— На тот берег перевезите нас, все расскажем, — посулил Рогозин.
— Я вас повезу, а вы меня — того? Откуда мне знать, ребяты, что это не вы всех тута порешили? — в руках дяди Васи появился… натуральный автомат Калашникова и сразу щелкнул предохранитель.
Не «Сайга», не «Вепрь» или «Вулкан», а нормальный коротыш АКМСУ, простой и узнаваемый, но очень неожиданный в руках, казалось, совсем безобидного человека.
— Ого, — присвистнул Юрик, видимо, подумавший что‑то похожее. — Дядь Вась, а ты непрост, ага?
— А эт не твоего ума дело, паря, — ответил дядя Вася, недобро улыбнувшись. — Рассказывайте, поганцы, чего натворили?
Теперь дядя Вася совсем не походил на того расслабленного бомжа — сибарита, искателя легких заработков и дармовой водки, каким его знали прежде. В этот миг больше всего он напоминал сурового следователя из старых советских фильмов — не как полуприблатненный капитан Жеглов, а, скорее, как постаревшие «неуловимые мстители»: готовый и с поезда прыгнуть и на руках по карнизу Эйфелевой башни пройти, если для дела нужно. Его прищуренный глаз, смотревший на Рогозина и Юрика сквозь рамку прицела, враз лишился привычной мутной поволоки, руки держали оружие твердо, и все тело приняло какую‑то незнакомую боевую стойку.
— «Наверное, для стрельбы с качающейся поверхности?» — успел подумать Виктор.
Он не был большим специалистом в стрельбе, вернее сказать — вообще никогда не был стрелком, но больно уж недвусмысленно раскорячился в своем корыте преобразившийся дядя Вася.
Не сказать, чтобы Рогозин испугался — события последних дней напрочь выбили из него способность полноценно бояться и чему‑то удивляться, но все же мгновенное превращение старого алкоголика в опасного противника как‑то смутило его.
Стрелять в дядю Васю совершенно не хотелось.
Юрик тоже опустил свое ружье вниз, поставив приклад к ноге и положив руку на дульный срез.
— Ты, старый, не торопись выводы делать, — попросил якут. — История длинная. Очень.
— У меня минуты есть, — кивнул дядя Вася. — Ружья — в лодку, а сами — на тот берег, полялякаем.
Рогозину совсем не хотелось сдавать свой карамультук, но он понимал, что старик сумеет настоять на своем и поэтому под комментарий дяди Васи:
— А ружьишко‑то Гочино? И его завалили, поганцы? Быстро в воду!
Рогозин, тяжело вздохнув, полез в реку, следом за ним направился Юрик и вскоре они были уже на другом берегу со связанными руками — сами связали друг другу под настойчивые просьбы взбесившегося дедка.
Еще полтора часа ушло на длинный сбивчивый рассказ, в который, по мнению Рогозина, поверить мог разве что пациент с Пряжки, да и то не каждый. Улу Тойон, шаман Савельев, вечномолодой Железноногий и томские браконьеры в этой истории хитромудро перемешались со сталинскими лагерями, подземными лабораториями, мучительными смертями членов экспедиции, древними алтарями, Концом Света и всеобщим помешательством — так, что к концу повествования и сам Рогозин уже почти не верил, что все это произошло с ним всего за несколько последних дней.
Но дядя Вася и здесь повел себя необычно. Он повесил свой автомат на грудь, ножом перерезал веревки на руках своих пленников, бросил каждому его ствол и попросил:
— Подсобите‑ка, ребятки! — Он стоял в лодке, что‑то выкапывая из‑под завала рухляди.
Под несколькими дохлыми зайцами и тряпьем на самом дне обнаружился хороший металлический ящик, окрашенный матовой краской болотного цвета. Выглядел ящик тяжелым даже на вид.
Весу в нем, по ощущениям Рогозина, принявшего ящик на берегу, было килограммов двенадцать, может быть, чуть больше, а когда он открылся, оказалось, что в нем нашлось место для еще одного «коротыша» АКМСУ, нескольких набитых патронами магазинов, двум пистолетам и спутниковому телефону Inmarsat M — в виде кейса — дипломата.
Телефон тотчас развернули, но звонить боевой дед никуда не стал.
— Антенну нужно на спутник настроить, — пояснил дядя Вася, вертя в руках компас. — Давай, Юрец — холодец, снимай ее и поднимись на скале повыше, покрути ее так, сяк, а я за сигналом пригляжу.
Пока Юрик поднимался, Рогозин успел спросить:
— А куда мы звонить станем? В МЧС?
— Что? — дядя Вася даже не повернул головы. — МЧС? Не, ребяты, есть конторы серьезнее. Нам бы только дозвониться! Стой! — крикнул он уже Юрику. — Повернись направо, подними руки. Да, стой так. Чуть левее. Все! Держи!
Дядя Вася принялся нажимать на кнопки, бурча себе под нос:
— Только бы дозвониться!
Рогозин уже знал, что спутниковая связь, особенно старая, по протоколам двадцати — тридцатилетней давности — это нечто особенное, слегка отличное от привычной простому человеку телефонии. Сигнал с аппарата должен был уйти на геостационарный спутник, с него, возможно, на второй и третий, там перекоммутироваться на подходящую «береговую станцию» на Земле, от нее попасть в общегражданские телефонные сети и только после этого соединиться с абонентом. Там же где‑то между делом происходила тарификация звонка и со счета списывались огромные по разумению любого обывателя деньги. Когда Савельев связывался по гораздо более новой спутниковой станции с Большой Землей — до соединения порой проходила не одна минута, теперь же дядя Вася завис на целых пять.
По истечении которых он в сердцах бросил трубку:
— Твою мать! Опять не успели проплатить! Юрец, топай сюда, нечего там торчать — маячить!
— Ну что? — спросил Юрик, когда оказался рядом. — Дозвонился, старый?
— Какое там! — махнул рукой дядя Вася. — Козлы московские, опять деньги жмут!
— Я ничего не понимаю, — признался Рогозин, опускаясь на камень. — Какие козлы московские, что вообще происходит? Дядя Вася, вы кто такой вообще? Тайный агент Путина? Джеймс Бонд на пенсии? Пограничник Карацупа? Кто вы? Почему вы поверили всему, что мы рассказали? Объясните мне — почему?! Иначе я скоро двинусь окончательно!
Дядя Вася тяжело вздохнул и начал набивать автоматными магазинами свой отощавший сидор.
— Ты же слышал про лабораторию, Витек?
— Ну!
— Так неужели ты думал, что наша страна оставит такой объект без пригляда? Шестьдесят лет мы за ней смотрим. Сначала отец, теперь, последние тридцать пять лет — я. А после меня еще кто‑то будет.
— У тебя, поди, и звание есть, старый? — усмехнулся Юрик.
— А как же! Невысокое, правда. Капитан. И звание, и оклад содержания, пароли — явки и права кой — какие. При необходимости я и здешнего Первого поставить в подходящую позу могу. Если, конечно, связь будет. А ее нет.
