- Она определенно раскрыта, - сказал Юрген, изучая спору так же тщательно, как и я, - но не везде.
- Возможно ее повредили во время полета, - сказал я, замечая говорящие сами за себя признаки коагулированной плоти и отвердевание внешней брони. По какой бы причине она не упала вниз [134], ее равномерно поджарили, то есть вовсе не трение при входе в атмосферу сплавило аблятивные пластины хитиновой брони, предназначенные защитить мягкие ткани и чудовищных существ внутри.
- Нам лучше проверить, - сказал Тир, слегка меняя направление, чтобы привести нас прямо к ней. Конечно я мог отменить его приказ, сославшись на срочность моего поручения, но несмотря на нехорошие предчувствия, мне не хотелось этого делать. Нужно было поддерживать свою репутацию, как бы мало на самом деле я ее не заслуживал, и я не сомневался, что мое неумелое обращение с лошадью уже ни раз повеселило всадников Корпуса Смарти. Не помешает напомнить им, что я вроде как Герой Империума, несмотря на свою опаленную задницу, и любое нежелание драться вряд ли поможет в этом. Кроме того, твари внутри уже должны были сдохнуть.
- Лучше проверить, - повторил я, лаконичный стиль беседы инструктора оказался на удивление заразительным [135], воспользовавшись тем, что все видели мое неуместное положение в седле, я чуть приотстал. Остался ли кто-то в споре или нет, не было смысла лезть на рожон, когда можно было спрятаться за всадниками.
Когда мы подошли на расстояние десяти метров или около того, я впервые осознал масштабы этой штуковины, все предыдущие я наблюдал с безопасной дистанции. (Что не удивительно, так как они выблевывали из себя рой злобный существ, чертовски яростно настроенных убить меня, и чтобы подобраться столь близко, мне нужно было прорубаться, вместо того чтобы последовать своему естественному инстинкту быстро-быстро улепетывать в противоположном направлении). Даже сидя на лошадке, спора была как минимум в два раза выше меня, непристойная шишка отмершей плоти чудовищно воняла могилами и только бризер защищал мое дыхание.
- Похоже пустая, - сказал Юрген, доставая из-за спины мелту, эту предосторожность я всем сердцем приветствовал. Я ощутил, что прислушиваюсь сквозь приглушенный топот копыт по песку, в поисках любых признаков засады, но орда гаунтов, которая вот-вот должна была выскочить из под земли, как-то все не появлялась.Может быть Тир был прав, и они давно ушли, или же не пережили пламенный спуск из верхних слоев атмосферы.
Воодушевленный этой мыслью, я настроил встроенную оптику на максимальное увеличение и осмотрел все, что было видно внутри организма через разрезы в панцире, предназначенные для выгрузки обитателей. К счастью солнце стояло под нужным углом, чтобы внутрь попадал свет, так что я был избавлен от любых попыток поисков других усилителей изображения, что могли быть встроены в маску. Я точно разглядел очертания нескольких мертвых гаунтов: застывшие остатки жидкостей из тела, вытекшие из трещин в панцирях, поджаренные и опухшие языки торчали из их разинутых пастей.
- Там внутри гаунты, - позвал я, ощутив, что самое время показать своею активное участие в этом глупом предприятии. Через несколько минут мы сможем продолжить наше путешествие к душу и кружке рекафа с глубоким чувством выполненного долга.
- Определенно мертвые.
- Мой любимый вид, - добавил Юрген, это чувства я всецело разделял.
Я начал возиться с настройками оптики, пытаясь вернуть нормальный вил, но чертова хреновина кажется застряла, возможно куда-то в важные части попал песок. Я стукнул по ним ладонью, и пробормотал пару едва запомненных мной фраз из литании Ремонта Электронной Аппаратуры Путем Удара По Ее Корпусу, что я обычно предпринимал в таких ситуациях. Омниссия определенно решил, что я заслужил кое-что за свои старания, поскольку картинка внезапно щелкнула на место. Но за мгновение до того как она вернулась, трясущаяся, увеличенная картинка мазнула по поверхности споры, и я был уверен, что заметил движение где-то среди наполовину сплавленных хрящей позвоночника.
- В укрытие! - заорал я, совершенно плевав на то, что могу выставить себя дураком. Если штуковина еще не издохла, и ощутила наше присутствие, то инстинктивно отреагирует, и несмотря на повреждения, у ней хватит колючек, чтобы исполосовать нас. Пока я кричал, я развернул голову лошади и впечатал ей в ребра ботинками, рядом с тем местом, где в кровоток по толстым трубкам накачивались питательные вещества или какая другая дрянь, что позволяла ей выжить в этих адских условиях. Конь перешел в рысь, я почти вывалился из седла, Юрген послал своего в галоп, чтобы догнать меня и сдержал животное поравнявшись.
С треском, словно огонь охватил сухой куст , колючки взлетели в воздух, взорвались среди всадников и разлетись на тысячи бритвенно-острых фрагментов, которые разодрали как всадников, так и животных. Пара лошадей упала, вопя в дыхательные маски до тех пор, пока химические регуляторы не накачали их анальгетиками и те перестали ощущать тысячи открытых ранок, из которых на жадный песок лилась кровь. Большинство бойцов выглядели не лучше, но следую традициям Корпуса Смерти, они не обращали внимание на свои раны, а просто спешились и подняли оружие. В другой местности, и если бы спора не была так сильно повреждена, чтобы запустить только десятую часть своего колючего вооружения, людей возможно мгновенно бы посекло в кашу [136]. Но летающий песок поглотил большую части хитиновых игольчатых боеприпасов.
- Спасибо за предупреждение, - сказал Тир, в его голосе не было сарказма, а звук хорошо разнесся по затихшему пустынному воздуху. Несмотря на запоздалое предупреждение, мне возможно удалось спасти нескольких бойцов, так как всадники отреагировали мгновенно и соскочили с лошадей. Если бы они так не сделали, и поскольку большая часть находилась на гребне, то им бы нечем было защититься от кластерной атаки колючек. То, что мы с Юргеном развернулись, спасло нас от худшего, но ирония заключалась в том, что только мы двое остались в седле.
- Прикройте глаза, сэр, - сказал Юрген, разворачиваясь в седле, чтобы развернуть мелту из-за плеча. Через секунду возник знакомый и болезненный для глаз всполох света, затенив поляризованные линзы маски, и оставшиеся колючки превратились в обожженные останки. Моя лошадь вздрогнула, и я напрягся, ожидая, что он бросится вперед или назад, но она тут же успокоилась, благодаря тренировкам и химическому коктейлю, чтоб бурлил у нее в крови.
- Не хотелось бы еще один залп.
