Ознакомительная версия.
Комплекс построек оседал в клубах пыли, в воздухе застыли белесые выбросы, фрагменты этажей отделись друг от друга, образуя бесформенное облако, — все это замерло, не двигаясь! Исходя из анализа полученных данных, было несложно предположить: аномальное воздействие усиливается в эпицентре загадочного явления, и должно пройти не меньше месяца, чтобы приборы зафиксировали смещение обломков зданий хотя бы на миллиметр!
— А это еще что?! — Сплай выпучил глаза.
Среди застывших в воздухе обломков медленно растекалось зеленоватое пламя. Датчики зонда продолжали работать, передавая данные по сигнатуре. Она снова росла, принимая разветвленную форму, словно среди фрагментов обрушающихся зданий, стремительно формировалось невероятное, сотканное из энергий растение!
— Группа-1, что там у вас происходит?!
— Мы обнаружили аномалию времени! — хрипло ответил Стигмайер. — Потеряны три станции разведки. Один из зондов передал файл сканирования. Под ложным рельефом расположена котловина. Приблизительно в центре аномальной области зафиксирована энергоматрица, по структуре напоминающая дерево!
— Файл сканирования принят. Вам приказано возвращаться к кораблю высадки!
* * *
Станция скелхов…
Разрушенный коридор уводил во мрак.
Станция имела вид снятой спиралью кожуры апельсина. Сооружение выглядело огромным. Илья не переставал удивляться, спрашивая себя, как подобная конструкция выдерживает прыжки через гиперкосмос?
— Типично логрианская архитектура, — осматриваясь, скупо произнес Келл Саримат. Тиберианец явно не испытывал сильных эмоций, либо делал вид, что окружающее ему не в новинку.
— Ты уже встречал такие? — недоверчиво поинтересовался Дима Ефратов, — он координировал высадку из тактического отсека ДШМ.
— Угу. Вообще-то видал и побольше. Знать бы кто ее так разделал? — командир группы остановился у края пробоины, осматривая прилегающие участки обшивки. Броня и элементы несущих конструкций были сильно оплавлены, хранили следы множества повреждений в виде глубоких борозд, овальных подпалин и вытянутых в одном направлении кратеров. При сканировании корпус станции демонстрировал многослойную ячеистую структуру, похожую на соты. Каждый сегмент (а их насчитывались миллиарды), был наполнен техническим содержимым. Повсюду располагались встроенные эмиттеры, накопители, системы вооружений. Энерговоды пронизывали многослойную броню, словно сеть кровеносных сосудов.
Илья заинтересованно изучал данные, поступающие с продвинутых сканеров экипировки командира группы.
Зная методы правления Омни, он не сомневался: в конструкции станции воплощены технологии сотен космических рас, порабощенных, либо уничтоженных "владыками космоса".
Сегмент, куда проникла десантная группа, выглядел разрушенным, нефункциональным, но именно здесь располагался один из вакуумных доков, куда причаливали транспорты эфрангов.
— Ближайший космический корабль в десяти тысячах километров, приближается, — доложил Ефратов.
— Подлетное время?
— Пять часов, если не изменит скорость.
— Держи нас в курсе, — Саримат сделал знак, — выдвигаемся.
Приданные группе сервомеханизмы устремились вперед. Одни исчезли в глубине коридора, другие выбрались на обшивку, наблюдая за космосом, сканируя оплавленные надстройки.
Трое тиберианцев последовали за ними, Илья замыкал движение группы. После эвакуации Шелестящего ночные кошмары вроде бы прекратились, но Стужин сильно изменился под воздействием произошедших в недрах астероида событий. Внезапно дали о себе знать дремавшие мнемонические способности. Герда успокаивала его, считая, что рассудок постепенно справится с последствиями слияния двух рассудков, адаптирует полезные навыки, а ранящие воспоминания, принадлежащие древнему существу, спрячет в глубинах памяти.
Илья ей верил, хотя чувствовал, что стал совершенно другим человеком. Больше всего жизнь осложняла эмоциональная нестабильность. Повышенная ментальная восприимчивость несла постоянную стрессовую нагрузку. Он воспринимал обрывочные мысли других людей, словно его рассудок спорадически пробивал защиту модулей технологической телепатии. Это утомляло, вызывало беспокойство.
— Я насчитал семьдесят четыре уничтоженных узла противокосмической обороны по периметру пробоины! — присвистнул тиберианец. — Похоже, тут поработал целый флот, — он оценил общую картину повреждений, и добавил: — А говорили, что никто не мог противостоять Омни!
— Ты как будто восхищаешься теми, кто уничтожил станцию, — сухо заметил Илья.
— Конечно. Взглянуть бы на этот бой!
Илья не разделял мстительных чувств тиберианца. Загадочная сила, в его понимании выглядела зловеще. В окрестностях станции не удалось обнаружить обломков космических кораблей. То есть, атакующие не понесли потерь? Неизвестный флот сокрушил системы обороны, но не завладел уникальным космическим сооружением? Здесь что-то не так, — он стал присматриваться к деталям, анализировать их.
— Враг моего врага — мой друг, — многозначительно произнес командир группы, заставив Илью невольно поморщиться. — Слышал такое выражение?
— Слышал, но не согласен с ним.
— Почему?
— Наша семантика неприменима к иным космическим расам, — ответил он и неожиданно добавил: — К тому же никакого флота тут не было!
— Ага, умник нашелся! — скривился тиберианец. — А кто же, по-твоему, разрушил станцию?
— Скелхи, — скупо ответил Илья.
— Во, загнул! — не выдержав, хохотнул Ефратов.
— Дима, ты за космосом приглядывай, — недовольно буркнул Саримат. Он не выносил, когда его мнение подвергалось публичной критике, тем более землянами, не входящими в элиту тиберианцев. — Ну, продолжай, раз уж начал! — приказным тоном потребовал он.
Илья и не собирался уходить от темы. Он задействовал наносеть, моделируя ситуацию, быстро получил результат, заплатив за него легкой головной болью. После слияния с Шелестящим возможности его рассудка заметно возросли. Движением руки и усилием мысли он создал цифровое пространство, окутавшее его и Саримата, словно неяркая сфера. В центре появились изображения двух станций. Обе вращались, ведя огонь из различных типов энергетического оружия. За несколько секунд ускоренного моделирования суть процесса стала ясна: бронеплиты обеих конструкций, там, где отказывали сегменты силового щита, покрывались характерными шрамами. Удары плазмы оставляли пробоины с вытянутыми оплавленными краями. Илья заострил внимание тиберианца на характере повреждений. Следы лазерных попаданий, к примеру, имели вид длинных глубоких борозд, — они тянулись по обшивке на сотни метров, рассекая попадающиеся на пути надстройки.
Ознакомительная версия.
