ни разу не подозрительный кусок переулка, сияющий чистотой. Даже с ночным зрением, которое скрадывало многие детали, Эдвин видел, что на протяжении десятка метров в переулки не заметно ни пылинки. Для пробы маг достал арбалетный болт, и бросил его ближе к центру ловушки.
Первые секунды ничего не происходило, затем раздался треск дерева, словно невидимый великан наступил на бревно. Спустя секунду на месте арбалетного болта осталась пыль, но и она начала постепенно втягиваться в землю.
— Однако, — выразил одним словом свое удивление Эдвин, и принялся готовить засаду.
Один арбалетный болт он бросил прямо перед ловушкой, затем отошел на десяток метров назад, и нашел закрытый дом, в который с трудом пробрался сквозь окно на первом этаже. Расчет был простой: даже если у горгульи отличный нюх, и она идет по его следу, то ее в первую очередь заинтересует арбалетный болт, а не след в окно, которое для нее может оказаться маленьким.
Тихо, но в то же время быстро, Эдвин побежал на крышу. Его цель — пробраться в дом напротив ловушки до того, как прилетит охотница (он не сомневался, что за ним именно охотятся). Молодой человек действовал быстро и четко, ни одного лишнего движения. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы преодолеть подъем на крышу, быструю перебежку к нужному чердаку, и спуск до окна второго этажа, где он и остановился. Маг пытался беззвучно отдышаться, и параллельно заряжал арбалет. Вряд ли это сможет повредить горгулье, но лишним точно не будет.
Несколько минут спустя Эдвин начал сомневаться в своем решении. Существа все еще не было, и он склонялся к мысли, что можно было бежать дальше, где она могла потерять его след. Тяжелые мысли о возможной ошибки одолевали его несколько минут, пока он не услышал скрежет. Эдвин сидел без движения, а после скрипа он даже дышать перестал. Его мозг быстро нарисовал ему картину, как он сидит возле окна, а на крыше над ним, вцепившись каменными когтями в край крыши, сидит его преследователь, и зорко смотрит вниз. Ее уши ловят малейший шум, а ноздри…
Он не успел додумать, что же делают ноздри твари, может ' хищно раздуваются', когда существо бесшумно спланировало в переулок, и ловко приземлилось прямо перед приманкой Эдвина.
Маг замер, ожидая нужного момента. Горгулья не торопилась подходить к приманке. Сперва она подошла к ближайшему дверному проему, и замерла возле него. Минуту ничего не происходило, а Эдвин старался дышать через раз. Ему казалось, что сердце бьется так громко, что его слышно на улице. Затем горгулья точно также постояла около другого пустого проема. Не услышав ни единого звука, существо неловко, подпрыгивая на каждом шагу и переваливаясь с бока на бок, подошло к арбалетному болту.
Эдвин вспотел от напряжения, но не решался поднять руку и вытереть пот, чтобы не спугнуть цель. Существо же, словно чувствуя засаду, постоянно ворочало головой по сторонам в поисках угрозы. Эдвина, который выглядывал краем глаза, она не видела. Любопытство хищника перевесило осторожность, и горгулья подошла к арбалетному болту вплотную, наклонилась чтобы понюхать… и получила ледяные шипы в спину, которые подтолкнули ее прямо в ловушку. Эдвин забыл про арбалет, и из окна отправил сразу несколько плетей по крыльям. Главной его целью было не дать ей улететь. Она подпрыгнула одновременно со взмахами крыльев, но очередная водяная плеть вернула ее на землю.
Тварь закричала, то ли от боли, то ли от ярости, и молодой маг, пользуясь случаем, выстрелил ей в рот. Стрелком он был не самым лучшим, поэтому попал в крыло, еще больше травмировав его. Не теряя времени, он принялся закидывать горгулью ледяными иглами вперемешку с плетями. Она перестала прыгать на месте в попытках взлететь, и сделал первый прыжок-шаг ко входу в дом Эдвина. Молодой маг сосредоточился, и направил в тварь лозу, про которую чуть было не забыл в пылу драки. Ядовитый росток обвил кричащую горгулью, и пригвоздил к месту. В этот момент сработала ловушка. Раздался мерзкий хруст, и крик твари застрял у нее же в горле. Существо замерло, не в силах пошевелиться, и лишь в глазах появилась смесь непонимания и боли.
В случае срабатывания ловушки на арбалетном болте, Эдвин находился дальше, и точка обзора была неудобной. Сейчас же он во всех подробностях увидел, как тело существа становится плоским, будто лист бумаги. Но это не произошло моментально, словно создатель ловушки хотел, чтобы перед смертью существо поняло, куда оно попало, и успело почувствовать всю боль. Двадцать секунд хруста костей, и молодой маг увидел результат — большой красный блин, который тут же начал втягиваться в землю.
Эдвин проглотил образовавшийся комок в горле, отошел от окна, и сел на пол. После такого зрелища не помешает небольшой перерыв, а убежище у него достаточно надежное. Молодой человек достал флягу, с сожалением покачал головой, что там всего лишь вода, а не что-нибудь покрепче, и принялся пить.
Несколько минут передышки пролетели незаметно, и пришло время двигаться дальше. Эдвин не верил, что сможет пересидеть всю ночь в одном месте — рано или поздно на улицах появятся настоящие хищники, способные идти по его следу. Такие найдут его, в какую бы дыру он ни забился. Маг видел только один способ — дойти до места встречи с вампирами, забрать артефакт и бежать.
Где-то вдалеке раздался знакомый крик. Достаточно далеко, чтобы Эдвин не переживал что это за ним охотятся. Крик существа натолкнул его на мысль, что по крышам передвигаться не так и надежно, как он подумал с самого начала. Да, есть окна на чердаки, но успеет ли он вовремя заметить противника, и заметить первым? А если успеет заметить, то окажется ли рядом с ним окно чердака?
— Решено, придется погулять по улице, — вздохнул маг и поднялся.
Оттягивая момент выхода на улицу, он решил исследовать дом. Самого себя он убеждал, что будет ошибкой упускать в спокойно обстановке провести поиск ценностей, но в глубине души он просто не хотел выходить на улицу.
В доме было грязно и пусто, разбитые окна и столетия влияния погоды сделали свое дело. Эдвин порадовался, что мудрые эльфы строили из камня, иначе город уже давно бы превратился в руины.
Молодой маг обошел все комнаты и тщательно пытался найти хоть что-то достаточно ценное для него. Речь не шла об артефактах, украшений с драгоценными камнями хватило бы. Как он ни силился отыскать, ничего не было. О тайниках речи тоже не шло, мало того, что он не
