И наконец сообщил:
— Командир, есть «Хаммер»! Есть!
Сыпал мелкий снег. Часа два уже сыпал, если верить Ашоту, которого погода не радовала. Свинцовые небеса плевали белым на землю, словно стараясь её унизить. Падая, снег таял. Шоссе, и так отвратительное, превратилось в помесь бассейна и дороги в ад. На бассейн оно походило из-за ям, наполненных талой водой, а дорогой в ад являлось по сути.
Данила очнулся. Последнее, что он помнил: его загрузили в джип и влили в раскрытый рот пару литров воды, не меньше. А всё из-за Никифора. Живчик заявил, что если прервать контакт человека и слизня, едва закрепившегося, носителю, то есть человеку, гарантировано обезвоживание организма — вплоть до летального исхода.
Доставщикам об этом в Училище не рассказывали. Или же Данила прогулял слишком много занятий?… За короткое время в пути он узнал о Территориях в разы больше, чем за годы учёбы. Теория — ничто, практика — всё.
Попытался пошевелить пальцами — получилось! А вот поднести руку к лицу — нет. Его пристегнули к креслу ремнём безопасности, чтобы не упал и не поранился. Слева сидел Никифор, справа — Мариша. Наконец-то колени Ашота отдохнут от лишнего груза.
— Где мы? — Данила произнёс это вслух, губы с трудом, но шевелились.
Мариша радостно ахнула. Обернувшись к Дану, Ашот залез на сидение коленями. На пухлом лице его расплылась белозубая улыбка. И как, скажите, курильщику удаётся содержать челюсть в порядке, без налёта смол и никотина?
Никифор и Равиль никак не проявили свои чувства. А уж им-то надо было прыгать от счастья — если Данила жив, да ещё в своём уме, то задание не провалено.
Кстати, надо бы разузнать об этом их задании подробнее. Самое время, чего тянуть. Пока никто не преследует джип, не стреляет и не пытается подчинить себе волю его экипажа.
— Нас преследуют. Давно уже. Но скорость примерно равна, поэтому дистанция сохраняется. Нам по-прежнему грозит опасность.
Неужели вольник прочёл мысли Дана?… Как ему это удалось?! Он что, экстрасенс-телепат?! Или же те, кто долго живут на Территориях, обретают особые способности?!
Никифор захихикал. Шикнув на него, Равиль окончательно добил и так ошеломлённого Данилу:
— Я не умею читать мысли. Это ты что думаешь, то говоришь. Побочный эффект контакта со слизнем.
Это было очень похоже на правду, и Дан не на шутку испугался. Он, конечно, думал о боевых товарищах только хорошее, но о некоторых мог размышлять не очень-то по-товарищески…
— Не переживай, — Мариша ткнула его в бок. — Ты пока без сознания валялся, такого рассказал, что теперь-то уж чего.
Дан почувствовал, что краснеет. Знать бы, что он нёс в бреду…
— Я подумаю над твоим предложением! — подмигнула ему Мариша. — А отец мой точно возражать не станет!
— Что?! — вытаращился на неё Данила. — Я сделал тебе предложение?!
Ашот хохотнул:
— Ага, руки и сердца.
Дану стало не по себе. Всё из-за слизня, сам бы до такого не додумался. Как же теперь быть, а?…
— Да расслабься ты. — Даниле показалось, или в голосе Мариши прозвучало разочарование? — Никто тебя под венец не тянет. Помнишь, Равиль из огнемёта ворон пожёг? Ты хотел предложить Совету огнемёты в качестве защиты от воздушных атак, с отцом моим встретиться, обговорить. Всю дорогу об этом рассказывал. Какой-то ты ограниченный, Сташев. Почти совсем у тебя в голове мыслей нет, а те, что есть, — такие однообразные!
— Угу! — весело подтвердил её слова Ашот.
Огнемёты, значит? Аж дышать легче стало. И сердце спокойней забилось, потому что его не предлагали никому… Стоп! Нельзя даже мысли о таком допускать! Ни в коем случае!
