— Я… постараюсь.
Обратив внимание на ее слегка затуманившийся взгляд, он сообразил, что Тесса (какое красивое имя, даже по меркам сайлокианок) уже почти спит. Да и он сам был готов свалиться от усталости. Пожелав ей спокойной ночи, Зейн покинул помещение медблока.
«Тесса, Тесса», — крутилось ее имя у него в голове. А ведь если не думать о том, что это короткое, но красивое имя просто осколок от ее полного сайлокианского имени, то ее можно было бы спокойно звать Терезой на терранский манер. Он вспомнил полное имя Братана — Ситайрикерус Нава. Боже, поначалу с непривычки Зейн чуть было язык себе не сломал, пытаясь произнести его имя. Во время одной из операций в самом начале их знакомства Зейн произвольно назвал Братана Сириусом. Сайлокианцу не слишком понравилось это короткое, почти лишенное смысла имя, но со временем он привык к нему.
Вернувшись мыслями на пять лет назад, Зейн абсолютно случайно вспомнил Ванессу, девочку-шатенку с Хивала, в которую он был когда-то влюблен, но которая была им совсем не заинтересована. И тут он понял, что это была никакая не любовь, просто увлечение: настоящее чувство появилось сейчас, когда он узнал имя беловолосого ангела, услышал его слова, понял его мысли. Да, Ванесса просто не могла в чем-то соревноваться с Тессой.
Но что делать с ее заданием на Аксиосе? Так бы он помог, но приказ Джарвиса о прекращении вылетов в отдаленные системы не давал покоя, а Братана, смело чихающего на всякие приказы выше поставленных лиц, рядом не было. И перед самим Хоэнхаймом было как-то неудобно. Нужно будет что-то придумать.
Нужно будет поговорить с Хоэнхаймом с глазу на глаз.
* * *
— Зейн, мне крайне неприятно слышать такие новости о тебе от тебя же.
На следующее утро Зейн, все еще желающий помочь Тессе в ее деле, пускай он о нем ничего не знал, все-таки решился выйти на связь с Хоэнхаймом. Когда Николай привел фрегат к ближайшему информационному бую, Зейн тут же вызвал Джарвиса по данной ему ранее позывной частоте. Вот только он не ожидал, что генерал начнет отчитывать его.
— Твой последний поступок просто невозможно описать словами. Хотя почему же? Все возможно! — голограмма Джарвиса резко повернулась лицом к капитану, его глаза метали молнии. — Безответственный и бессмысленный поступок, достойный разве что глупого призывника, только вчера попавшего на военный полигон! Нет, не призывника. Пятилетнего мальчишки, но никак не солдата твоего уровня.
— Джарвис, так нужно было поступить.
— Мне еще интересно куда, черт побери, смотрел Сириус? — продолжил свою лекцию Хоэнхайм. — Хотя, сдается мне, что это была его идея. Подумать только, атаковать главную базу Синдиката Сигмы фактически в одиночку! К тому же без разведки и плана операции. Это же идиотизм чистой воды!
— Но ведь потерь среди наших не было, да и на мне нет ни царапины, как видишь, — по поводу последнего соврал Винсент, и почти зажившее плечо как бы в отместку за ложь дало новый болезненный укол. — И вообще, нам троим удалось провернуть то, с чем не справился бы целый отряд пехоты! Потерь среди заложников не было, Магистрату удалось взять живым их главаря, мне удалось отыскать ценную свидетельницу, и все это наша заслуга! Ты должен мной гордиться, а не упрекать.
— Я, правда, горжусь тобой, Винсент, — голос Хоэнхайма заметно смягчился, — ваша, а точнее, твоя заслуга действительно заслуживает похвалы, может, даже медали, но совершать такие опрометчивые поступки просто глупо солдату твоего уровня. Я же беспокоюсь за тебя, ты мне как сын, и я не хочу, чтобы какой-нибудь выродок убил тебя.
— Поэтому ты и отослал меня поглубже в центральные территории, да?
— Да, — кивнул генерал, после чего продолжил. — Но я сделал это не только поэтому.
— Тогда почему еще?
— Разведка докладывает, что на окраинах секторов Единых Рас начали появляться отдельные флотилии векторов. Пока они не проявляют враждебных действий по отношению к нашим, но что-то тут не чисто. С чего бы это разумным машинам, уже когда-то воевавшим с Едиными Расами, возвращаться назад?
— Ну, уж не для реванша, это точно. Если бы они хотели мести, то война уже давно началась.
— Вот и я не думаю, что они прилетели сюда для новой стычки, — согласился Джарвис. — Разведка арктосов предполагает, что векторы замышляют что-то, но к открытой атаке пока не готовы, наверно, ждут подкреплений, и потому пока сами изучают наши возможности, собирают информацию о нас, терранах.
— Логично, наш вид для них в новинку, как и наши тактика ведения боя и технологии.
— Не такая уж и новинка, — покачал головой Хоэнхайм, — из-за нашего сходства с сайлокианцами они могут предпринять тактику боя, схожую с боем против них, и тогда некоторым нашим кораблям конец.
— Но я видел, как твое «Солнцестояние» играючи разбило их ряды всего парой залпов, — возразил Зейн, — а «Персифаль» в одиночку уничтожил корабль в два раза больше его.
— То были крейсеры и транспортник, для наших с тобой кораблей они подойдут в качестве закуски. — Джарвис сложил руки за спиной. — А что если нам придется иметь дело с дредноутами? Чувствуешь разницу? Дредноут будет покрепче даже самого тяжело бронированного крейсера, и в таком бою «Персифаль» ничего не сможет ему противопоставить. Вот потому я и хотел отправить тебя куда подальше в центр, чтобы быть уверенным, что с тобой все нормально.
— Боюсь, меня так просто не убить.
— Это только слова, Зейн. Никто не знает, как может повернуться ход битвы в следующий момент — это главное правило войны. — Джарвис замолчал, наблюдая за приемным сыном. — А почему ты решил помочь этой девушке, Зейн? Почему ты считаешь, что от результата ее миссии зависит что-то важное?
Зейн задумался. А, в самом деле, что он знает о ее задании? Только место прибытия и все, остальное — страшная тайна. Интересно узнать, что же у нее за миссия и с чем она связана?
В его мозгу вспыли детали недавнего разговора с Гармом. Точнее, та его часть, в которой он упоминал Маску и его личную армию, которую никто не видел. Странно, почему именно эта часть? Впрочем, если анализировать слова Гарма, то Маска является очень опасным и влиятельным противником. А если смотреть между словами дейноса и Джарвиса, то можно увидеть слабую связь между Маской и повышенной активностью векторов — и он, и они раньше вообще ни с кем не связывались, а сейчас… А еще он интересовался информацией, которую раздобыла Тесса, потому ее и не убили.
— Хоэнхайм, как думаешь, есть ли связь между Маской и нашествием векторов? — спросил генерала Зейн.
— Может, сначала пояснишь, кто такой Маска?
