– Внимание, внимание! – сказал ровный женский голос из громкоговорителя на ближайшем столбе. – Департамент Экологического Контроля предупреждает о начале сезонной миграции лягушек. Уровень экологической опасности повышен до красного. Службы ДЭК незамедлительно приступают к санобработке улиц. Убедительно просим горожан воздержаться от передвижения по городу. Помните, во время миграции лягушек вероятность дорожно-транспортных происшествий и уличного травматизма повышается более чем в десять раз. Также просим обеспечивать свободный подъезд бригад деануризации во все дворы. Карта миграции, в реальном времени, доступна на сайте Департамента Экологического Контроля. Спасибо за внимание. Внимание, внимание! Департамент Экологического Контроля… – запись пошла на второй круг.
Скорее всего, сработала автоматика, следящая за активностью лягушек.
Зиро хотел выругаться, но солдат его опередил.
– Блядь, нашли время! Только вас сейчас не хватало! – коротко и емко озвучил он общее мнение.
– Что-то рано в этом году, – сказала Инфинити.
– Может, оттого, что весна ранняя? – предположил Зиро.
– Да, блядь, давить их, сук, надо, – сказал солдат. – Вы куда, кстати, такие красивые?
– Туда, – Инфинити махнула в конец улицы. – Машину забрать.
– И я туда, – сказал солдат. – Свалить решили? Правильно. Мы тоже. Хотели взять тачку и к Южному Терминалу. Но тут, блядь, у Якова нервный срыв случился.
Инфинити отрицательно помотала головой:
– Нет, нет. Мы не бежим. Мы же не можем просто так все бросить!
– Как хочешь, птичка, – ухмыльнулся солдат. По нему было видно, что он все решил.
Громкоговорители продолжали стращать лягушками. Зиро это совсем не нравилось. Ему не нравилась и сама новость, и то, что объявление может приманить зомби.
– Так что, ты совсем ничего не знаешь? Это же все явно не просто так, – спросил Зиро у солдата. Они шли рядом.
– Ну… – боец поскреб щетину. – Вентиль слышал про какую-то ебучую презентацию.
– Презентацию? – переспросил Зиро. – Кому? Что?
– Да хуй его знает! Мы-то чё? Рядовой состав. У нас же, ебенамать, кругом секреты. Даже у Якова не было допуска. Но жопой чую, это как-то с этими долбаными москвичами связано. Какого хера они в Воркуйск приперлись? Бля, комитетчики их только что в жопу не целовали. Ненавижу, – он сплюнул.
– Москвичи, говоришь… – задумчиво проговорил Зиро.
– Да какая разница теперь! – солдат передернул плечами, защищенными массивными наплечниками. – Давно понятно было, что все это каким-нибудь таким говном и закончится. Довыебывались мы тут, ребятки. Нет, надо валить! Валить, пока целы!
Они дошли до конца улицы, свернули налево и вышли на магистральное шестиполосное шоссе. В центре автомобильное движение по случаю народных гуляний было перекрыто, и все те, кто с этой стороны приехал в центр, просто побросали здесь свои машины, устроив стихийную стоянку. Автомобили стояли очень плотно, как все эти люди собирались потом разъезжаться, было совершенно непонятно. Свихнувшиеся светофоры истерично перемигивались друг с другом. Вместо всех голознаков над шоссе теперь был Пакман. Похоже, он сожрал и систему трафик-контроля.
– И где тут твоя машина? – сказал Зиро.
– Эээ… – Инфинити достала пульт сигнализации. Ее машина сдавленно пискнула где-то в середине автомесива.
– Да не парься, птичка. Возьми любую. Власть не возражает, – солдат мрачно ухмыльнулся. – Накупили, суки, ведер, не протолкнуться, – пробурчал он себе под нос и свернул на тротуар. Инфинити вертела головой, высматривая свою машину.
Из машин выскочил еще один солдат с оружием наготове.
