По общей сети прошло сообщение, что у местных заканчиваются воздушные картриджи и те ринулись за помощью. Майор тут же отдал приказ остановить мутанов любой ценой, с целью сохранения порядка в базовом лагере. Вперёд выдвинулись армейские части сопровождения. Что произошло дальше даже в страшном сне не привидится. Остановить мутанов никто и не пытался, без всякого предупреждения открыв огонь на поражение. Мой напарник, активизировал резаки у андроидов и также принял участие в резне. Я был совсем рядом и отчётливо видел, как тот в ручном режиме управлял дроидами, направляя их в толпу застывших от ужаса мутанов.
Да что же здесь такое творится? Они мутанов совсем за людей не считают? Глядя на эту резню, в груди зародилась волна ненависти и злости. Взгляд зацепился за напарника, и я отпустил скопившиеся эмоции, тот внезапно замер и обернувшись, медленно попятился от меня, как раз под резаки андроидов…
Смерть напарника списали на мутанов, тот умер героем. Среди нас были ещё потери, но в основном по собственной же глупости — все хотели отличиться в надежде на награду. Из мутанов не выжил никто, я видел, как бойцы целенаправленно добивали подранков.
Промышленный комплекс заняли уже без всякого сопротивления. Довольно быстро выяснили откуда здесь столько народа. По штату на комплексе должно находиться не более полусотни операторов, а трупов насчитали за три сотни (в одном из помещений обнаружили около сотни уже погибших от удушья). Оказывается, сюда пробилась группа шахтёров с ближайшей выработки. Надеялись здесь их найдут быстрее…
Склад готовой продукции был почти полон. В наличие имелось несколько сот тонн разных металлов, в том числе и весьма редких. Слитки пси-металла также присутствовали, но в значительно скромных размерах — всего полторы сотни килограмм. Несколько ранее я поинтересовался объёмами добычи этого металла и оказалось, что его объёмы крайне малы — около тонны за год. Такая же ситуация наблюдалась и в Северном союзе. Помимо псионов, этот металл охотно приобретали как в Содружестве, так и в Центральных Мирах, вот только в каких целях совершенно непонятно.
Склад готовой продукции довольно быстро подключили к восстановленной системе жизнеобеспечения и принялись за инвентаризацию имеющихся запасов. К этой работе привлекли и меня, вернее мой инженерный комплекс — желающих грузить гравитележки слитками металлов не нашлось. В ангаре работали без скафандров, чем я и воспользовался "прихватизировав" несколько слитков. Сейчас у меня в хранилище находилось чуть более ста килограммов пси-металла и по ощущениям ещё оставался небольшой резерв по весу.
Результаты инвентаризации выявили существенное расхождение данных по произведённой продукции и имеющейся в наличии. Оказывается, не только я один такой хитрый, кто-то ещё воспользовался всеобщей неразберихой и поработал на собственный карман. Майор в конец озверел, пытаясь найти козла отпущения. Долго ходить вокруг да около не стали и с подачи всё того же майора, главным виновником назначили меня.
Допуск на склад имел? Имел! Контакт с готовой продукцией был? Был! Так чего ещё надо?! Наспех собранная комиссия подписала какие-то документы и меня в тот же день арестовали. Не скажу, что я не предполагал нечто подобное, но определённые сомнения на этот счёт всё же имелись. Видя постоянные придирки со стороны майора, понял, что добром это всё равно не кончится и в моих же интересах необходимо хоть как-то подстраховаться. К сожалению, я немного не успел, и майор опередил меня…
Спустя сутки из столицы прибыла следственная группа и меня выдернули из карцера (на перерабатывающем комплексе предусмотрели и такое место) на допрос. Уже в годах, со строгим и пронзительным взглядом, подполковник юстиции сразу же приступил к делу.
— Вам известна причина вашего ареста?
— Официального обвинения мне так и не предъявили, но слов охранников меня подозревают в хищении слитков особо ценных металлов со склада готовой продукции.
— Обвинение уже давно готово, — присоединился к допросу, находящийся в кабинете майор. — Мы решили не торопить события и дождаться вашего приезда.
