— Ты не понимаешь… Приказ — он вольных толкований не допускает!
— Это для тебя приказ — святое. А я вообще — официальный покойник, и мне все эти ваши заморочки по барабану. Так что, твоему руководству придётся напрячь мозги и родить достаточно веский аргумент для того, чтобы я тут всё нахрен бросил и поехал с тобой. И это — без вариантов! Ибо там, дома, меня вообще никто слушать не станет. Это ты можешь им передать хоть сейчас. И на этом — всё!
Собеседник вздыхает.
— Ладно, уговорил… Передам, хотя особой любви к тебе это не добавит.
— Да, неужто? Да только за те данные, что я нашему общему знакомому переслал, там всё управление должно меня в задницу прилюдно расцеловать! Уж мне-то сказочки можно не рассказывать, я кое в чём разбираюсь ещё!
— Добро. Тебе придётся обождать. Но, хотя бы это время постарайся тут новый Армагеддон не устраивать, лады?
Это он ещё про вчерашний подрыв спецгруппы из-за океана ничего не знает! Ничего будет им там ещё один аргумент!
— Не привыкать… Мы всю жизнь чего-то ждём.
Я сижу на лавочке около чьей-то могилы. У местных, надо же — обнаружилась та же традиция, что и у нас. Ставить скамеечки и лавочки около дорогой сердцу могилы. Чтобы можно было присесть и поразмышлять… о многом. А на оградке стоит мой телефон и на его экране сейчас виднеется скромное такое надгробие — установленное, надо полагать, за счёт местного муниципалитета.
Краткая надпись.
«Мария Каленич, 32 года».
И всё.
А больше ничего и не нужно — я и так всё помню хорошо.
На надгробии нет её фото — но это лицо я никогда не забуду. Сколько жить буду — буду помнить. Да, я не могу подойти к могиле — не факт, что за ней никто не присматривает. Но вот видеть её издали, при помощи современной техники, мне никто не запретит. Вот и гляжу… вспоминаю.
Милые моему сердцу теплые руки, ласковый голос… как мне всего этого сейчас не хватает! Я не могу спать ночью — постоянно ищу ёё руки и просыпаюсь в поту, так ничего и не обнаружив. Как немного нужно человеку для счастья! Отчего мы не умеем ценить те мгновения, когда рядом с нами находится любимый человек? И только потеряв всё, мы внезапно понимаем — вот оно то, что давало нам волю и желание к жизни! А теперь этого нет… и в груди возникает страшная звенящая пустота. Которую ничем уже не заполнить…
Мария… счастье моё!
Единственная моя отрада, радость жизни моей!
Теперь ты здесь, а я… я пока рядом. И постараюсь быть тут как можно дольше.
Чем ты для меня была? Воздухом, которым я дышал, водой, которую я пил…
И вот — тебя нет.
Я только сейчас понимаю, как много ты для меня значила. И вот твой уход — трагический и нелепый, послужил тем толчком, который всё изменил. Для меня — и для многих других. Он стал той последней каплей!
Которая переполнила бочку с порохом…
К О Н Е Ц
[1] Заминированный автомобиль
