кто посмеет потревожить босса.
*****
— Знаешь церковь это не больница. — ворчливо произнесла Светлана, промывая раны подростка. И Филип был с ней согласен, но дома у Лииса его мог дождаться только слуга, который мог крепко спать под воздействием зелий или не спать и мелкой мести отказаться помогать юноше. Само собой разумеющиеся до того момента пока он снова не поменяется со Стефаном.
Тихий шепот, который он услышал, в тот момент пока «обсасывал» данный факт и утверждавший: — Он поможет. Он добрый. Он верный. — Филип предпочёл списать на прогрессирующую шизу.
К сожалению, Ядвиги тоже не было дома, она создавала алиби для себя. Поэтому он снова оказался в поврежденном здании церкви.
— Я внесю щедрое пожертвование в фонд вашей церкви.
— Просто передай деньги мне, поверь так гораздо полезнее.
— Жадность грех… Ай…
— Не учи меня моим догматам. — сказала монахиня, промывая самый крупный порез.
Больше до самого конца процедуры, они не разговаривали. Время от времени Филип вздрагивал, а когда один из порезов монахиня всё-таки решила зашить, не выдержал и застонал. И в момент когда боль стала особенно сильной, в голове у него возник вопрос. Который вырвался из него быстрее чем он смог осмыслить его суть:
— Кому верят сироты?
Иголка замерла на мгновение, прежде чем продолжить своё дело. А монахиня ответила спокойно и как-то обречено: — Мальчик. Ты вырос в семье и никогда не поймешь этих детей. Поэтому поверь мне на слово. Сироты никому не верят.
— Даже тебе?
— Даже мне. Они меня любят. Может ценят. Но совсем не верят. Всё я закончила.
Подвигав плечами, Филип кивнул и одев рубашку, протянул несколько сотен рублей сестре, которая в этот раз приняла их без каких-то сомнений или оправданий.
Он уже уходил, когда решился спросить: — Светлана, если это не тайна… почему вы решили остаться в этом городе? Неужели вам не хотелось куда-нибудь уехать?
— Это не тайна. Я просто дала обещание одному человеку. А что? Хочешь что-то предложить мне?
— Кто знает? — пожал плечами Филип: — Я знаю тебя слишком мало, для того чтобы сделать любое предложение тебе. Но я собираюсь со временем уехать и твоя компания, наверное, была бы интересной. Расскажешь о своей религии, будем говорить о жизни…
— А твоя подружка, чьими духами ты пропах, возражать не будет?
— Она не моя подружка. — возразил Филип, выходя на лестницу.
— Возможно так думаешь только ты.
Склады
Машина резко вывернула из-за поворота и подъехала к импровизированному шлагбауму, который установили ещё ночью после пожара и перестрелки. Машина была служебной, поэтому подошедший полицейский не удивился, увидев сержанта Молодова и барона Лецменова. Правда в этот раз компания была несколько больше ведь на заднем сиденья, постовой заметил ещё пару человек, вооруженных автоматами и при полном обмундировании.
— Рад вас видеть капитан. — обратился к барону мужчина: — Проезжайте вперёд и через семь поворотов налево, там почти до реки, где будет оцепление. — при этом на Кирилла он почти не смотрел, будто объяснял дорогу аристократу, а не водителю машины. Молодов, однако проигнорировал этот факт, полностью сосредоточившись на сердце, которое после пятой чашки кофе, походило на отбойный молоток. Была бы его воля, он уже давно пошёл отдыхать, но Лецменов отказывался его отпускать. При этом аристократ оставался удивительно бодрым для того, кто также работал всю ночь, а потом сам участвовал в перестрелки и всего час назад пошёл отдыхать.
Последовав инструкциям постового, они действительно быстро добрались до того места, которое было отгорожено от основной части складом. Едва машина припарковалась к ним подбежал один толпящихся у ограждения представителей закона.
— Лейтенант Смиров. — представился он, также едва посмотрев на сержанта и полностью сосредоточившись на капитане аристократе: — Прошу за мной.
Их быстро проверили через оцепление, и они зашли в крупный крытый склад. Помещение оказалось заставлено большими ящиками и Молодов поинтересовался: — И что в них перевозили?
— Аааа. — рука лейтенанта дернулась, будто он хотел махнуть рукой и послать сержанта под одному известному адресу. Но видно подумал, что вопрос ему просто передают, решил ответить: — Детали для машин из Германии, французское вино… ничего на первый взгляд запрещённое, только странно, вот что всё вперемешку и иностранное. У нас всё-таки речной порт поблизости, а не морской…
Он продолжал говорить, но по-настоящему его слушал только Молодов. И сам аристократ, и его свита хранили напряженное молчание, а Лецменов так и голову немного доворачивал так, чтобы всё время в одну точку смотреть. Это было заметно, ведь штабели с возможно нелегальными товарами был построен так, чтобы любой человек в нём бы активно петлял, при этом отлично подставляясь для ударов сквозь товары для охранников внутри.
— Вам оказывали сопротивление? — задал вопрос барон, когда они сделали новый поворот. При этом он не улыбался против обыкновения, чем нервировал Молодова.
— Нет и честно говоря, нас тоже это удивило. — ответил лейтенант Смиров: — А потом мы увидели это.
Они как раз в этот момент вышли из-за очередного поворота и им открылась, как предположил Молодов последняя линия обороны. В небольшом оставшемся закутке в центре склада было возведено несколько кольцевых баррикад. А центре был проход в Изнанку. Приличного размера длиной более трех метров, он переливался множеством оттенков черного и вызывал инстинктивное чувство страха у всех, кто к нему приближался.
— Да как с рядом с ним работать можно было? — оттянув ворот спросил Молодов, буквально заставляя себя идти вслед за коллегами. При этом лейтенант тоже бледнел с каждым шагом и внезапно остановился примерно за пятнадцать шагов до разлома реальности. Но остальная группа шла вполне спокойно и остановилась в пяти шагах скорее из отсутствия необходимости подходит ближе.
Лецменов однако всё равно не остановился начав ходить вокруг. При этом он впервые на памяти Молодова, снял своё пальто под которой обнаружилась вполне лёгкая рубашка. В ней он и прыгнул прямо в Изнанку.
*****
Изнанка
Вынырнув по другую сторону бытия Лецменов поразился насколько здесь воняло. Нет искаженная реальность по знанию могла быть любой, но н впервые почувствовал столь тошнотворный запах. И это при том что на первом уровне былое голое поле без следа тел или вообще живых.
— Странно. — высказал своё мнение барон и прикладывая усилия опустился ещё ниже.
А спустя несколько секунд вернулся выплевывая содержимое желудка.
— Боги. Какого там происходит….
*****
Вернувшийся барон был на удивление молчаливым. Он не уходил, не выражал никаких сильных эмоций, просто был очень задумчивым. Молчание длилось достаточно долго и