— И на чём основываются ваши обвинения? — обернулся подполковник.
— На результатах обыска, который был произведён сразу после ареста инженер-капитана.
— Я так понимаю, что на момент задержания, — выделил голосом последнее слово подполковник, — процедуры обыска не было?
— Нет, — несколько замялся майор, — помещение, где находился обвиняемый, настолько мало, что в его присутствии провести обыск было практически невозможно.
— Даже так? — недовольно хмыкнул подполковник. — И что же вам удалось найти?
— Под кроватью было найдено три слитка редкоземельных и два пси-металлов.
— Что вы на это скажете? — полковник обернулся ко мне.
— Разрешите поинтересоваться, какими средствами были обнаружены слитки? — с усмешкой на лице, задал я вопрос майору.
— Техдроидом производственного комплекса. У него имеется встроенный анализатор.
— Насколько я помню, — обращаюсь уже к подполковнику, — анализаторы у техдроидов этого типа постоянно активны и отключают их только при техническом обслуживании и ремонте. Можно запросить с него данные, чтобы сравнить время обнаружения слитков с моим задержанием? Я точно помню, что один из техдроидов находился у входа.
Подполковник был несколько озадачен моим напором, но в целом держался уверенно и профессионально, а вот майор, резко спал с лица и от его былой самоуверенности не осталось и следа. Судя по сосредоточенному выражению лица, подполковник с кем-то общался по нейрокому.
— Странное дело, лэр майор, — задумчиво глядя перед собой продолжил он разговор. — Оказывается, что слитки были обнаружены лишь полчаса спустя после задержания инженер-капитана. Почему не сразу?
— Возможно был какой-то сбой или анализаторы сработали только в непосредственной близости.
— Как, по-вашему, — полковник поинтересовался у меня, — такое возможно?
— Я не специалист по гражданским техкомплексам, но могу с уверенностью утверждать, что анализаторы данного типа обнаруживают и классифицируют металлы в радиусе 15–30 метров.
— Мне бы хотелось увидеть подробный видеоотчёт по поводу задержания инженер-капитана и обнаружения в его комнате слитков металла непосредственно с вашего нейрокома, — подполковник резко повернулся к майору.
— К сожалению-у, это невозможно-о, — с бледным видом, несколько заикаясь ответил тот. — В комнате обвиняемого находился импульсный излучатель и при извлечении слитков он сработал, в результате чего у всех присутствующих нейрокомы засбоили и ушли на перезагрузку, обнулив всю оперативную память.
— Импульсник нашли?
— Так точно!
— Там же под кроватью? — не удержался я.
Майор молча кивнул и злобно зыркнул в мою сторону.
— Уж очень всё это странно выглядит, не находите, лэр майор? — медленно и с расстановкой выделяя каждое слово спросил подполковник. — Может быть я вам и поверил, но вы забыли про техдроид, а он не зафиксировал никаких внешних воздействий.
Майор заметно стушевался, но старался держать марку.
— Мне совершенно непонятны ваши намёки, лэр подполковник!
— Инженер-капитан, можете быть свободны! — отдал команду следователь. — А с вами, лэр майор, мы ещё немного побеседуем.
Тем же днём майора и его заместителя арестовали. Прихватили также пару техников, которые восстанавливали систему жизнеобеспечения и, что называется, воспользовались моментом. А у майора, как оказалось, рыльце тоже оказалось в пушку — в его личных вещах также нашлось несколько слитков, о наличии которых он даже и не подозревал.
Дело в том, что в ночь перед арестом мои дроны-разведчики, покопавшись в "обозе", довольно быстро обнаружили бокс с личными вещами майора. Вслед за ними направились два "жука" с грузом. Взламывать стандартный электронный блокиратор бокса не стали, а воспользовались штатным аварийным кодом, благо оборудование было армейского образца и соответствующие коды были зашиты в управляющем компе инженерного комплекса. "Жучки" осторожно вынули всё содержимое и уложили два слитка с пси-металлом. Затем, вернув содержимое бокса назад, подтёрли все следы своего прибывания.