– Вентиль, не стреляй! – гаркнул их спутник. – Они нормальные!
– Так, значит, не все спят? – подойдя, сказал Вентиль удивленно.
Он был ниже своего товарища, у него было круглое лицо и нос картошкой.
– Колеса достал?
– Достал, достал.
Снова глухой удар в землю, на этот раз совсем рядом. Все они подпрыгнули на месте вместе со стоящими рядом машинами.
– Скорее, чувак, – обеспокоенно сказал Вентиль. – Яков сейчас здесь все нахуй разнесет!
За большим синим джипом, который наполовину заехал на тротуар, они увидели Якова. Яков сидел на нижней ступеньке крыльца, ведущей в небольшой бутик эксклюзивного (как было заявлено на витрине) женского белья.
Тот самый Человек-Молот.
Это был высокий, здоровенный мужик, просто гора мяса в камуфляже, неимоверно широкий в плечах, с массивной головой, квадратной челюстью и густыми черными усами. Лихо сдвинутый набок краповый берет, прочно, как приклеенный, сидел на его почти голом черепе. Над правым глазом Якова висел военный ВРД-интерфейс[8], проецирующий лазером картинку непосредственно в сетчатку. Правую руку целиком скрывала боевая часть экзоскелета. Между сочленениями Молота, превращающими руку в членистую лапку насекомого, просматривалось густое переплетение проводов и металлических стержней. От железной руки отходили металлические направляющие, уходившие в силовую часть установки, в ранце, за спиной. В левой, человеческой, руке Яков сжимал золотой православный крестик, висевший на шнурке на его бычьей шее.
Яков даже не повернул головы в их сторону. Рядом с ним в асфальте зияло несколько глубоких дыр, и стало ясно, кто устроил недавнее землетрясение.
Инфинити высмотрела наконец свою машину.
– Я сейчас, – сказала она.
– Не задерживайся, – попросил Зиро.
Инфинити кивнула и свернула с тротуара.
– Они вернулись за мной, – медленно произнес Человек-Молот. – Я думал, они ушли навсегда. Я молился. Много молился. Но они все равно вернулись. Я проклят, – говоря, он медленно раскачивался из стороны в сторону.
– Ёпт, командир. Успокойся, Христа ради. Это я, бля, Отвертка. Узнаешь? – Отвертка осторожно присел на корточки рядом с командиром. – Это просто стресс. Бывает. Сейчас выпьем таблеточку, и все пройдет.
Отвертка вывалил на землю содержимое пакета, начал рыться в груде медикаментов.
Яков, не обращая на него внимания, вновь заговорил:
– Прямо из училища. На войну. В Афган. Боже, что я знал тогда, мальчишка? Разве я мог себе все это представить? Духи напали на наш караван. Засада в горах. Всех убили. Машины сожгли. Мы нашли их базу. Маленький кишлак в горах. Отутюжили вакуумными бомбами и вертушками. Потом зачистка. Мы окружили их. У них не было ни единого шанса. Но они не сдавались. Они дрались, как сумасшедшие. Они шли на наши пулеметы в полный рост. И улыбались. Улыбались, как эти! – вдруг закричал он. – Так же улыбались! – и он несколько раз истово перекрестился Молотом. – А в кишлаке был бункер. Склад американского оружия. Бетонная дыра. Лестница вниз. Лестница в ад! Там, внизу, жил дьявол! В этих баллонах, он жил в этих синих баллонах! «Агент Базз», так они его звали. Те, что были в бункере, взорвали себя. И дьявол пришел за нами. Демоны вышли из стен, они сожрали наши души! – Яков обхватил голову руками. Его трясло. – Мы убили всех. Всех, кто мог дышать. Резали. Жгли огнеметами. А когда никого не осталось, стали убивать друг друга. Красный песок. Кровь. Везде кровь… – Речь его превратилась в нечленораздельное мычание.
