Андрей Чернецов - Век одиночества

Инспектор пожал плечами:

— Начальству виднее. Кстати, Генерал особенно зол на вас из-за того, что среди пятнадцати аэропланов, так ловко уничтоженных Колдуном во время Игр, была и воздушная машина, принадлежавшая лично ему. Он анонимно выставил свой аэроплан, надеясь на главный приз, и не сомневался, что получит его. В общем, скандал едва замяли. Пришлось объявить зрителям, что в этом году изменились правила игры…

— А ты знаешь, — спросил комиссар в лоб, — что за террористическими ударами последнего месяца стоят они, наши Радетели?

Эта новость, очевидно, не была для Салминена таким уж откровением. Он лишь снова пожал плечами, демонстрируя ленивое безразличие:

— Ну и что? Значит, так было нужно в интересах страны…

— Расскажи это родственникам погибших! Наверное, они сильно обрадуются и станут гордиться! Хотя что я говорю? У таких, как ты, видно, на все один ответ! Скажи только, Оста: тебе самому не противно служить этим людям? Вернее, прислуживать. Ведь это ты доносил Генералу о каждом моем шаге, не так ли?

— Вы слишком чувствительны, шеф. На нашей работе это вредно. Голова безопасника должна оставаться холодной при любых обстоятельствах. Может, когда вы начинали, и было по-другому, но время старых волков-одиночек прошло. Наступает век молодых трезвомыслящих людей, спаянных единой идеей.

— Я это понимаю. Потому и написал рапорт об отставке по состоянию здоровья.

Антти взял со стола лист бумаги и протянул преемнику, но тот отрицательно покачал головой:

— Нет-нет. Генерал считает, что вам нельзя вот так просто взять и уйти. Несвоевременно, и, к тому же, это будет неправильно истолковано гражданами. Такой герой, как вы, должен пасть смертью храбрых на боевом посту. Вас убьют террористы. Уже подготовлен некролог для завтрашних газет…

В руке инспектора возник пистолет. Лэйхо даже не заметил, как тот достал оружие.

— Папа! — вдруг раздался от двери удивленный голосок. — А что здесь происходит? Оста, вы что?!

— Нисса, уходи! — отчаянно закричал Антти.

Салминен обернулся, и пистолет в его руках дернулся, плюнув горячим свинцом. Пуля, ударив девочку в грудь, развернула ее и отбросила на пол. Раздался истошный вопль, а затем последовал еще один выстрел. И еще…

Комиссар выпускал пулю за пулей в уже мертвое тело бывшего помощника, пока не последовал сухой щелчок. Отбросив бесполезный пистолет, Лэйхо метнулся к залитой кровью дочери. Обняв ее, он положил голову Ниссы себе на колени и стал убаюкивать дочку, словно маленькую.

Девочка открыла глаза.

— Папа, — еле слышно прошептала она — Ирна говорила, что мы уедем…

— Да, моя любимая, — глотая слезы и продолжая ее укачивать, выдавил из себя комиссар. — Мы уедем… Обязательно уедем… Далеко-далеко…