Ознакомительная версия.
Наташа негромко хихикнула.
- Извини, Алекс, - сказала она, - но ты ошибаешься. Внутреннее давление равно одной атмосфере, этого мало, чтобы разорвать тело. Человек может жить в вакууме до минуты, а если потом будет нормальная реанимация, то и дольше.
- Но это только на самый худой конец, - сказал Генрих. - Скорее всего, сейчас мы придумаем что-нибудь более адекватное.
- Думай побыстрее, - сказал Том.
- А ты меня не дергай, тогда и буду побыстрее думать, - отозвался Генрих.
Следующие минут пятнадцать флаер висел посреди трюма, в колонках бубнил сказочник, описывая очередную схватку мифического Гаррета с очередным исчадием подземелий… Интересно, какой народ сложил эту сказку? Небось, норманны какие-нибудь или зулусы. Уж очень агрессивная фантазия была у этих сказочников, этот Гаррет только и делает, что дерется с кем-то…
Я уже снова начал клевать носом, как вдруг из шлема раздался голос Генриха.
- У меня две новости, - сообщил он. - Хорошая и плохая. С какой начнем?
- Говори обе и не мучайся дурью, - ответил я. - Сейчас не время чувство юмора проявлять.
- Чувство юмора никогда не помешает, - возразил Генрих. - Хорошо, как скажешь. Плохая новость - стыковочного узла нужного диаметра нет ни на «Озе», ни на «Адмирале Юмашеве». Хорошая новость - на «Озе» есть плазменный резак, способный прорезать обшивку флаера, и есть робот, способный им управляться. Минут через пять начнем резать.
- В каком месте? - спросил Том. - Если в салоне, то…
- То вы зажаритесь живьем, - продолжил Генрих его мысль. - Нет, вскрывать будем багажный отсек. У вас там нет ничего взрывоопасного?
Том посмотрел на Наташу, та пожала плечами.
- Вроде нет, - сказала она.
- Вроде нет или точно нет? - спросил Том.
- А я помню? - огрызнулась Наташа. - По-моему, ничего с энергоблоком внутри я туда не запихивала. Но точно сказать не могу, я уже второй день на нервах.
- Ага, - кивнул Том. - Смолишь один косяк за другим без передыху. Небось, и сейчас не отказалась бы?
Наташа обиженно надула губки и отвернулась. А ведь она наркоманка, подумал я. Ничего особенно страшного, привыкание к гашишу лечится куда легче, чем привыкание к морфию, но тем не менее…
- Тогда процесс затянется, - сообщил Генрих. - Сначала прорежем маленькую дырочку, запустим туда робота, он поковыряется в вещах, внимательно все осмотрит… Вся процедура займет часа два.
- А если считать, что ничего взрывоопасного нет? - спросил я.
- Тогда за полчаса управимся.
- Давай рискнем, - сказал я. - Начинай резать сразу, даст бог, не взорвемся.
- Не пойдет, - возразил Генрих. - Если ты погибнешь, крейсер откажется уходить в прыжок. Ты сам можешь относиться к своей жизни сколь угодно наплевательски, но нам с Машей ты нужен. Или ты хочешь сложить полномочия капитана?
- Нет, - покачал головой я. - Не хочу. Давайте резать осторожно.
Роботы справились за полтора часа. Все это время в салоне флаера ничего интересного не происходило. Сказочный Гаррет добрался-таки до заветного сокровища и теперь выбирался обратно на поверхность, непрерывно отбиваясь от живых мертвецов и прочих неприятных подземных созданий.
Время от времени машина начинала вибрировать мелкой противной дрожью. Температура внутри салона постепенно поднималась, в воздухе начало пахнуть гарью и озоном. Однако, по словам Тома, регенератор воздуха пока справлялся с повышенной нагрузкой.
Наконец, из шлема раздался голос Генриха.
- Вроде все готово, - сказал он. - У вас заднее сиденье раскладывается?
- Раскладывается, - подтвердил Том. - Если на нем никто не сидит.
- Ничего, справитесь как-нибудь, - отмахнулся Генрих. - Вы же в невесомости. Короче, багажник связан шлюзовой кишкой с жилым отсеком. Кишка узкая, но пролезть можно. Складывайте сиденье и ползите по одному, только осторожнее, в багажнике грязно.
- В каком смысле грязно? - не понял Том.
- Ну так… роботы наследили. И, это… Алекс, надень скафандр. Просто на всякий случай. Вдруг что пойдет не так…
Я посмотрел в глаза Тому и решительно ответил:
- Ничего, обойдусь. Твои роботы точно все сделали?
- Точно-точно, - ответил Генрих. - Ну, как знаешь, только не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Сумки, лежавшие на коленях Наташи и детей, одна за другой перекочевали к лобовому экрану. Джейд разместился на потолке над головой отца, Вилла - над моей головой. Наташа изогнулась немыслимым образом и стала пытаться сложить заднее сиденье, но ничего у нее не получалось - эту операцию желательно выполнять вдвоем и не в невесомости.
- Ну что там? - не выдержал Том. - Джейд, попробуй сместиться чуть правее и вниз, вот сюда, где этот пакет. Наташа, я сейчас помогу.
И в этот момент Наташа все-таки справилась. Спинка заднего сиденья издала гулкое чмоканье и откинулась вперед. Наташа испуганно вскрикнула и вдруг резко закашлялась. Через мгновение в мои ноздри ударила жуткая вонь и меня тоже скрутил кашель.
Никто из нас не подумал о том, что плазменный резак не только прожег здоровенную дыру в кормовой обшивке флаера, но и спалил все, что лежало в багажнике. А теперь пепел и гарь брызнули в салон… Понятно, почему Генрих советовал мне надеть скафандр.
Не знаю, сколько времени длился приступ кашля, наверное, минуты две-три, но мне они показались вечностью. Но в конце концов кашель отпустил. Горло привыкло к омерзительной вони.
Я вытер слезящиеся глаза рукой и понял, что лучше бы я этого не делал. Глаза сразу защипало, слезы брызнули с удвоенной силой.
- Наташа! - простонал я. - Надо ползти туда! Это противно, но другого выхода нет.
Над ухом раздался смешок.
- Она уже там, - сказал Том. - И дети тоже там, теперь твоя очередь. Хватай шлем и поползли. Давай, помогу тебе, ты же не видишь ни черта. И зачем ты только грязной рукой в глаза полез?…
Я нащупал шлем, а затем Том сгреб меня в охапку и отправил в короткий полет по салону. Через пару секунд мои руки уткнулись в стену, она была очень теплой, почти горячей.
- Ниже, - комментировал Том за моей спиной. - Еще ниже. Теперь чуть правее… Попал!
Я и сам уже понял, что попал. Моя рука провалилась в широкую и глубокую дыру, я осторожно сместился вбок, оттолкнулся обеими руками от краев дыры и провалился внутрь целиком.
Секунды через две я понял, что кишка не настолько широка, чтобы по ней можно было лететь. По ней можно было только ползти. Причем нельзя сказать, что это удобно - стенки мягкие, эластичные, пружинят, толкают то туда, то сюда, тело бьется внутри кишки, как муха в паутине и от этого сама кишка ходит ходуном и все время стремится захлестнуться петлей и устроить себе заворот.
Ознакомительная версия.
