– Это было бы низким поступком.
– Если так оно и было, а приношу свои извинения, полковник Вульф. – Теодор поклонился. – И ваша угроза Лютеции столь же не подобает воину.
Полковник не спеша встал и отвесил короткий поклон.
– Мы практичные люди, полковник Вульф. Каждому из нас понятна задача другого, и заключается она в том, чтобы сберечь своих людей. Я отказался от пятой части своего государства, чтобы сохранить оставшуюся часть. Тогда я считал это необходимым, но, как всегда, новый поворот дня требует новых жертв. Теперь снова близки кланы, и я вижу, что жертва Империи Драконис может оказаться напрасной. На этот раз угроза куда страшнее – захватчики могут вырвать у меня оставшуюся часть государства. Падет оно – и что тогда? Сможет ли Великий Кагал противостоять агрессору? А Лига Свободных Миров, возглавляемая Мариком? А вы? Стоит ли свеч игра, если ставкой в ней – опостылевшая жажда возмездия?
Долгое время Волк хранил молчание. Наконец он сказал:
– Я подумаю над вашими словами, Теодор-сан.
Декхан Фразер чуть приостановился, двигаясь по улице к особняку, подаренному ему Такаси Куритой за верную службу. Сперва он решил, что подвели усталые глаза, обманутые вечерним освещением. Он узнал эту седую гриву и бороду, эту приземистую, плотную фигуру. И форму, которую сам Декхан перестал носить уже много лет назад, он тоже узнал – это была форма Волчьих Драгун. Ошибки быть не могло. Незваным гостем, поджидавшим его у ворот, был полковник Джеймс Вульф собственной персоной.
До Декхана доходили слухи, что поединок отложен, но ему и в голову не приходило, что Вульф решит во время поездки нанести визит своему позабытому агенту. Озадаченный и смущенный Декхан неспешно подошел к своему бывшему командиру.
– Ищете кого-то?
Волк повернулся и окинул его взглядом.
– Хорошо выглядишь, Декхан.
Не обратив внимания на протянутую руку, Декхан пробормотал:
– Держать гостей на улице невежливо. Прошу вас, заходите.
Декхан провел по замку ладонью и, как только дверь открылась, жестом предложил полковнику следовать за ним в открывшуюся калитку. Вульф прошел в ворота и передал свой плащ слуге, который невесть откуда возник и тотчас исчез в полном молчании. Декхан провел Волка в гостиную, где слуги уже приготовили чай и поднос с крохотными пирожными. Кроме его чашки и чашки Дженнет, на столике стояла и третья – видимо, слуги знали о том, что его ожидает гость.
– Надеюсь, что не побеспокоил вас, – произнес Волк, довольно-таки бледно подражая принятой здесь вежливости и предупредительности. Он поискал глазами кресло и, не обнаружив такового, неуклюже присел на колени, как это было принято у куритсу.
Опускаясь на колени следом за ним, Декхан сразу почувствовал, насколько непринужденно он принял роль хозяина, и даже произнес несколько фраз по-японски. Стиль жизни куритсу прочно вошел в его обиход: непроницаемая вежливость, за которой были спрятаны все эмоции, чтобы все прошло гладко, да при этом еще сохранить лицо.
Волк живо отреагировал на реплику Декхана и продолжил беседу на японском, выразив свою благодарность гостеприимству хозяина. Он оказался общительным собеседником, и его стандартные замечания звучали даже несколько искреннее, чем требовал этикет. Декхан разлил по чашкам чай – себе и гостю. Поговорили о погоде и о том, как прошло путешествие Волка, но над мирной беседой тяготела какая-то смутная, невнятная тревога. Наконец, прервав пустой разговор, Волк спросил напрямую:
– Дженнет скоро появится?
– Хай. Я жду ее с минуты на минуту.
– Хорошо. Я хочу поговорить с вами обоими.
Волк, казалось, остался вполне удовлетворен ответом Декхана и ничего не добавил к своим словам. Декхан сидел в неловком молчании, и под щитом обходительности старая боль продолжала грызть его. Он потянулся к чайнику, чтобы снова наполнить чашку, и дал маху. Как только кожа коснулась горячего металла, Декхан отдернул руку. Он уже собирался приложить обожженное место к губам, но в последнее мгновение остановил себя, не желая проявлять подобную слабость перед этим человеком. Только не теперь. После стольких-то лет. И затаенная досада выплеснулась в словах.
– Почему же не сейчас? Я ожидал услышать от вас что-нибудь еще во время вашего последнего визита на Лютецию.
Если Волк и был удивлен этой внезапной вспышкой раздражения, виду он все же не подал. Осторожно поставив чашку на поднос, он произнес:
– Мы не разрешили нашу вражду.
– Но вы, однако, сражались на стороне куритсу, – бросил Декхан, и в словах его сквозил упрек.
– Нас связывал контракт с Домом Дэвиона. Декхан недоверчиво тряхнул головой.
– Какой-то там контракт оказался важнее кровной вражды.
– Контракт скрепляется клятвой.
– И эта клятва важнее вашей клятвы отмщения?
– Время было такое, – мягко сказал Вульф.
– Очень подходящее, – ядовито заметил Декхан.
Вульф отпил из чашечки и снова поставил ее на поднос. Это движение каким-то странным образом отодвинуло реплику Декхана, словно ее можно было уже и не принимать во внимание.
– Вы ведь говорите о нашем сражении на стороне Дома Куриты, не так ли?
– Да, именно о нем. Впрочем, вы правы – есть вещи и поважнее. Волк выжидал. Что ж, если Волк хочет, пусть получит то, что ему причитается.
– Подобно большинству Драгун, я преклонялся перед вами. Я считал, что вы знаете о ремесле наемников все, что только можно знать об этом деле. И каждый из нас верил, что вы человек чести. Я отдал бы за вас свою жизнь. Да, черт возьми, уже отдал! Я отдал свою жизнь Дому Куриты только затем, чтобы пошпионить для вас. Этим все и кончилось, Джеймс Вульф? Значит, вы человек, для которого горсть кредитов перевешивает клятву чести?
– Никто не принуждал вас.
– Я же был на Мизери, помните? Я видел мертвых Драгун. Эта картина так врезалась мне в душу, что не стереть ее, не вымести никаким холодным ветрам этой чертовой дыры. Я помню. Я слышал голоса мертвецов каждый раз, когда стоял перед курсантами Рюкена, каждый раз, когда вел в бой подразделение куритсу. Сколько людей осталось на Мизери! И не одних Драгун. Помните Железного Человека?
– Да.
– Мне не забыть его! Я просто восхищался им. Никто не мог соперничать с этим воином в самоотверженности, отваге и в воинском мастерстве. За исключением вас, по крайней мере так мне казалось. На Мизери Драгуны чуть было не проиграли битву. В самом ее конце я сражался с ним, с Железным Человеком, и видел, как его добили мои звеньевые. Тогда я думал, что это день моего триумфа – когда я свалил его «Дракона». Каким же я был тогда наивным! Я даже не понимал оказанной мне чести – присутствовать при церемонии его сеппуку. Но годы, прожитые в этом мире, многому научили меня. И что, деньги стерли из вашей памяти воина Тетсухару?
