пройти не сможете. Пруд сам знает, что делать. Даже если она погибнет, пусть лучше это произойдет там же, где осталась ее сестра.
Женщины перенесли Ледяную Деву ко входу в область. Дверь открылась перед ними так, словно некто внутри уже ждал этого. Едва тело коснулось снега, область захлопнулась, ветром откидывая людей от входа.
Безмятежное лицо Ольги в своем спокойствии придавало ей вид великолепной, практически идеальной женщины. Хоть ей и было немногим за пятый десяток, выглядела Зимницкая, как и любой высокоуровневый практик, очень молодо, не более чем на тридцать лет.
Руки девушки, холодные и голубоватые, словно лед, были сложены в замок на груди, а глаза крепко закрыты.
Снег широкой полосой пролетел вокруг, касаясь земли и проявляя фигуру женщины, которая имела точно такую же внешность, как и Ольга, за одним ощутимым исключением. Кожу ее покрывала паутина широких трещин. Времени оставалось все меньше.
Юлия дрожащей рукой коснулась лица своей сестры и заплакала. Хоть она целиком и полностью знала этот исход, видела в своем видении, благодаря силе, оставленной Ивором из будущего, все равно слезы текли сами собой. Никто в здравом уме не смог бы остаться равнодушным, глядя на практически мертвое тело родного человека.
— Оленька… Ледышка ты моя непутевая.
Юлия подхватила сестру на руки и аккуратно возложила на поверхность Ледяного Пруда. Она долго в полной тишине смотрела на лицо Ольги. Даже сама область пруда замерла, будто понимая, что самый частый ее гость погибает.
Внезапно, Зимницкая старшая улыбнулась, сквозь слезы, посмотрев в небо.
— Сложный выбор, да? Кого ты хотел обмануть? Ты всегда знал, что я выберу. Всегда. Он для меня легче, чем проснуться утром.
Она говорила куда-то в пустоту, а голос ее содрогался.
Из внутреннего кармана своего кафтана она аккуратно вынула Кувшинку Тысячелетия.
— Мне осталось так мало. Жаль, что я не смогу дотерпеть до твоего пробуждения.
Юлия медленно наклонилась и поцеловала Ольгу в лоб. А слезы продолжали капать из ее глаз, падая на лицо Зимницкой младшей.
— Живи, девочка моя. Яркой и прекрасной жизнью. Ты должна жить. Я уже смирилась с тем, что мне не выбраться из этой области. Проще умереть, чем возвращаться в мир. Но ты… Тебе есть ради чего жить. Поверь мне, все еще есть. Мне жаль, что я не могу снова увидеть эмоции, которые коснутся твоего лица. Оленька… Живи, ради меня.
Она аккуратно положила кувшинку тысячелетия на грудь Ольги. Водный цветок быстро пустил корни по всему телу девушки, обвивая его. Вокруг ореолом замерцал темно-синий свет.
Даже без духовной силы Юлия могла видеть, как начали восстанавливаться жилы Ольги по маленьким осколкам. Теперь это дело лишь времени. Но Ледяная Дева будет жить.
Зимницкая старшая улыбнулась, вытирая мокрые щеки. Ее руки уже начали исчезать, рассыпаясь на маленькие снежинки.
— Прощай, сестренка. Я тебя очень сильно люблю. Присмотри за Исой, ладно? Все-таки это наш дом.
Как и много раз до этого, тело Юлии превратилось в подгоняемые легким ветром снежинки. Только это уже иной случай. Она не сможет снова собрать из них свое тело. Ее время давно вышло. На следующий день после того, как Ивор достал Кувшинку — Юлия должна была умереть, потому-то юноша и торопился. Но тот клочок духовной силы, переданный будущим Ивором позволил ей дотянуть до этого момента.
Момента, когда она должна совершить выбор. Хотя и ледяной практик, и оракул понимали, что выбор этот уже давно сделан.
Мир должен был лишиться одной из Ледяных сестер. Так предначертано полотном судьбы, что ткет Макошь в своих чертогах Божественной Обители.
Снег продолжил мирно витать в одной из древнейших областей, а Кувшинка Тысячелетия медленно восстанавливала тело Ольги, которая только каким-то невероятным чудом не отправилась на тот свет после использования Эпитафии.
* * *
Время шло неумолимо быстро, оставляя в прошлом войну с хазарами. После битвы под Требовлем Сталерук сформировал ударные отряды и двинулся на Саркел. Благодаря совместным усилиям Рисбо и Сати обошлось без жертв. Остатки Хазарского каганата были сданы под власть Русов, а землю, где от располагался отдали княжеству Иса.
Сати стала новым каганом, по праву перехода княжеской тамги. Она поклялась, выплачивать налог, на восстановление разрушенных городов и возмещение семьям погибших, а также подписала указ, по которому ни один хазарский практик не имел права прорываться и культивировать сверх пика Формирования Солнца. К тому же исключались любые способы поднятия демонической культивации привычными методами, такими как убийство или кража души.
Наконец, объединение княжеств могло спокойно выдохнуть, ведь больше не было врага, стоящего у границ, а, следовательно, и пропало чувство опасности, постоянно следующее по пятам.
Дни сменяли друг друга точно также, как и недели. Крадовское княжество под руководством Лилии убавило в темпах развития, но это лишь временная мера, пока новая княгиня не освоится с правлением немалого государства. Иса же решила не назначать князя, временно утвердив во главе государства совет старейшин, состоящий в равном количестве из практиков Песни Сирены и Ледяных Истин. Они заключили с Крадовым взаимовыгодное соглашение по обмену знаниями и ресурсами. Совет Исы всецело поддерживал Лилию Огневедскую, что окончательно утвердило ее как юную княгиню Крадовскую.
Огромные количества ресурсов тратились на укрепление границ, поскольку наученный опытом предыдущих двух войн Русский каганат желал не допустить более подобных ситуаций. Соглашение о мире и взаимопомощи княжеств решили оставить действующим. Перед лицом общего врага народы очень сблизились, что позволило укрепить отношения.
Так прошел целый год. И он был очень плодородным для всех четырех княжеств. К наступившей зиме все люди были готовы, а запасы их превосходили прошлые годы в несколько раз. В особенности облегченно вздохнула Иса, которая лишилась тяжкого бремени в виде выплаты огромных сумм дани для хазар.
Где-то на территории водного княжества, на самом его севере в небе можно было заметить Духовного Сокола. Он летел так быстро, что его силуэт размывался в снежной метели. Птица была поистине громадной. Таких выращивали лишь в одном месте на континенте. При княжеском дворе Крадова.
Внизу проплывали тундровые леса, окутанные снежным покрывалом, а вдали темных небес мерцало бирюзовое сияние, освещая путникам дорогу в эту тяжелую ночь непогоды.
Вскоре, Сокол пошел на снижение, потерявшись средь величественных исполинских деревьев. Два человека крепко укутанных в несколько слоев одежды спрыгнули с него, продолжая свой путь пешком. С трудом они пробирались сквозь завесу ветра, что нес с собой множество льдинок, и снега, который доходил до колена.
— И на кой ляд нужно было делать это
