class="p1">— Верну завтра.
У меня было время заехать домой переодеться, что я и сделал. Когда пришло время выходить, чтобы встретиться с Аяко, зазвонил смартфон. Это был отец. Что ему понадобилось?
— Да?
— Кенджи, ты где-то пропадал. Всё в порядке?
— Да, был немного занят личными делами.
— Если нужна помощь, обращайся.
— Я учту.
Непродолжительная пауза.
— Не хочешь зайти ко мне в отель?
— Зачем?
— Я теперь его управляющий. Думаю, тебе будет интересно узнать, что здесь и как.
Не представляю, с чего отец это взял.
— Сегодня никак не могу. Дела.
— Тогда завтра?
— Я постараюсь.
— Тогда жду твоего звонка, Кенджи.
Убрав смартфон в карман, я накинул куртку, взял мотоциклетный шлем и вышел из квартиры. Обучение Аяко обещало быть куда интереснее, чем рассказ про работу отеля, влюблённость Рико и страдания Исамы.
— Сэнсей, — робко обратилась к старейшине Аяко, когда они в очередной раз обсуждали ход обучения Исикавы. — Разрешите спросить, — она слегка покраснела.
— Давай, — кивнул Канэко. — В чём дело?
— Я насчёт Риоты, — девушка залилась краской ещё пуще.
— А-а, — протянул кэндзя. — Ясно. Понимаю, однажды он тебя спас. Я имею в виду тогда, в «Апокалипсисе». Хочешь знать, что с ним?
— Всё-таки, столько лет работали, — проговорила Аяко, понимая, как глупо это звучит в отношении крота.
— Да, к сожалению, — сказал Канэко. — Утешает только, что стучал он не отделу по контролю.
— У вас, кстати, есть подозрения насчёт другого крота?
— Нет. Я над этим работаю.
— Ясно, — кивнула Аяко. Помолчала. — Что с ним… сделали? С Риотой, — зачем-то пояснила она.
— Пока ничего. Будет суд, ты же знаешь процедуру.
Аяко кивнула. Она уже жалела, что начала этот разговор, но остановиться не могла.
— Он вам много рассказал? Ну, кроме того, что мы обсуждали — я имею в виду контракт Хаякавы.
— Кое-что.
— Поделитесь? — Аяко прямо взглянула на кэндзя.
Тот смерил девушку испытующим взглядом и, взяв со стола пачку жвачки, достал одну.
Девушка терпеливо ждала, пока он развернёт фольгу и положил в рот мятную пластинку.
— Не хотел тебе говорить, — наконец, сказал Канэко, — но, с другой стороны, ты имеешь право знать. Тем более что Хизеши всё равно в курсе. Ладно, слушай. Допросить Риоту нам толком не удалось.
— Почему?
— Потому что примерно час спустя после начала допроса открылась Кава-Мидзу.
— Подождите, сэнсей! — перебила, забывшись, Аяко. — Но это невозможно! Его же обработали…
— Дослушай! — прервал девушку Канэко. — Утияма тут ни при чём — в том-то всё и дело. Путь открылся сам. И… словом, Риоту забрали.
— То есть? — не поняла Аяко.
— Там были нуэ.
Брови у Аяко поднялись вверх: ей показалось, или кэндзя вздрогнул?
— Да, — кивнул Канэко. — Ты не ослышалась. Эти твари сами заявились к нам и унесли душу Риоты.
— Но… сэнсей, как такое возможно?! — Аяко была совершенно растеряна.
— Честно говоря, не имею представления, — нехотя признался старейшина. — Более того, будь я магом послабее, мы бы с тобой сейчас тут не разговаривали.
— Почему?! — бледнея, спросила Аяко.
— Сама догадайся.
— Они на вас напали?!
— Пытались, — кивнул Канэко, и девушка снова заметила, как сэнсэя передёрнуло.
— И вы скрывали! — вырвалось у Аяко.
— Я не должен тебе докладываться.
Девушка заставила себя опустить голову.
— Простите, сэнсей!
— То-то. А то, понимаешь… — Канэко неопределённо помахал рукой.
— Значит, Риота мёртв?
— Выходит, так. Тело у нас осталось, мы поместили его в заморозку. На всякий случай.
— И вы ещё собираетесь судить Утияму?
— Это будет формальное заседание.
— Ясно. Стало быть, допросить вам его не дали. Это говорит о многом.
Канэко кивнул.
— И, что самое главное, указывает на его хозяев, — сказал он.
— Ёкаи? — осмелилась высказать Аяко напрашивавшееся предположение.
— Больше, вроде, некому.
— Зачем им следить за нами?
— Не за нами.
— Ну, конечно! За Кенджи! — осенило Аяко.
Старейшина кивнул.
— Конечно. Он — главная ставка в этой игре. И я уверен, что здесь замешаны не столько ёкаи, сколько сам Тэкеши-Они. Демоны — просто его орудие. И помимо этого, мы возвращаемся к Эйко.
— Думаете, она действовала заодно с Риотой?
— Пока не смог разобраться. Проблема в том, что она исчезла бесследно. Мы не можем даже осмотреть тело.
— Ястребы?
— Возможно. Но я сомневаюсь.
— Почему?
— Считай это интуицией.
Аяко усмехнулась.
— Понимаю, — кивнул Канэко. — Женская привилегия. И всё-таки.
— Как скажете, сэнсей.
— Вот и славно. Что удалось выяснить, кстати?
— Минами говорит, Эйко кто-то позвонил, и она условилась о встрече. Очень разволновалась и, кажется, рассердилась. Но не захотела сказать, кто это был.
— Что именно говорила Эйко? Вспоминай максимум информации.
— Сказала, по личному вопросу. Заявила, что Минами не имеет права вмешиваться в её личную жизнь, и что непременно должна кое с кем встретиться. Была непреклонна.
— Личную жизнь, значит? — Канэко задумался. — Это интересно. Она ведь только недавно рассталась с Исикавой. Хотела стать магом. Пожертвовала ради этого сложившимися отношениями. Стала бы она заводить любовника, как думаешь?
— Я уверена, что у неё никого не было.
— Почему?
— Считайте это интуицией, — улыбнулась девушка.
— Ну-ну. А Исикава ей не звонил — мы тогда уже отслеживали все его вызовы, — Канэко нахмурился. — Эх, чувствую, недооценили мы Симидзу, не разглядели в ней чего-то, — он сокрушённо покачал головой. — Адрес она назвала?
— Нет, сэнсей, — Аяко посмотрела на кэндзя с сочувствием.
— Кто, по крайней мере, звонил: мужчина или женщина?
— Минами сказала, было не разобрать.
Старейшина так хлопнул ладонью по столу, что Аяко аж подпрыгнула.
— Надо было установить за ней наблюдение! — прорычал Канэко, багровея. Его знаменитая выдержка дала трещину. — Старый осёл!
Девушка сидела, старательно делая вид, что её здесь нет. Кэндзя вперился в какую-то точку в пространстве и почти минуту сверлил её яростным
