ножнах.
Не успел он как следует отдохнуть и понять, что происходит, как сверху на полянку посыпались красные тифлинги. Они, злобно крича, стали его окружать. Арингил замер, но при этом спокойно смотрел на орущих налетчиков. В лапах тифлингов были короткие мечи, на ногах копыта. Тело покрывала красно-бурая шерсть. Из одежды на них были только черные кожаные штаны до щиколоток.
– Сдавайся, ангел! – прокричал один из тифлингов.
Арингил перехватил нити в левую руку и, не задумываясь, выхватил свой меч. Проверяя его на удобство, крутанул им в воздухе, и от меча пошла видимая глазом радужная волна энергии. Она буквально смела тифлингов, скачущих перед ним. Те с воплями ужаса улетели в пространство и исчезли. А остальные в страхе попрыгали вниз. Полянка увеличилась в размерах и заметно разрослась. На ней появилась каменная башня.
– Ого! – удивился Арингил и только после этого с удивлением глянул на меч в руке.
«А это откуда? – подумал он и поднес меч к лицу. – Это не оружие архангелов, у тех огненный меч. Да и откуда тут взяться архангелу?» Он не вызывал меч своим желанием. Вот пояс. Вот ножны. Все это появилось само собой. Тогда что это такое?
Арингил ответа не находил, но зная, что однажды все тайное становится явным, решил, что в свое время знание откроется, и на этом успокоился.
«А сейчас, – осознал он, – очень хорошо иметь такую штуку у себя». Он отбил налет спецназа церковников. Они хотели захватить его врасплох, в тот самый момент, когда он удерживал нити судьбы двух землян. Но, видимо, выбрали не самое удобное время. Припозднились на пару минут. А он за это время удержал рвущуюся цепь событий. Наверное, за успех в этом деле его и наградили.
Окончательно успокоившись, Арингил сел на траву, связал две нити в один узел и стал их закручивать…
Агнесса сильно испугалась, услышав голос за спиной. Она сразу узнала, кому он принадлежит. Это был Дракон. Агнесса быстро обернулась и увидела образ владыки мира. Дракон говорил, сидя на своем троне – месте силы, в замке. Арингил ничего не почувствовал.
– Ты пошла следом за ангелом? – грозно спросил Дракон. – А знаешь ли ты, что он чужой для этого мира и никогда им принят не будет? А ты своя. Плоть от плоти этого мира, где правлю я. И ты моя. Почему же ты отвергаешь того, кто к тебе милостив, кто подарил тебе свободу от служения мне? Не я ли, неблагодарная, предоставил тебе эту свободу? Ты живешь как хочешь, тогда как другие денно и нощно служат мне.
Агнесса замерла и не знала, что сказать. Она как рыба, вытащенная из воды, только открывала рот.
– Слушай меня, отступница. Я награжу тебя так, как не награждал других. Хочешь иметь мужа? Будешь иметь любого, кого только выберешь. Будешь попирать других тифлингов, и они будут ползать у твоих ног. Я дам тебе славу, какую не давал никому. Будешь жить в роскоши и удовольствиях. Хочешь этого?
Агнесса робко кивнула. Дракон предлагал ей то, что не могли иметь другие, но желал любой тифлинг на этой планете. Ее сердце сладко заныло. Она вспомнила удачливого тифлинга, к которому была до сих пор неравнодушна. Его наглую выскочку-жену. И образы будущего закружились у нее перед глазами.
– Что я должна сделать, великий? – тихо спросила она.
– Вернись домой, с тобой встретятся и поговорят.
Образ Дракона исчез, и наваждение с девушки спало. Она недолго постояла в раздумьях. Затем пришла к решению и коротко бросила в спину стоящему в стороне Арингилу:
– Мне нужно домой, к маме, – и тут же исчезла.
Дома ее уже ждал архитифлинг. Старый, горбатый, обросший костяными пластиками, как броней посланник Дракона. Он сурово посмотрел на нее и небрежно, с нескрываемым презрением в голосе бросил:
– Проходи, отступница, и садись рядом. Цени почести, что тебе оказаны.
Девушка робко прошла к столу, села напротив старика. Ее обдало запахом серы.
– Слушай меня внимательно, девочка. Ты должна следить за своим ангелом и его подопечным. Обо всех его планах ты должна рассказывать своей матери. Она доложит нам. И не вздумай обманывать и юлить. Мы найдем тебя, и сначала казним мать и отца. А теперь ступай и исполняй сказанное.
Агнесса некоторое время сидела подавленная грубостью архитифлинга. Не такой встречи она ждала, и ее чувства взбунтовались. Она вскинула голову и гордо посмотрела в козлоподобную морду старика. Затем решительно произнесла:
– Не твое дело, старик, указывать мне, что делать и кого бояться. Со мной говорил сам Дракон – хранитель этого мира. Ты всего лишь его посланник, так что не мечтай, что я с радостью побегу исполнять твой приказ. Сначала я хочу получить то, что мне обещано. Пусть сюда прибудет тифлинг, что служит тебе. Ты знаешь, о ком я говорю. О Мерфине. Я хочу видеть его у своих ног.
Глаза архитифлинга блеснули огнем удовлетворения.
– А ты не такая дурочка, как кажешься, – и он хрипло рассмеялся. – Жди, он приползет к твоим ногам…
– И еще, я хочу, чтобы его жена тоже ползала у моих ног.
– Хорошо, – кивнул старый архитифлинг. – Это правильная постановка вопроса, – и снова ухая, как сова, рассмеялся. Затем, не прощаясь, растворился в воздухе.
К Агнессе подошла испуганная мать:
– Дочка, ты играешь в опасные игры. Кто высоко взбирается, тот больно падает…
– Не твое дело, мама. Вы с отцом ничего в жизни не добились, так не мешайте мне обрести возможность получить немного тифлингского счастья в этой жизни. Уйди! – решительно заявила она.
Мать повздыхала и ушла в соседнюю комнату. Там сидела брюнетка и напряженно слушала их разговор.
– Мама, – произнесла мать Агнессы. – Она ничего слышать не хочет. Я не знаю, что делать.
– Будем ждать, – отозвалась брюнетка. – Не говори ей, что я тут была, и спасибо, что позвала меня, когда заявился это старый пердун.
Она встала со стула, обняла плачущую дочь и исчезла.
Брюнетка нашла Иля в его доме. Тот создал себе дом в глубине одного из озер, на дне. Она понимала, что для такого хранителя, каким был Иль, это было лучшее решение. В поднебесных высях его бы быстро вычислили, но внизу, на земле, он был недосягаем для ищеек Дракона. А в небесных сферах жили два проснувшихся бога. Бог войны и богиня смерти. Где обитала Мара, никто не знал. К богу войны, как узнал Иль, сунулись тифлинги и были биты. Они позорно бежали. А к обители Иехиль они боялись даже близко подходить. Никто из них обратно
