«А вот хрен вам!» — только и успел подумать я, как палец выбрал свободный ход спускового крючка, и винтовка толкнула меня в плечо.
— Работаем по полной, ребята! — заорал я в микрофон сразу после выстрела.
Сквозь прицел было видно, что моя пуля достала-таки пулемётчика, и станкач соскользнул по наклонному щиту вперёд. «Гэха» — самозарядная винтовка, с затвором возиться не надо, и уже через секунду ещё одна пуля ударила в прогалину между стальными листами. Стенка закачалась — видимо, я зацепил кого-то из щитоносцев. А уже в следующее мгновение строчка небольших разрывов прошла прямо по середине улицы, перечеркнув группу со щитами. Словно при замедленной съемке, так популярной у кинорежиссёров прошлого, металлические щиты начали заваливаться назад.
Я перевёл взгляд влево. Противники нестройной толпой бежали сквозь невысокий кустарник. Некоторые стреляли на ходу в нашу сторону, но с тем же успехом они могли и кидаться камнями.
Пулемёт Саламандра выплюнул две длинные, патронов в двадцать, очереди, и среди бегущих поднялись фонтанчики выбитой пулями земли. Часть врагов залегла, но остальные продолжали бежать, постепенно смещаясь из сектора пулемётного огня.
— Тушканчик, это Заноза. Перенеси огонь влево, а то прорвутся. Центр мы с Говоруном доделаем! — И я снова приник к прицелу.
Выстрел! И, споткнувшись на бегу, в желтоватую пыль обочины рушится противник, чьи волосы заплетены в две длиннющие косы. Ещё один — и невысокий мужичонка схватился за плечо, выронив при этом «Калашников» со спаркой магазинов, смотанных ярко-красной лентой. Пару раз я мазал, особенно когда бегущий спотыкался или залегал, но к концу второго магазина стрелять было уже практически не в кого.
Мне вспомнилась старая песенка, которую любил напевать отец:
Vaya con diablos, amigo —
Сказала ему судьба…
Мое имя ганфайтер, и жизнь для меня
Скоростная стрельба.
И сказали мне Los bandidos:
— Иди работать на нас,
Стреляешь ты словно в цирке —
Одна пуля и жизнь на раз.[112]
Вот только здесь и сейчас «бандидос» на свою сторону перейти не предлагали, но и сами сдаваться не собирались…
Этажом ниже методично, вторя пулемётному стаккатто Саламандра, выдавал короткие очереди автомат Говоруна. Вон Чпок перебежал, меняя позицию… АГС молчал, но это и правильно, групповых целей пока не наблюдалось, а тратить дефицитные воги на одиночек не стоит.
Я сменил магазин и навёл винтовку на кучу из людей и металлических листов, было интересно, как там поживает главарь этих придурков и его главная ударная сила. Клиенты после знакомства с нашим главным калибром поживали плохо и тихо — никакого движения я не заметил. Вполне возможно, взрывы гранат контузили сердешных.
— Заноза Викентию, — послышалось в рации, и голос молодого Следопыта мне не понравился — было в нём какое-то нехорошее дрожание, словно парень сдерживал рыдания.
— Заноза на связи. Что у вас?
— Командир, Шляпу убили.
— Как?! Я же приказал вам спрятаться? Да что у вас там сейчас?
— Нормально пока. Я в подсобке магазина забаррикадировался, а они лезть боятся. А может, и ушли вообще… — Викентий шмыгнул носом.
— Отставить нюни! — прикрикнул я. — Что с Завьяловым случилось?
— Мы когда магазин смотреть пошли, он автомат в почте оставил, сказал, что таскать тут недалеко, а руки свободные нужны.
«Вот идиот жадный!» — выругался я про себя, хоть и нехорошо так о покойниках.
— Дальше! — поторопил я его.
— Ну вот, он когда с вами связывался, мы думали, они нас не заметят, а как у вас стрельба началась, так они из кустов бросились, а у Шляпы только «макарка» с двумя магазинами был… Ну и смяли нас… Его картечью зацепило, гады, в основном из дробовиков стреляли… Я гранату бросил, ну и в служебное забежал…
— А почему ты уверен, что Шляпу убили?
— Я, как дверь шкафом завалил, слышал, что с той стороны несколько раз ещё стреляли, но точно не по мне.
— Ладно, сиди пока там, мы придём за тобой.
— Заноза Тушканчику, — вмешался в наш разговор мой друг.
— Да, Ваня, слушаю, — вот уж кто-кто, а Мур таких косяков, как Шляпа, не напорет.
— Надо поактивнее жопой двигать! Давай мы с Чпоком под бронёй на пустырь выкатим, спугнём тех, кто залёг, а вы с Серёгой их отработаете.
Предложение было действительно дельным, а то на поле боя ситуация и вправду становилась патовой — сил для штурма у банды не хватало, а наша малочисленность не позволяла контратаковать обычным порядком.
— Чпок, слышал?
— Да, командир. Уже бегу. У «уазика» только один живой остался.
— Илюха, — вступил в разговор Фёдор, — я тоже в десант пойду.
— Давай.
Я ещё раз осмотрел поле боя в оптику.
«Из главарей кто-то уцелел, вон щиты эти немного подвинулись. Но или ранен, или контужен — сам поднять всю эту массу металла не может, — отметил я для себя и перевёл взгляд на пустырь. — Человек десять мы сделали наглухо, вон — лежат и не шевелятся. А всего туда побежало десятка три. Даже если ещё нескольких ранили, то, всё одно, пострелять нам с Саламандром придётся много!»
— Саламандр, это Заноза. Всё слышал?
— Так точно! Готов!
Внизу взрыкнул двигатель «Тигра» — Андрей сдал назад, развернув машину на пятачке, к ней подбежал Говорун и влез на заднее сиденье. Разбрасывая зубастыми покрышками песок, газовский внедорожник рванулся вперёд и, снеся остатки забора, устремился на врага.
Наверное, нашим противникам никогда не приходилось отражать атаки бронетехники, так что повели они себя довольно глупо. Большая часть бросилась врассыпную, но несколько особо смелых индивидуумов повыскакивали из своих нычек и открыли ураганный огонь.
Особенно меня умилил один, одетый в чёрную кожаную куртку из тех, что в народе «косухами» кличут, и штаны из того же материала, волосатый парень: с потрясающей скоростью перезаряжал свою двустволку, выпуская в сторону «Тигра» никак не меньше килограмма свинца в минуту! «Стоп, хорош ржать! А если у него пулевые патроны есть?» — одёрнул я себя и, поймав плечо «мотоциклиста» в прицел, выстрелил. Волосатик выронил ружьё и принялся кататься по земле.
Я перенёс огонь на следующего смельчака, этот был вооружён каким-то самопальным ПП,[113] сделанным на коленке чуть ли не из водопроводных труб. Извращаться я не стал и тоже прострелил ему левое плечо. Сейчас накал боя немного спал, зверств наши противники никаких не учиняли, и можно было позволить себе быть великодушным. Это только в старых фильмах герой, получив винтовочную пулю в плечо, продолжает класть врагов пачками, но мы же не дети больших городов, ружья в глаза не видевшие!
