– У нас есть выбор, – заговорил Сумрак. – Или рискнем продолжать путь с Головой-два-уха на плечах, или… хм… «спортлото». Давайте голосовать.
Воцарилось молчание. Первым заговорил Архимедик:
– Вернемся к периметру, а? – жалобно попросил он. – Я в Зоне не в первый раз, но такого ужаса, чтоб сами себе могилы копали, – он посмотрел на Рубика и поежился, – еще не бывало.
– Голосуем, – повысил голос Сумрак. – Варианта два: пробуем уехать от Головы-два-уха к периметру. Или «спортлото» в Боровом. Чвиль?
– За половину прошлых суток Голова уложила в могилы пятерых, не считая его, – Марат кивнул на копающего с упорством экскаватора Рубика. – Нас осталось семеро, а до периметра еще как минимум сутки пути. Не доедем. Я за «лото».
– Периметр, – категорически заявил Литва. – Авось прорвемся.
– Плюсую, – поддержал его Ястреб.
– «Лото», – отдал свой голос Сало.
– Два против двух. Коля, а ты за что? – спросил Марат.
Сумрак молчал, задумчиво глядя на Рубика. Он уже закончил копать и теперь пыхтел, пытаясь дотащить скрюченный труп Сухаря до могилы.
– Коля? – поторопил Литва.
– Голосование еще не окончено, – неожиданно заявил Сумрак. – Будут участвовать все. Архимедик, твое мнение?
– Вот это правильно, – расцвел тот. – Я за периметр, естественно.
– И я, – поддержал Сапог.
– Трын-трава?
Я невольно хмыкнул. По сути, мы сейчас выбираем, как нам умереть. Так что же предпочесть? Замерзнуть насмерть, как Сухарь? Стать резиновой куклой под воздействием «ведьминого студня», оплавиться воском от «укуса кобры» или задохнуться в объятиях «удавки»? Все эти три аномалии, по рассказам немногочисленных выживших, заряжены в барабан «спортлото». Хотя там есть и призовой – один-единственный шар, который, если очень повезет, подарит тебе жизнь…
– Игорь? – поторопил меня Марат.
– «Лото».
Рубик спихнул обледеневший труп в яму, несколько мгновений смотрел на него, а потом отшатнулся и бегом бросился к нам.
– Что это было? А?! – Кажется, он очнулся от наваждения и теперь не помнил, как копал.
Тем временем воздух над могилой начал темнеть, сгущаться, обретая знакомые очертания вытянутой головы-огурца.
Мы застыли, не сводя наполненных ужасом взглядов с кошмарного порождения Зоны.
У меня вновь задвоилось в глазах. Остальные тоже утирали слезы, моргали, отворачивались, но потом снова невольно начинали глядеть на нее.
Голова вроде не обратила на нас внимания, целиком сосредоточившись на могиле. Земля над Сухарем зашевелилась, посыпалась в яму, закрыла ее до краев и сформировалась в аккуратный холмик. А потом прозвучал тот самый вздох, который я слышал в березняке. На черном плоском лице Головы-два-уха появились «синие брызги». Они капельками скользили вниз, что-то напоминая…
– Слезы, – потрясенно выдохнул Архимедик. – Мужики, она плачет!
– Крокодиловы слезы, – пробормотал я. Говорят, эти твари тоже плачут, когда поедают свою добычу[13]…
– Уходим отсюда, – не сговариваясь, мы попятились к машинам.
– Так куда едем? – на ходу спросил Сапог. – К периметру?
– Пока вперед. Решение еще не принято, – объявил Сумрак, запрыгивая в машину.
Двигатели дружно взревели. Их шум почти заглушил три выстрела. Это Литва все же решил опробовать мощь земных оружейных технологий на чудовищном «пришельце из ниоткуда». Бесполезняк. Не думаю, что Голова-два-уха даже заметила летящие в нее пули.
Отъехав на километр, затормозили.
– У нас трое за «лото», – напомнил Сумрак, – и четверо за «периметр». Не голосовали двое: я и Рубик.
Пока ехали, Рубику успели вкратце обрисовать суть голосования.
– Согласен на «лото», – заявил он. – Что угодно, лишь бы не к ней, – парень поежился, вспомнив Сухаря и плачущий черный силуэт.
– Опять поровну, – скривился Литва. – Сумрак, твой голос решающий.
Коля почему-то посмотрел на меня, вернее, на мои красноватые виски и решительно заявил:
– Едем в Боровой.
– Пропадем там, – заныл Архимедик.
– Глохни, гнида, – вызверился на него Литва и добавил: – Тебе вообще должно быть по фигу, где загнуться: здесь или на БЭМЗ.
«Вам, отмычкам гребаным, по-любому скоро конец», – хотел добавить он, но Чвиль резко пихнул его кулаком в бок, заставляя замолкнуть.
Архимедик посмотрел на обоих, прищурив глаза. Он был наркоша, но отнюдь не дурак.
Двигатели взревели, колеса закрутились, машины двинулись с места, унося нас от Головы-два-уха на встречу с другой аномальной опасностью, которую уж не знаю кто окрестил таким безмятежным мирным названием – «спортлото»…
Каждый поход в Зону, как выстрел в «русской рулетке». Ты выживаешь раз, другой, третий. Но рано или поздно она прикончит тебя…
Анатолий Салонников по прозвищу Сало
Поселок Боровой подступал к Бердску с юго-запада, огибая город широким веером. В лучшие годы здесь было многолюдно, теперь же царили запустение и смерть.
Если пересечь поселение насквозь, то можно попасть на дорогу, ведущую прямиком к БЭМЗ. Но ни один сталкер в здравом уме не решился бы пойти этим путем. Поэтому в прошлую вылазку Сумрак и компания предпочитали обходить смертельно опасный поселок через южные кварталы мертвого города. Именно там пролегала более-менее безопасная, при наличии «трассера», тропа. Но нам сейчас она не подходила. Хочешь не хочешь, а придется сойти с проверенного маршрута и двигаться по нетореному пути несколько километров до Борового, в котором, как метко выразился Архимедик, нас ждала «полная жопа».
Я пару раз бывал в этих местах, ходил по некоторым кварталам Берд ска, в основном южным, даже добирался до БЭМЗ, но внутрь не совался – стремно очень. И Боровой обходил стороной. Я ж не безбашенный, мне еще пожить охота.
И все же хорошо, что местность для меня хоть чуть-чуть, да знакома. Больше шансов избежать неприятностей…
На развилке отряд остановился. Знакомая Сумраку и компании по прошлому разу тропа уходила на север, а перед нами лежала запущенная бетонка.
Сумрак соблаговолил лично подойти к нашему трактору.
– Трын-трава, теперь ты едешь первым, – деловым тоном скомандовал он. – Пересаживайся в головную телегу.
Ну вот оно, началось…
– Что? Почему он? Вон же сколько отмычек! Пускай Рубик. Или Сапог, – попробовал заступиться за меня Сало.
Коля не соизволил ему ответить, зато поторопил меня:
– Давай, говорю. Ну! Живо. Чего ждешь?
Я, молча, вылез из кабины. Спорить нет смысла, Сумрака не переубедишь.
