а перед ним – столь же незначительное снижение. При этом общий рельеф, окружающий лощину, был относительно ровным, без выраженных скатов или уклонов. Теперь Малярийкин собственными глазами видел, что с учетом новых топографических факторов в лощине (во всяком случае, в той ее части, которую он был способен прямо наблюдать) вполне мог укрыться танк. Причем очень крупный. Причем не один. Вот тебе и рекомендованная Байбулатовым опора на картографию!
Дальше, ближе к поселку, где Малярийкин уже не мог наблюдать глубину лощины визуально, ситуация с ее «размером» могла измениться еще кардинальней. Лощина была объемной, расширялась к западу. И в ней, судя по ширине на той же карте, вполне мог прокрасться не только танк, но целый танковый полк.
Так получилось, что Второй вымпел, выходя из-под огня, остановился недалеко от лощины, которую недавно миновал, развертываясь для атаки. И у Малярийкина мгновенно родился новый план действий: послать разведку по лощине, выявить, есть ли противник юго-западнее предместья. За разведкой (она же послужит и охранением) вывести по лощине группу быстрых, но хорошо вооруженных танков (Второй вымпел подходил под это определение идеально) и с юга внезапно ударить во фланг укрывшимся в поселке врагам.
Не медля, Маляр выслал в сторону лощины один танк с сигнальной ракетницей, а остальным пилотам вымпела приказал подготовиться к выдвижению. Танкисту передовой (разведывательной и дозорной) машины Маляр поставил задачу: если встретится крупная группа противника и с ней будет завязан бой, обязательно, хотя бы одной ракетой зеленого огня, дать сигнал.
Перед началом Малярийкин связался по командному чату с Байбулатовым, доложил предполагаемый вариант действий. Байбулатов со своим «штабным» взводом только-только закреплялся на той самой сопке, которую недавно занимала вражеская лесная застава. Он внимательно выслушал Малярийкина, задал пару уточняющих вопросов и, не споря далее, утвердил план действий.
Тогда, чтобы не отвлекаться на чат, Малярийкин подал общий сигнал «Делай, как я» и первым, возглавив Третий и Второй вымпелы, на своем «Мамонте» стремительно скатился в лощину. Здесь он наскоро, в чате, поставил командиру Первого вымпела отдельную задачу и во главе большей части своей команды по лощине устремился к кустарникам, расположенным на километр южнее предместья.
Маляр понимал, что решение его связано с риском. Ведь противник может обнаружить танки, встретить их при выходе из лощины и сильным огнем внезапно уничтожить. Причем очень легко, так как колонна, передвигаясь по лощине, могла выйти из нее едва в двух-трех местах. Теоретически, пристрелявшись, несколько сильных вражеских «коробок» с хорошим вооружением могли перещелкать всю его команду. Но выхода уже не было.
«Ну что же, смелость иногда города берет», – оправдывал себя Малярийкин. Хотя, собственно, при чем тут смелость? Шанс оказаться жертвой внезапных действий противника был, по мнению Малярийкина, крайне невелик. Впереди действовала разведка в составе опытного пилота на хорошей машине. Да еще с сигнальной ракетницей. Впрочем, ракетница на самом деле была не слишком нужна. В случае боестолкновения, если боец не успеет выстрелить из ракетницы, он успеет выстрелить из оружия, по врагу. Просто зеленый сигнал лучше виден и проще определяется. Но не более. Шум боя вполне способен его заменить.
Но главное, противник все же был не готов и не ожидал столь стремительного взятия шоссейной «петли». Четыре-пять танков на главном направлении – смех. Да, его атаку они остановили, но только опасениями больших потерь. Если бы Маляр захотел, масса Второго вымпела смела бы эти четыре танка и двинулась дальше. Такая скромная застава на главном векторе наступления подтверждала вывод о том, что враг все же не успел подготовиться к «правильной» обороне.
Да и времени с начала новой атаки прошло очень-очень мало. «Не может противник предвидеть все варианты наших действий», – заверил себя Малярийкин и решительно давил газ, преодолевая по лощине метр за метром. Все же опасность преждевременной встречи с противником Малярийкин не исключал и заранее обдумал, как поступит, если такое случится.
Неудержимое желание разгромить противника быстрым маневром заставляло Малярийкина решительно стремиться к достижению намеченной цели. Через несколько минут танковая колонна догнала разведчика на выходе из лощины. Здесь обильно рос колючий кустарник, скрывая танки Малярийкина. Подумав, Маляр направил двух пилотов на опушку, обращенную к предместью, а сам уточнил задачи танкистам и развернул свои коробки в боевой порядок.
Все мысли Малярийкина в этот миг были сосредоточены на одном: как танки выскочат из лощины и на большой скорости, стреляя на ходу, ворвутся с южного фланга на позиции противника и будут громить его, не щадя. Пилотам своего отряда Маляр приказал больше проявлять самостоятельности и инициативы по выявлению и уничтожению целей. Главным образом вражеских машин с дальнобойными орудиями вроде рельсы или «Шафта». А сам решил больше уделить внимания оценке общей обстановки.
Бой начался так, как и предвидел Маляр. Проскочив двести – двести пятьдесят метров от кустарника, он приказал пилотам открыть огонь из всех орудий, в том числе огнеметов и «Изид», эффективность которых на таком расстоянии была, конечно, ничтожна, но необходима с точки зрения психологического воздействия. Противник растерялся. Два его корпуса, расположенных на левом фланге, были уничтожены за секунды. Вскоре один из танков, действовавший на фланге атакующей линии, достиг южной окраины населенного пункта. Как только пилоты Второго вымпела открыли огонь, перешли в атаку и основные силы команды. Очень скоро противник, атакованный с неожиданного фланга, был наголову разгромлен, а предместье взято.
Ознакомительная версия.
