столу. Значит, наследница окончательно решила прибрать парня к рукам. Плохо.
— Сама виновата. Зачем было накидываться на него при первой встрече?
— Он меня секретаршей назвал!
— И это повод вызывать его на поединок? — удивилась директриса. — Добрее надо быть к людям. Зато теперь твоя вспыльчивость встала нам боком!
— Мам, ну что в этом парне такого? Ну симпатичный, да. Ну Талантливый, может быть. Но смысл так за него бороться? Хочет быть ручной болонкой Романовой — его дело.
— А про то, что он пробудил режим боевого транса, ты слышала?
— И что с того? У тебя тоже такой есть, а ничего, обычный директор Академии.
Светлана Федоровна улыбнулась про себя. В силу возраста Катя не сильно интересовалась прошлым своей матери, а та не очень любила об этом распространяться. А ей было, о чем рассказать. Русско-Османская война, во время которой она сидела в одном окопе с будущим Первым Советником. Четыре попытки переворота в шестидесятых годах, когда Шуйская вошла в свиту Цесаревича Константина. И это только малая часть ее молодости.
Да и что эта девчонка себе позволяет? Обычный директор, обычной Академии. Смешно. Пусть сама сперва чего-то подобного добьется, а уже потом использует этот скептический тон. Но ладно, это она для проформы бурчит, так как все равно души не чает в своем ребенке. Так что пусть будет типичным подростком, пока есть такая возможность.
— Надеюсь, ты никому не рассказывала о моих способностях?
— Не беспокойся об этом, — отмахнулась девушка. — Тебя и без этого боятся как огня. А если узнают про режим боевого транса, вообще побоятся правила Академии нарушать. Погоди ка.....а ведь эта идея!
— Молчи уже, дурында. А на твой вопрос ответ достаточно прост. Каждый владелец боевого транса на вес золота. Свергать правительства, выполнять операции повышенной сложности, охранять Императорскую семью — все это их работа. А у Воронова еще и невероятный потенциал контролируемой пыли. В ближайший год за мальчика развернется настоящая схватка. И не дай бог он попадет к оппозиционным Императору организациям. Именно поэтому личности каждого из этих людей держатся в строгой секретности. Я вот знаю только точное количество. И то я совсем уверена, что даже мне сообщили настоящие цифры.
— Нууууу.....если рассуждать с точки зрения логики, то Ярослава проще убить. Он как бомба замедленного действия, которая в определенный момент может оказаться в чужих руках. Опасно держать такого рядом с собой.
— Да, проще, — согласилась директриса. — Но пока мальчик учится в моей Академии, я не позволю ни одной сволочи навредить ему. — И уже про себя добавила «По крайней мере, сделаю все возможное, чтобы этого не допустить».
— И что будем делать? — Катя отложила планшет в сторону и присела. Она мгновенно подмечала, когда у мамы улетучивалось ее игривое и легкомысленное настроение. Это значило, что разговор для нее невероятно важен. — Я уже подружилась с Ярославом по твоей просьбе, но перебить обычной дружбой сексуальную наследницу точно не смогу.
— А может....
— Ну маааааааам, меня не интересуют малолетки.
— У вас разница всего два года!
— Для меня он все равно малолетка, — буркнула девушка.
Светлана Федоровна ненадолго задумалась, после чего легким движением руки расстегнула верхнюю пуговицу своей блузки и улыбнулась:
— Значит, пора применять.....тяжелую артиллерию!
— Ну мааааааам!!!
***
First born unicorn
Hardcore soft porn
Dream of Californication
Dream of Californication
(Californication — Red Hot Chili Peppers : https://www.youtube.com/watch?v=YlUKcNNmywk)
Когда закончил играть, обнаружил на себе взгляды всего ресторана. Специально выбирал песню, которую можно было исполнить в заведении. Истислав вместе с продюсером начали аплодировать, после чего к ним присоединились и остальные посетители.
— Весьма неплохо, Ярослав. — сухо произнес худощавый продюсер. Он был высоким брюнетом с орлиным носом и в кислотно-фиолетовом пиджаке. — Но почему песня на английском? Нас куда больше интересует материал для русскоязычного сегмента.
На самом деле я долго думал, какие песни продавать, какие отдавать под реализацию, а какие оставить для себя хорошего. Полностью полагаться на опыт своего мира была нельзя сразу по нескольким причинам. Во-первых, тут американская культура не была столь популярна. Англичане, к примеру, продвинулись в шоу-бизнесе куда сильнее. Во-вторых, помимо шестисот миллионов жителей Российской империи, по миру жило еще столько же русскоязычных. Что делало этот рынок очень и очень заманчивым. Так что слабый интерес продюсера к Перцам понятен. Хочет вытянуть из меня лучшее и заплатить поменьше. Предсказуемо.
— Репертуар у меня достаточно большой, успел насочинять за последнее время. Так что нам хватит на долгие годы сотрудничества.
Михаил Валерьевич, он же продюсер, скептически хмыкнул. Не верил он в такие чудеса. И я его понимаю.
— Мишань, ну крутая песня же, я прям заслушался! — сказал Истислав.
— Это мне решать, — отрезал мужчина, после чего обратился ко мне скучающим тоном. — Может, все-таки дашь послушать что-то другое?
— Я готов продать десяток песен. Часть за фиксированную цену в триста рублей, часть под реализацию. Когда они станут хитами, а они станут, я получу намного большие деньги. Это должно быть четко прописано в договоре.
— Нет, — Михаил откинулся на спинку стула и посмотрел на меня спокойным взглядом. — Ты начинающий автор, и платить тебе больше нормы я не собираюсь. Сейчас мои условия — двести пятьдесят рублей за каждую песню. Другие варианты сотрудничества можем обсудить через пол года. При условии, что хотя бы какая-то из песен действительно выстрелит и станет хитом.
Я задумался. С точки зрения продюсера все логично. Привели к нему человека. В музыке не засвечен, в «тусовке» тоже. Выдал две песни, причем на английском. А вдруг стащил у какого-то неизвестного автора? Сколько геморроя будет у агентства, даже представит сложно. Судебные тяжбы, потеря репутации и так далее. Так что пусть получает свои двести пятьдесят рублей за песню и радуется такой щедрости.
Только вот меня такая перспектива совсем не устраивала. Количество песен, которые остались у меня в памяти, не так уж и много. И практически все сплошь и рядом популярные хиты, оставшиеся в истории. Ну а зачем мне было разучивать другие?
Есть еще песни собственной группы, но их мне хотелось оставить для себя. Было в этом что-то личное. Вот и выходило, что мы зашли в тупик.
— В таком случае, мы с вами не договоримся, — я говорил максимально расслабленно. Не получилось с этим
