Александр Конторович - Пепельные люди

– Тогда у Неклюдова ещё с десяток карабинов с патронами возьми, подбросишь им. Здесь такой подарок оценят. Заводи с ними дружбу, нам теперь тут жить. Поможешь им, ежели что. Со связистами контакт держи, тормоши их, коли надо будет.

Подкатил грузовик, и через борт горохом посыпались десантники. В каждой машине мы разместили по нескольку человек. И охрана и грузчики в одном лице.

Вот и сейчас они сноровисто сгрузили на землю обещанное мною продовольствие. А вылезший из кабины седоусый прапорщик подал Аганбегяну лист бумаги.

– Вот, товарищ лейтенант, принимайте, согласно описи, и распишитесь.

Наш продовольственный начальник – прапорщик Митяев, был выделен нам Лизуновым только после долгих моих просьб. Майор, расщедрясь, отрядил нам сразу двоих – его и Неклюдова. Надо сказать, что дело свое – учёт и контроль, парочка эта знала туго! Даже слишком. По этому поводу они ухитрились сцепиться не только с Бажановым (что, в принципе, было вполне естественно) но, даже и с Калиным. После этого они все выглядели взъерошенными и потрепанными, но, к моему удивлению, договорились быстро. Так что выпросить у кого-либо из них лишний гвоздь стало сразу же нешуточной задачей.

– У меня для вас завода лишнего ещё не построили! – примерно так звучал стандартный ответ любого из этой парочки жмотов на большинство запросов по их адресу.

Хотя, не могу не отдать должное, всю громадную работу по учёту наших разнообразных запасов они провели в рекордно короткие сроки. Похоже, что и ночевали на складах. Зато, теперь им можно было задать любой вопрос, о наличии чего бы то ни было и ответ следовал очень быстро.

Довольный лейтенант, почти не глядя, ставит свою подпись.

– Ну что, капитан, прощаемся? – спрашиваю Морозова. – А то мне ещё, кроме тебя, надо не одну точку проинспектировать.

– Спасибо, товарищ майор! – искренне отвечает он. – Назад поедете – в гости ждём!

– Увидимся! – козыряю капитану и его офицерам и запрыгиваю в кабину.

Первый десяток километров после встречи с зенитчиками мы прошли единым духом. Дорога здесь была сносной, и скорость удавалось поддерживать вполне приличную. А вот после этого мы уперлись в лес. И тут уже начались проблемы.

В голову колонны пришлось отправить машину с рабочими. Упавших деревьев здесь хватало, и не все они были небольшими. Многие приходилось распиливать и оттаскивать буксиром на обочину. Около небольшого ручья встали вообще на три часа. Опять разрушенный мост. На этот раз обошлось без поджога, просто подломилась одна из свай. Видать, тяжелый кто-то проехать пробовал, а свая уже старая была. Сызнова занимаемся починкой. Ручеек-то не дюже широкий – всего-то метра четыре. Но глубокий, и объезда рядом не было. Хочешь или нет, а чинить надо. Я понимаю, что нет худа без добра – по крайней мере, мы дорогу отремонтировали. Но время, время! Его у нас не так уж и много. Наконец, вырвались и отсюда.

– Командир! – поворачивается ко мне Потеряшка. – На карту глянь!

– Чего там?

– КПМ помнишь? Ну, где Ананьева встретил?

– Помню. И что?

– Впереди ещё один такой будет.

– Ну и хорошо.

– Ты думаешь? – он настроен весьма серьёзно.

– Что ты хочешь?

– Притормози колонну, я туда смотаюсь. Что-то мне доверия эта точка не внушает…

– С чего бы это?

– Не знаю. Предчувствие какое-то нехорошее… А своим ощущениям я верить привык.

К его высказываниям я всегда относился серьёзно. Если уж у него что-то засвербело… лучше подстраховаться.

– Лады, – беру в руки микрофон. – Всем 'удавам'! Это Каа! Слушать меня…

Когда перед выездом связисты притащили мне кодовую таблицу, я чуть живот от хохота не надорвал. Все обозначения живо напомнили мне мультфильм о Маугли. Но Марков оставался невозмутимо серьёзным.

– Поверьте мне, товарищ майор, эти обозначения тоже не просто так, от балды, придуманы. Долго объяснять.

– Опять секреты мадридского двора… Ладно уж, давайте ваши коды…

Недалеко от дороги отыскались остатки каких-то строений. Прикинув, принимаю решение встать на стоянку здесь. Загоним технику внутрь, легче будет её контролировать. А стены могут послужить дополнительной страховкой. Мало ли что…

На всякий случай высылаю группу для проверки этих сооружений. Через полчаса они возвращаются.

В этих строениях, совсем недавно, кто-то был. Есть свежие следы от костра, брошенные банки от консервов. Недалеко от костра подобрали армейскую плащ-палатку. Давность следов относительно невелика – дня три-четыре. Банки ещё не успели заржаветь. Вот и ломай теперь голову – кто тут шастал и чего ему здесь надобно было?

Часть машин убрали внутрь зданий. Некоторые из этих заброшенных строений были ещё вполне пригодными для обитания. Хоть здесь и не сохранилось ворот, но крыша и стены были пока целыми. Поэтому большую часть колонны удалось спрятать с глаз долой. На улице остались только уазики и один грузовик. Выгрузили и расставили пулеметы. В сарай без крыши затащили миномет. В лес ушли передовые посты. За этими хлопотами я совершенно упустил момент, когда бесшумно растворился в лесу Потеряшка. Да и в сон стало клонить, всё-таки за последние несколько дней толком так и не удалось отдохнуть.

Но положение командира всё-таки имеет некоторые преимущества. Поэтому, отловив Неклюдова, с легкой совестью спихиваю всю работу на него.

– Передохну чуток. Ежели что, пихайте в бок. Я в машине прилягу…

Не могу сказать, сколько я так проспал. Сон вообще был тревожный и прерывистый. В какой-то момент я увидел перед собою Рогозина. Проморгавшись, понимаю – это уже не сон.

Старший лейтенант развалился в кресле рядом и тоже дрыхнет самым бессовестным образом. В кабине 'Мамонта' задние сидения можно раскладывать так, что выходят четыре спальных места. Но всё завалено барахлом, и полноценно разложить удалось только моё. Поэтому Потеряшка просто уселся в кресло и откинулся на подголовник. Так и дремлет вполглаза.

Похоже, что сны закончились.

Сажусь и натягиваю ботинки.

– Колись, давай, что там у тебя? – ворчу себе под нос. – Вижу ведь, что и ты уже не спишь.

– Не сплю, – соглашается он. – Так… покемарил немного.

– Ну и какую ты ещё радость мне приволок? Так просто ведь не приперся бы?

– КПМ помнишь?

– Ну, склерозом я ещё не страдаю. Помню, конечно. И даже помню, что ты туда ушёл. А вот как вернулся, уже не видел.

– Непонятное место.

– То есть? – окончательно просыпаюсь я. – А конкретнее?

Виктор с сомнением смотрит на мою сонную морду, прикидывая, насколько её обладатель уже адекватен и сообразителен.