Он повернулся к Равилю и спросил то, что давно собирался узнать:
— Что мой отец делает в Москве? Почему именно там он ждёт меня? Что там происходит? Зачем я ему понадобился, он же меня два года не видел и прекрасно себя чувствовал?
И услышал следующее:
— На месте всё узнаешь.
Голос Равиля прозвучал, как всегда, бесцветно. Вольник вертел баранку, точно водила «Икаруса», что развозит работяг по Харькову. Вот только тут не острог, а Данила, Ашот и Мариша — не пастухи и не огородники. Они — доставщики и хотят знать больше!
Недобро прищурившись, Мариша покачала головой. На лице Ашота застыло недоверчивое выражение: мол, темнит Равиль, и это нехорошо. Как же ему доверять-то?
— Сожалею. Но я не уполномочен обсуждать подробности этой операции. Секретной операции. Могу сказать лишь одно: своевременный приезд Данилы Сташева в Москву очень важен.
Мариша фыркнула. А толстяк Ашот не удержался:
— Не такая уж она и секретная, ваша операция, раз за нами от самого Харькова «хвост» увязался.
Это замечание вольник оставил без ответа.
Дану же очень захотелось пить. Он сделал два глотка из фляги, которую поднесла к его губам Мариша, и только потом опять вырубился.
Когда он очнулся в следующий раз, «Хаммер» стоял.
Было тихо. И было темно.
И ещё… Дану показалось, или джип перед этим сильно тряхнуло?
* * *
Все попытки приблизиться к внедорожнику ни к чему не привели. Не гоночный ведь трек под колёсами, понимать надо!
Это понимание бесило Гурбана до изжоги. Видеть добычу перед собой — вот же она, вот! — и не иметь возможности схватить её?! Лучше б его разорвал сом, честное слово! Это избавило бы командира от нынешних мук!
Одно радовало: от гламурности у джипа, маячившего впереди, мало что осталось. Его изрядно заляпало грязью и хорошенько прокоптило. Лимонный цвет скорее угадывался, чем таковым являлся. Экипажу «Хаммера» несладко пришлось в пути. Ну так, не одним же чистильщикам страдать!..
И всё же в салоне джипа куда комфортней мчать по Территориям, чем на мотоцикле. Пальцы-то примёрзли к рукояткам рулей. Гурбан передние лапки перестал чувствовать с час назад уже. Остановиться бы, размять их, согреться — костёр, что ли, развести. Но — нет, отставить, никаких перекуров! Уйдёт ведь джип, зар-раза! Как есть уйдёт! И наплевать, что одежда покрылась коростой льда — снег падал, таял, а потом ударил мороз. Главное — догнать!
Кашлем заглушив рёв квадроцикла, Доктор выдавил из себя:
— Командир, до Орла немного осталось.
Гурбану очень захотелось дать ему по зубам, чтоб не злил понапрасну. А то командир не знает, что в развалинах Орла можно так затеряться, что за год хрен найдёшь!
Говорят, там живут призраки погибших в радиоактивном огне. Да мало ли что говорят. У Гурбана бы спросили, прежде чем языками молоть…
В самом начале Псидемии по Орлу шарахнули ядерной боеголовкой. Никто до сих пор не знает, кто именно шарахнул. Может, свои. А может, америкосы расстарались. У Гурбана мнение на этот счёт однозначное: свои, чтоб чужие боялись. Заряд был плёвым — по меркам настоящей Четвёртой Мировой, если б она случилась. Да и городок мелковат для аппетитов Пентагона. Если б по Москве влепили, тогда другое дело, а тут всего-то городишки — триста с гаком тыщ населения, тьфу и растереть, один район в Харькове до Псидемии. Американцы не стали бы мараться. Просто шла волна зомбаков на Москву, вот какой-то умник в Кремле и отдал приказ: остановить. А как это сделать? А очень просто — просто жахнуть нашим мирным атомом. А чтоб целиться было проще, выберем на карте примечательную точку, вот эту, к примеру. Только, господа военные, возьмите, пожалуйста, бомбочку такую, чтобы столицу не зацепило.
