– Не-ет. Это не отдых. Нужно именно отдохнуть.
– Ой, ну ладно, ладно, едем в отпуск после свадьбы.
– То-то же, – фыркает Каверин. – Ты уже определилась насчет смены фамилии?
– Ну, если ты так хочешь…
– Хочу!
Завибрировал телефон, причем специальная программа, показывая, что кто-то пришел и звонит на улице в калитку.
– Рабочие, что ли, подъехали? – недоумевает Влад. – Или доставка? Так вроде ничего на сегодня нет.
Каверин берет телефон, включает на нем изображение с уличной камеры и мгновенно перестает расслабленно улыбаться.
– Кто там, Влад?
– Не может быть. Вот что ей надо? – мрачно произносит Каверин, не торопясь отвечать. – И главное, как нашла? Отец, что ли, опять лезет?
– Да кто там?
– Оксана.
– Эм. Мама Милы?
– Да, – глаза Влада зло сверкают. – Пойду выйду с ней поговорить. Посиди, пожалуйста, дома.
Меня кольнуло нехорошее предчувствие.
– Может, пригласишь ее в дом?
– Нет.
Каверин быстро уходит, а я тут же со своего телефона подключаюсь к камере. Вижу красивую брюнетку с длинными волосами, она на шпильках и одета явно не по погоде, по-летнему, когда на улице еще довольно прохладно, и машины никакой рядом нет.
Вот выходит Влад, они о чем-то говорят, потом она начинает размахивать руками, а потом вдруг опускается перед Кавериным на колени, пытаясь обнять его ноги, Влад отходит и явно очень злится. Ко мне прибегает Мила, и я отвлекаюсь на нее, а когда вновь смотрю на экран, на пороге уже никто не стоит. Слышно, как открывается входная дверь. На пороге Каверин стоит один, судя по лицу, настроение у него сильно испорчено.
Позже, после того как Светлана Семеновна уехала, Влад подробно рассказал о визите Оксаны.
– Она приезжала просить встреч с Милой.
– И ты…
– Отказал, конечно. Она добровольно отказалась от родительских прав. С чего вдруг я должен разрешать ей видеться с Милой? Чтобы малышка привыкала к ней? Заставлять ребенка переживать?
– А она сказала, почему вдруг опомнилась?
– Нет, но по обмолвкам я понял, что тот, к кому она уезжала, проигрался с ней и отправил обратно, в чем есть, без денег и без всего, ей некуда ехать, видимо, рассчитывала увидеться с Милой, засидеться в гостях и остаться на ночевку, а там как пойдет.
– Погоди, то есть она даже без одежды, вещей, сразу из аэропорта сюда? И ей больше некуда пойти?
Влад окинул меня тяжелым взглядом.
– Варенька, я знаю, что ты, в силу своего состояния, сейчас особо чувствительная, податливая и добрая, чем я иногда теперь бессовестно пользуюсь, но пусть это распространяется только на ближний круг, тебя не должно волновать, что там и как с Оксаной. Ее ноги в нашем доме не будет.
– Если мы семья, то любые проблемы должны решать вместе.
– Это не проблема. Уже все решено.
– Но что, если ты все не так понял? Оксана одумалась, вернулась, в чем была, лишь бы скорее увидеть дочь?
Каверин картинно закатил глаза и зафыркал. Сложила руки на груди.
– Ты злой. А она все-таки мама. Каждый может ошибаться. Ты тоже в свое время очень долго не хотел даже просто увидеть Милу, а сейчас, вон, как ее любишь.
– Варя, тем не менее, я от своих обязанностей в отношении Милы никогда не отказывался и исправно платил алименты. Суммы куда больше необходимого.
Кажется, Влад обиделся, отвернулся.
– А что, если она вновь будет приходить и просить встреч?
– Сомневаюсь. Денег на такси и пару дней скромного существования я все же дал, найдет себе спонсора и забудет про Милу. Она не имеет права что-либо требовать. Будет продолжать приезжать, буду через официальные органы решать этот вопрос. Примерно с середины лета обещают окончательно огородить поселок и выставить охрану, так что не будет приходить.
Настало мое время фыркать.
– Но ведь со стороны реки все равно все открыто.
– Думаешь, она вплавь будет перебираться? – Влад, наконец, улыбнулся. – Или на матрасе?
