Ларониец потягивал вино, уперев одну ногу в могильный камень, возле которого земля была еще слишком свежей.
- Не ожидал увидеть вас здесь, Карнаж, - сказал колдун, не поворачиваясь.
- Взаимно, - полукровка подошел еще ближе и увидел, что на гладком камне выбито всего одно слово: "Каратель"
- Немного, правда? - спросил Даэран.
- Мне приходилось видеть и меньше, - сложил руки на груди Феникс.
Холодный ветер, гулявший по кладбищу, наконец, добрался до них, словно намекая на то, что им пора удалиться.
- Знаете, - голос ларонийца дрогнул, - Я много получил от этого убийства. Мне отвалили солидный куш... Я готов был щедро вознаградить и тех, кто копал, и каменотесов, и священника из феларской миссии. Но ни за какие деньги я не смог узнать имени этого несчастного. Интересно, в ордене хоть заметят, что он пропал? Проклятье, Карнаж, он же был никому не нужен в целом мире, среди сотен и тысяч людей, таких же, как и он сам! Он защищал их от магов, от зла, как он считал... Благородные цели... Порывы... Что они, в сущности, дали, кроме слепой ненависти, если даже хоронить его пришлось тому, кто убил?
Остатки вина из фужера пролились на землю могилы.
- Я всем заказал выпивки, - продолжал Зойт, - А сам пошел сюда. Наверное, одиноко и тоскливо лежать здесь, под холодной луной? Он достойно бился и жил как умел. Я убийца, я знаю. Но... я не хочу и боюсь, что вот также, когда-нибудь, лягу в сырую землю, и мои похороны устроит лишь тот, кто оказался сильнее меня в бою.
- Неужели!? - засомневался Карнаж, поражаясь такому поведению от ларонийца.
- Я - хранитель, вернее, бывший, - с грустью произнес белый эльф, - Иначе как, по-вашему, я попал в арганзандское книгохранилище? Это же пограничная территория, и туда берут только тех, у кого... никого не осталось с той страшной войны. Наш император знает, что, такие как я, будут драться до последнего, если проклятые истанийцы опять нападут.
- Потому что вам большего в этой жизни не осталось, ведь ларонийцы однолюбы. Я знаю, Зойт, простите если...
- Ничего. Забудьте. Как ваш визит к мастеру Хроносу?
- Благодаря вам все отлично. Старик ожидает вас с нетерпением... - Феникс осекся, заметив слабый огонек, мелькнувший в глазах колдуна.
- Я не пойду к нему. Мне не о чем спрашивать. Я и сам знаю, что можно вернуть, а что не стоит.
Последняя капля вина упала на могилу карателя. Фужер разлетелся вдребезги о надгробный камень. Так ларонийцы провожали в последний путь своих собратьев и тех своих врагов, по которым некому больше плакать и сожалеть, кого не будет ждать бессонными ночами любящие домочадцы, в надежде глядя из окон на пустынную дорогу, с горящим очагом и котелком доброй похлебки на столе.
- Пойдемте-ка со мной, Зойт.
- Куда? - предложение вызвало удивленный взгляд ларонийца.
- Туда, где горит очаг и на столе давно дожидается котелок с похлебкой.
- Но...
- Не желаю ничего слышать! Сударь, нам завтра вместе ехать в Форпат. Я держу свое слово, как и вы свое, - Феникс развернулся и пошел к воротам кладбища.
Из-за спины "ловца удачи" донеслись слова благодарности на ларонийском.
Белые эльфы плохо умели благодарить, и колдун явно рассчитывал, что "ловец удачи" не знает их мудреного языка. Карнаж и правда знал мало, всего эту пару слов...
* * *
На земле лежал рыцарь, вернее то, что от него осталось среди развороченных доспехов. Чуть поодаль, в освещенном луной уголке сада, громоздилось тело горгульи с обломком копья в груди.
Немного прошло времени с момента жестокого убийства, свершившегося здесь. В воздухе еще витал дух предсмертной агонии.
Боевой конь виновато брел к телу хозяина.
Животное остановилось, заметив женскую фигурку в белом платье, порхнувшую к останкам воина. Это была прелестная молодая девушка. Ее дивные золотые кудри спадали ниже плеч, тонкой работы диадема на лбу искрилась россыпью драгоценных камней. С ангельского личика смотрели синие как море глаза. Ножка в белой туфельке вынырнула из-под платья и толкнула смятый в лепешку шлем.
- Фи! - произнесла девушка тонким голоском.
- Что ты хочешь, дорогуша? Это смерть во всей ее неприглядности, - раздался позади голос Хроноса.
- Я со счета уже сбилась! Сколько же этих железных болванов пытаются добиться моей руки, а, кроме клятв и гербов, ничего предложить не могут! - принцесса капризно скривила губки и повернулась к архимагу.
- Что поделаешь? Будем искать. Будем ждать, - пожал плечами владелец странствующей башни.
- Я устала ждать!
- Не капризничай, - укорительно произнес Хронос, протягивая ей руку и помогая перешагнуть через вспаханную падением всадника землю, где поблескивали осколки разбитого меча.
- Все образуется, вот увидишь. Нужно время. Ты же сама хотела настоящего рыцаря в сияющих доспехах. Идем. Появление моего дома меняет погоду в окрестностях, и лангвальдские ночи становятся еще холоднее. Смотри, не простудись, - утешал чуть не плачущую девушку Хронос, уводя ее к башне.
Когда они удалились, конь приблизился к останкам своего хозяина. Жалобное ржание разнеслось по саду, в котором спали цветы.
Розы... Им было все равно, даже до того холода, что царил вокруг. Неизвестный селекционер-алхимик позаботился, чтобы лишить их хрупкости и нежности, оставив только великолепие красок и ароматов.
Бесенок робко приблизился к одиноко стоявшему коню и протянул животному половинку моркови из того скудного рациона, что выделял ему хозяин.
Пучеглазый садовник долго стоял с протянутой лапкой, мурлыча что-то на своем странном языке. Наконец, конь принял угощение. Бесенок осторожно погладил его и принялся собирать тот лом, что остался от некогда сияющих доспехов.
Взяв в охапку все, что осталось от рыцаря, садовник пошел к мосту и выбросил в Покинутое Море. Когда он вернулся, отряхивая лапки, конь лежал на земле и с тоской смотрел куда-то вдаль, вытянув шею. Бесенок засуетился вокруг него. Гладил, дергал за разорванные поводья, пытался поднять... Все тщетно. У животного остекленели глаза. Тогда он уселся на корточки возле головы коня и начал рыть ямку, положив рядом мешочек с семенами все тех же роз, что в изобилии росли вокруг.
Из хижины на тропинку лился теплый, манящий свет. Двое припозднившихся путников торопливо подошли к двери. Зойт по уши закутался в свой плащ и молча стоял рядом, пока Карнаж стуча зубами от холода, еще громче стучал в дверь кулаком. Изнутри послышались недовольные возгласы дуэргара, щедро сыпавшего ругательства на головы нежданных гостей. Это могло означать, что им скоро откроют.
