Так прошла примерно неделя с момента запрета на выход в город. "Примерно" потому, что я перестал следить за временем, дни слились в одну большую полосу, разделенную на промежутки личного времени, сна, занятий и приемов пищи.
Марина не звонила. Звонила мама, интересовалась, куда пропал, но ее я успокоил, сказал, что все в порядке, правила распорядка изменились, и вопрос был снят. В конце концов, я не "зелень" даже, так, "малышня", а "малышня" на базе сидит безвылазно и не вякает.
Нашу Красавицу так же не видел, хотя встреч искал. Она в корпусе появлялась несколько раз, но ненадолго, перехватить ее не удавалось. Само собой, никого из людей ее ранга, способного пролить свет на проблему ее младшего высочества, не видел так же, хотя набрался наглости и написал короткое сообщение Сирене Морган (ее адрес у меня остался со времен противостояния). Которое сеньора полковник, естественно, проигнорировала.
"Девятка" на связь тоже не шла, ни "старая", ни "большая". Размышляя над этим, я поймал себя на мысли, что до сих пор ни разу не видел ее командира, легендарную Лану, Светлячка, героя марсианской гражданской войны, чуть не убившую в свое время господина Ноговицына, бывшего тогда всего лишь полевым командиром. Которую королева в свое время затащила себе в корпус правдами и неправдами. Нет, я, конечно, многих не видел, хранители каста особая, не обязанная видеться с кем-то по их желанию, но сложилось впечатление, что эта особа меня избегает намеренно. К месту вспомнился разговор с Бэль в парке в кафешке, когда она была мокрой, и девица, сидевшая сзади, которая меня так напугала. Если предположение верно и Бэль принцесса, даю голову на отсечение, что Светлячок и была той самой девахой из парка, с аурой опасной хищницы.
Сама Сирена, с которой бы я хотел поговорить прежде всего, вписывалась в конструкцию, выданную Бэль в парке на гора, идеально. Мачеха, жена отца, да еще офицер корпуса — идеальный "штандартенфюрер" для воспитания их высочеств, который будет плевать на их статус и любые выходки. Есть, правда, маленькая нестыковочка, глава клана Веласкес все-таки королева Лея, а не сеньор Серхио, но в принципе это не важно. Это детали. Кланом Веласкес правит "политбюро", в котором у каждого составляющего его свой сектор работ и собственное, строго дозированное право голоса. Королева может послать всех приближенных в пояс Койпера, разумеется, вот только вскоре окажется там вместе с ними сама, потому она не всемогуща и вынуждена учитывать при принятии решений мнения многих. И особенно сеньора Серхио, пусть бывшего, но мужа, отца ее детей. Его превосходительство — единственный мужчина, удерживающий эту бабскую кодлу в узде, потому не удивлен, что в своем рассказе Бэль "назначила" его главой клана. В каком-то смысле это действительно так.
В связи с системой управления, коллективизмом и "политбюро", вырисовывался следующий факт: я зря писал Сирене. Никто не позволит ей разговаривать со мной, играть сольную партию. Если они считают, что мне рано видеться с Изабеллой, разговоры не помогут — никто из тех, кто владеет информацией, на контакт не пойдет. Мишель для подобных откровений даже предпочтительнее — я очень часто распознаю, когда она врет.
…А мне нужно-то всего ничего! Простое изображение! Видео или фотографию! Похоронив эту девушку в душе, я намеренно не искал ее, не лопатил тонны информации, которая валялась под ногами, дабы удостовериться, она это, или не она. И только теперь, когда засвербило, как назло…
…Эх, паскудно-то как на душе. Разиня! Сопливый сеньорито из сериала! И спросить помощи ни у кого нельзя, любая моя просьба раздобыть "на воле" изображение ее младшего высочества вызовет закономерный вопрос: "А что, в базе корпуса такового нет?" Что тогда отвечать? Колоться, что Бэль и ее высочество одно и то же лицо? Вбрасывать в "телеграф" никому не нужную информацию?
А местную сеть распространения слухов не стоит недооценивать. Неспроста ведь сеньорины офицеры держат вокруг меня вакуум (в меру сил, конечно). Любая утечка может иметь колоссальные последствия. И то, что персонально я обо всем догадался, это еще полбеды. Беда начнется, когда информация расползется дальше, за пределы здания с бело-розовыми колоннами. Например, раньше времени достигнет той же Бэль.
Нет, портить игру сеньоринам не стоит. Пускай себе мудрят. Главное, у меня неожиданно, спасибо одному камаррадо республиканцу, появился козырь в виде знаний о планах Совета. А это много.
Теперь понятны и разговоры насчет ДВУХ принцесс. Да, Камилла, скорее всего, была права, и девочки те еще штучки, захотят попробовать меня обе. Но изначально информация о младшем высочестве была вбросом, всего-навсего. С целью подготовить среди местной общественности почву ко… Второй? Третьей фазе?
Черт его знает! Одно могу сказать, эти дни, вот эти самые, проводимые в учебной аудитории с коконами самоучителей вокруг головы и гитарой в руке — последнее тихое время моей жизни. Самое-самое. Больше такого не будет никогда. А потому я должен забыть обо всем и наслаждаться, набираясь сил на дальнейшие бои. Ибо это будут именно бои — с их высочествами, с офицерами и их планами, с королевой, наверняка считающей, что знает о моих желаниях и стремлениях лучше меня, и, само собой, на бои внутренние. Поскольку на самом деле, несмотря на лоск, подготовку и внешнюю уверенность, я, оказывается, понятия не имею, что хочу. И тем более не знаю, как себя поведу, увидев ту же Бэль в метре от себя, живьем, в облике ненаследной принцессы дома Веласкес. К которому сам теперь напрямую отношусь так же, как и она.
— …Красиво!
Поднял голову, выплывая из грез в реальный мир. Струны, издав финальный аккорд, замолчали.
Передо мной сидели четыре прелестных создания с задумчивыми улыбающимися мордашками. Две — "пятнашки", пришедшие поддержать морально, две старшие, идейные, которым нравится именно музыка. Есть еще несколько представительниц наскоро сколоченного фан-движения, всего меня навещает около десятка постоянных слушательниц и по два-три человека непостоянных, но сегодня что-то никого нет. Чупакабра дежурит, заездила девочек.
Кстати, это именно она нашла мне каморку — старую учебную аудиторию, в которой я и занимаюсь. Я здесь неофициально, Мишель, забегающая в корпус на минутку, решение не утвердила, но остальные оперативные не стали ломать кайф и запрещать на пустом месте. Потому хоть тут и не игровая, и вообще не кубрик, это место "закреплено" за моими занятиями, и посторонних не бывает.
— Растешь, Хуан! — продолжила старшая слушательница. Не просто из старших — лет ей за двадцать пять, из хранителей. Из (будете смеяться) "двадцать седьмых", охраны инфанты. — Неделю назад ты по струнам еле попадал!
