я прав! — то ли заводя себя, то ли упрекая хозяина пещеры, выпалил Шрам.
Подскочил со скамьи и приблизившись к мечу, широко расставил ноги. Размял, потянувшись спину и нагнувшись, обхватил рукоять двумя руками. Потянул, намереваясь не просто поднять, а, придав оружию поступательно-вращательное движение, всё же жахнуть насмешнику по голени. А пусть не провоцирует, ящерица-переросток!
Не вышло. Мало того, пальцы не смогли полностью обхватить черенок, перетянутый внахлёст широкой лентой, напоминающей бычью кожу грубой выделки, чтобы эфес удобно лёг в ладонь. Так ещё оторвать оружие от пола полностью не получилось. Выпрямившись и потянув на себя, Шрам не только ощутил солидный вес оружия, но и сообразил, что тяжесть невыгодно распределена по всей длине клинка. Будь это гиря, шар или какой другой предмет компактной формы, он бы сумел напрягшись, не только поднять, но и метнуть в Макфлая. Но поднять длинную трубу можно только ухватившись посередине. Никак не с края. Смог только протащить на шаг назад, приминая ворс ковра остриём.
Разочарованно бросить столь легендарное оружие, значит проявить неуважение. Нервировать хозяина, давая повод к недовольству, не стал. Почтительно охнув, медленно вернул «Убийцу драконов» в исходное положение. Поклонился, признавая поражение и сел обратно на скамью.
— Доволен? — поинтересовался он, выравнивая дыхание.
— М-да, — с досадой вздохнул Макфлай, откровенно удручённый тем, что сержанту не удалось поднять меч, — Как там у вас говорят? Факир был пьян и фокус не удался. Ладно. Я терпеливым с возрастом стал. Подойдём с другого бока. Моя очередь задавать вопрос.
— Значит, признаёшь, что я здесь только для развлечения твоей августейшей особы?
— Исключительно в плане августейшей особы, — скривился дракон, — Я действительно из королевского рода. В остальном не согласен. Буду учить видеть мир иначе, чем услужливо предлагает зрение. Итак, условие задачи. Сконцентрируйся.
Шрам замер в ожидании очередной философской сентенции. Но Макфлай начал протяжно, подражая чтецам древних былин, описывать жизнь сказочного богатыря.
— Жил-был на свете славный витязь Яруслан Лазаревич из царства Картауса. Был он сыном Лазаря Лазаревича, воина из ближнего круга короля Картауса, и безродной красавицы, спасённой от лютого Змея Морского. В общем, история длинная, поэтому сделаю монтаж, убирая маловажные детали. Решил Яруслан Лазаревич в путешествие отправиться. Так сказать, мир посмотреть и себя показать. Да вот досада. Ни один конь не может его сдюжить. Только на спину руку положит, так тот на колени падает. Помог Фрол-табунщик. Подсказал, где да как поймать Ороша Вещего, возглавлявшего табун вольных мустангов. Конь-огонь не только не сплоховал, но и оказался верным союзником богатырю. Когда всадник мечом врагов рубил, конь грудью других сбивал, да копытами в землю втаптывал. И вот поскакал раз Яруслан Лазаревич лекарство для родителей добывать. Живой водой оно в те времена называлось. И хранилось снадобье в колодце. Самое прохладное место по тем временам. А находился колодец в царстве жестокого правителя по имени Огненный щит, Пламенное копиё.
— Индеец что ли, — пробурчал Шрам, недовольный такой длинной преамбулой.
— Долго ли скакал Еруслан, коротко ли, но прибыл на поле ратное, сплошь трупами воинов усеянное. А посередине, огромная как сенная копна, голова Росланея-богатыря лежит.
— Ты мне «Руслана и Людмилу» Пушкина пересказываешь? — опять не сдержался Шрам.
— Ты инструктора в школе сержантов тоже перебивал?
— Один раз, — недовольно признался гость и потрогал челюсть.
— И каков результат?