– Лодки никто не отменял.
Глава 50
После разговора, как бы там ни было, но осадок, вместе с тревожным ожиданием нового появления Оксаны, остался. Возможно, этот приезд, а возможно, и суета последних дней сказались, но поясницу стало неприятно подтягивать, моему врачу это не понравилось, она отправила меня на всевозможные анализы, а затем и на капельницы, строго наказав не нервничать и не переутомляться. Но все равно тревожно, очень боюсь потерять и этого ребенка. Влад от этих известий напрягся, вообще запретил всякие выезды по делам, только прогулки, и активно уговаривает уйти на больничный и в отпуск.
А тут еще и на работе слухи пошли, что я не просто так пополнела, а директор надо мной вьется, пылинки сдувает, да и вообще кто-то видел, что мы с Кавериным вместе с работы уезжаем. Понимаю, что настала пора сдаваться и делать официальные заявления, ну и да, придется, видимо, уходить раньше, сейчас такой период, когда нужно меньше думать о работе, и хорошо, что есть, куда уходить.
И тут меня вызывает к себе Герарди. Узнав об этом, Влад мрачно заявляет:
– Я с тобой пойду.
– Зачем это?
– Я с ним в прошлый раз не очень хорошо поговорил, вдруг на тебе отыгрываться будет, а тебе сейчас особо сильно нервничать нельзя.
– Да ладно, не буду я нервничать, да и, мне кажется, Александр Маркович не такой.
– Ага, понравился тебе все-таки, значит, да?
Фыркнула.
– Влад, перестань, ты в курсе, что он женат и у него трое детей?
Теперь фырчит Каверин.
– Подумаешь, трое. У меня почти двое, в потенциале пятеро или шестеро, но нравиться тебе меньше не стал. Верно?
– Ой, тебя-то я вообще люблю, – веселюсь я, но на другом конце телефона вдруг установилась странная тишина. – Влад? Вла-ад? Ты чего там? Куда пропал?
– Вообще, ты впервые сказала, что меня любишь, я наслаждаюсь моментом. Повтори.
– Э-эм, – стушевалась, краснею. – Люблю.
– Кого?
– Тебя.
– Сильно?
– Угу.
– А еще скажи.
– Все, мне надо идти, пока.
– Ну иди, иди к своему Герарди.
Фыркнула и в необычайно хорошем настроении отправилась сдаваться. Мне же сейчас признаваться в беременности и в том, что подвела высокие ожидания Александра Марковича относительно своей кандидатуры, раньше немного волновалась, чувствовала вину, а теперь так легко и душа поет.
Большой начальник встречает меня без улыбки. Строгий, хмурый, а мне не страшно, мне хорошо и море по колено.
– Добрый день, Александр Маркович, – повинно опуская голову, произношу я.
Герарди все так же хмуро оглядел меня с головы до ног и… неожиданно широко улыбнулся.
– Вас можно поздравить, Варвара Олеговна? – мягко произнес Герарди. – Кого ожидаете, если не секрет?
– Да, спасибо. Мальчика.
– Замечательная новость.
Неожиданно, но немного поговорили с Герарди, что называется, «за жизнь». Александр Маркович дал несколько советов из своего опыта о детях, уточнил даты выхода в декрет, ни капли не разозлился, только порадовался, и тут звонок. Нервный голос помощника по громкой связи сообщил, что в приемной ожидает директор одного департамента и очень просит его немедленно впустить. М-да.
Александр Маркович усмехнулся и разрешил. В кабинет тут же решительно зашёл Каверин и быстро оказался возле меня. Влад строгим взглядом окинул нас с Герарди, но заметив, что я спокойна и улыбаюсь, расслабился, вежливо поздоровался с директором компании и вдруг извинился.
– Я прошу прощения за те резкости, что высказывал на прошлых наших встречах. Ну и за ту попытку ударить вас тоже прошу прощения. И...
– Ничего, я не в обиде, я и сам порой могу вспылить, – благосклонно произнес Александр Маркович, прерывая поток покаяний от Влада, хотя я бы послушала дальше, после чего кивнул Каверину на свободный стул. – Что же вы не известили меня, что Варвара Олеговна в положении? Я бы тогда не затевал всю эту историю с Китаем.
