уныния из-за последствий было никак не избежать. Ее одновременно и злила, и расстраивала невозможность доказать свою правоту. Не желая больше ничего не слышать не видеть Шейна ушла в ванную и приняла паровой душ. Это слегка приободрило ее, но лишь для того, чтоб поскорее залезть в уютную кровать и покрепче уснуть. Тем более то, чем она будет заниматься дальше, пока даже не представляла.
Шейна вскочила где-то в самой середине своего глубокого сна, потому что в банке плескался и просился наружу ее домашний пузырчатый акваводник из Эдэмии. Она очень любила животных, но дома их никогда не держала. Частые командировки ни разу не способствовали этому. Наличию аквоводника она отчего-то не удивилась, но зато сильно распереживалась, потому что тому для жизни требовался аквариум никак не меньше, чем в 2 куба. Она в сильном волнении натянула первый попавшийся на глаза комбинезон, вытащила небольшой контейнер, заполнила его водой и усадила туда аквоводника. Тот отчего-то очень легко дался ей в руки и даже не вырывался. Скользкое приплюснутое брюшко и плоские ласты-плавники весьма бы поспособствовали легкому бегству в один конец. Это обстоятельство снова никак не удивило Шейну. Да и времени ей удивляться по сути не было. Смерть аквоводника у себя дома она бы просто не пережила. Ее первый репортаж был именно о необходимости обеспечивать этих животных достойными условиями для жизни. На Аламахе с этим было все в порядке. Выскочив наружу Шен оседлала магнитоскат и помчалась в сторону искусственной набережной, где и водились эдемские аквоводники. Эти существа отлично чистили дно водоема от мусора и других загрязнений, но требовали пространство для жизни. Припарковав магнитоскат у дороги она направилась к бульвару. Тут кипела жизнь. Аламах никогда не спал. Одни жители готовились ко сну после трудового дня, в то время, как другие собирались на работу, погулять или еще как-то провести досуг. Вдоль красиво подсвеченной набережной в обе стороны вальяжно и неспешно шли пары и семьи с детьми. Появившаяся тут женщина в голубом комбинезоне с небольшим контейнером 30х50 сантиметров в руке не привлекла к себе особого внимания, потому как голубой цвет нынче на Аламахе был в моде, и его старались использовать в гардеробе все, кто так или иначе выбирался на прогулку. Не теряя времени Шейна подскочила к перилам и выпустила содержимое контейнера в воду. Тут же стайка мелких рыбок налетела на нечто плюхнувшееся туда, но тут же отстала, когда поняла, что то вполне может за себя постоять. Проводив взглядом нырнувшего куда-то на дно аквоводника Шейна развернулась и быстрым шагом направилась обратно к ожидающему ее на парковке магнитоскату.
Пробуждение Шейны «рано утром» было внезапным и радостным. Она уже давно не видела снова, засыпая как сурок без задних ног. Сон же случившийся с ней этой ночью настолько впечатлил ее, что она уверилась, что личная жизнь и карьера непременно пойдут в гору даже несмотря на этот досадный инцидент, в котором, к тому же, она была совершенно невиновна.
«Орфей» не дает результатов с пациентами-симбионтами. К сожалению мы поздно об этом узнали. Для коррекции таких офицеров Патруля или «артефактов» рекомендуется курс на станции «Сияние разума», что на орбите Фобии.
(Саохин Мо. Центральный госпиталь Звездного Патруля. Аламах)
То, что Брод оказался в чьем-то сне, он не сразу понял. За последние несколько циклов он настолько привык к опасной работе, то на гига-комплексе, то на планете, что когда осознал себя бредущим по коридору какого-то корабля или станции, то не сразу сообразил, где он. Джим помог.
— Брод, ты во сне в мед-центре Патруля на Аламахе… Мы в плену, теперь уже у своих… Возможно другого шанса придумать что-то не будет.
— Сон? Но чей?
— Не знаю. Тут в блоке еще одна капсула с тяжелым… Это его сон. Уже счастье, что он вообще что-то видит. Пришлось подловить момент…
Брод осмотрел себя. На нем была серебристая форма Патруля, что немного порадовало. Стены и потолок навеяли знакомыми дизайнерскими и техническими решениями.
— Это «Утренняя звезда», Джим!
Брод искренне обрадовался этому, как ребенок. Осмотрев свои гравировки и убедившись, что он не капитан этого крейсера, немного успокоился. Первый эмоциональный порыв сменился отрезвлением. «Сейчас хорошо бы где-то спрятаться, чтоб использовать время с пользой».
— Брод, тебе грозит измена присяге. Сотрудничество с врагом. Многочисленные нарушения Конвенции. Может что-то еще — услышал он грустный и необычно тихий голос Джима у себя в уме.
— Как думаешь, ребята выбрались? Все? … А Самбор? Он ведь погиб спасая меня.
Брод игнорировал слова Джима, думая о своем. Пальцы его рук коснулись гравировки на щитовой секции коридора. Там было слово «Буцефал». Ему показалось отчего-то оно очень знакомым.
— Джим. Мы на «Буцефале» … Высшая Академия Патруля на Фомальгаутах! … Как же мне тут все знакомо!
— Ага… Тебя осудили в конце 4-го курса и исключили из нее.
— Да. Точно… Но «Буцефал», это первый из «Утренних звезд». На нем я должен был продолжать обучение и практические занятия… Это ж его я тогда угнал, помнишь!?
Брод искренне радовался, водя руками по обшивке стены.
— Господи, как же мне здесь хорошо! … А мама, когда выступала на Марсе, как думаешь, она заметила, что творилось на орбите, а? Должна была видеть. Наверняка ж поинтересовалась… Как же это было здорово, Джим! … А они реально не знали, что со мной делать!
— Еще бы! Ты ж мог одним залпом отправить Марс в свободное плавание! … Брод, я не про то.
— Джим, а ты можешь сделать так, чтоб я больше никогда из этого сна не вышел?
На лице Брода появилась капельки влаги. Две блестящие слезинки словно кусочки драгоценного камня скатились из его глаз по щекам. Он незаметно смахнул их, будто кто-то мог увидеть его тут плачущим.
— Что за глупости! … Успокойся прошу тебя, иначе вывалишься из сна раньше времени.
— Эх, Джим… Мне так стыдно. Из-за меня Дункан лишился матери. Апполо потерял своих друзей. Жена Йеффа стала вдовой с детьми… Что я наделал!
— Не плачь, и не переживай раньше времени… Расплата уже в пути… Нас с тобой ждет скорый суд и, скорее всего, аннигиляции или пожизненное на астероидных шахтах… И на счет второго я сильно сомневаюсь.
— Кристал… Как она? Что с ней? … Знает ли она, что мы больше не увидимся? Вряд ли.
Внезапно освещение в коридоре крейсера сменилось на красное, и сработала аварийная сирена. Брод тут же оттолкнулся от