— Два зуба мне выбил.
— Значит, ты только такой опыт воспринимаешь? Может тебе тоже чего-нибудь сломать, чтобы терпению научить?
— Извини, Макфлай, сын Крыла Неба. Больше не буду.
— Росланей-богатырь поведал Яруслану, как одолеть неумеручего Огненный щит, Пламенное копиё. А главное, чем. Достал витязь Меч-кладенец, спрятанный под отрубленной головой и сразил, таки, могучего волшебника. Набрал два ведра живой воды и поскакал восвояси. Одно использовал, чтобы прирастить голову Росланея к туловищу, а другое отвёз родителя. Поскучав некоторое время, молодец-богатырь задумал жениться. Вызнав, кто в округе самая справная невеста, поехал в Вахрамеево царство, свататься к его дочке, Марфе. Судьба милостива оказалась, успел Яруслан вовремя. Трёхголовый змей морской напал на королевство и потребовал дань в виде красивейших девушек. Богатырь лично выехал на жертвенный пляж и сразил прожорливого монстра. После чего попросил руки Марфы Вахрамеевны. Царь согласился. Сыграли шикарную свадьбу, опосля которой, как положено примерной жене, Марфа забеременела. А теперь сам вопрос!
— Да понял я уже всё! — обрадовавшись окончанию нудной прелюдии, воскликнул Шрам, — Как Яруслан поднял меч Росланея, ежели у того одна голова была в трое больше, чем сам богатырь!
— Всё-таки зуб тебе надо выбить, — пыхнул струйками дыма дракон и заклекотал, что у Бесёнка соответствовало смеху, — Только гуманистом стал с возрастом. Не приведи, Создатель, дожить тебе до моих лет. Двойку за поведение поставлю, если правильно на вопрос ответишь. Как Марфа сдюжила супруга на брачном ложе, ежели даже кони валились, едва Яруслан руку им на спину клал?
— Мать твою… — выдохнул Шрам, не ожидая такой подлянки, — Мать твою я не знал, но безмерно уважаю её. Не затаи обиду. А что касаемо Марфы, так много способов потрахаться существует. Камасутру почитай.
— Неверный ответ, — замотал головой Макфлай и скривился, будто надкусил горелую семечку, — На Руси испокон веков на брачном ложе использовали одну позу. Традиций своих не знаешь! Патриот хренов!
— Блин! Это не честно! — выпалил сержант, лихорадочно соображая в чём подвох, — Женщины вообще существа не предсказуемые. И коня, как говорится, остановят и избу, если захотят, сожгут.
— Так! — встрепенулся от удивления хозяин, возвращая на подлокотник кружку с остывающим напитком, — У тебя случайно вырвалось или догадался, таки?
— Догадался, мудрейший, догадался, — закивал Шрам, — Знать бы ещё до чего догадался. Не пытай, Макфлай, отпусти. Я уже голову сломал.
— Хорошо, подскажу, — то ли из мести, то ли из желания достучаться до мозгов двоечника, сказал дракон, — Я про твоё «если захотят».
— Ну да, — согласился гость, — У нас говорят, что «было бы желание и горы свернуть можно». Секс, пожалуй, очень ярко это иллюстрирует. Конь, может и не выдержит, а женщина в порыве страсти, вкупе с инстинктом продолжения рода, сдюжит.
Макфлай недовольно вздохнул.
— Отставить пошлость! Не будь таким плоским. Взгляни на проблему с иной стороны. Марфа ведь не знала о проблеме мужа с лошадьми? Она исходила из собственного опыта. Если суженый видом от соплеменников не отличается, ростом не превышает, на ощупь камень не напоминает, то и весит он столько же, сколько любой другой мужчина. Логично? Все её предки, по материнской линии, совокупление легко переносили, так чем она хуже?
— Соразмерность… -
— Одна из граней. Позволь, кое-что покажу. Следуй за мной.
Дракон подхватил меч и используя его как трость,