— Я не знаю! Я сама не знаю! — слабо прошептала Жаклин.
— Не думаю, — покачал головой Кари. — Кое-что ты прекрасно знаешь.
— Где я нахожусь?
Кари очень хотелось сказать что-нибудь вроде: «Здесь вопросы задаю я!» Но отчего-то вместо этого он, поглядев на Жаклин, слегка смягчился — возможно, подействовал вид раненой вампирши.
— Так и быть, отвечу. Ты — в Запределье Санкт-Петербурга. Примерно в том месте, где мы с тобой встретились в первый раз. Ты довольна?
Вряд ли у Жаклин была причина для довольства, но она нашла в себе силы слабо кивнуть.
— Я и правда не знаю, кто они.
— Ну, предположим, об этом знаю я. Это зомби, ходячие мертвецы. Так просто — от сырости — зомби не заводятся, кто-то их должен создавать и ими управлять. Эти, во всяком случае, завелись здесь очень даже не просто так.
— За мной следили, и…
— Это я тоже знаю, — с готовностью подтвердил Кари. — Следил я сам. Знала бы ты, чего все это мне стоило, — была бы, наверное, поразговорчивее. — Он, нахмурившись, посмотрел на Жаклин. — Впрочем, есть одно хорошее средство, чтобы тебя разговорить.
Кари сказал это с таким видом, что Жаклин было в пору предположить — он отправился за самыми изощренными орудиями пыток. Вместо этого он вытащил из куртки небольшой пластиковый пакет.
— Думаю, тебе сейчас это в любом случае не помешает. Это кровь. Бычья. Человечьей я брезгую, надеюсь, ты — тоже. А то иные подумают, что сегодня я уплетал только обыкновенную пищу…
Жаклин потянулась за пакетом, и тут же невольно вскрикнула — рука отозвалась дикой болью.
— Обездвижили они тебя качественно, — заметил Кари. — Ничего, главное, голову не оторвали. Я тебе это скормлю, но при одном условии. Ты должна рассказать мне все — кто охотился за тобой, за кем и почему охотилась ты, откуда взялись эти ходячие покойнички. Расскажешь?
— Это — моя война, — твердо ответила Жаклин. — Тебе не следует вмешиваться. И никому не следует… — она бессильно откинулась на подушки.
— Так-так, значит, твоя война? — переспросил Кари, и его тон не предвещал ничего хорошего. — А ты не думала, что ты свою войну можешь запросто проиграть? И что будет тогда?
Жаклин молча уставилась в потолок.
— Значит, нечего возразить? Понимаешь, там, на Оборотной Стороне, один за другим погибали люди. Мне-то это, в общем, без разницы, но у меня есть кое-какие обязательства. А посему, будет очень неплохо, если ты кое-что расскажешь. Для тебя, между прочим, неплохо.
Он еще раз мрачно поглядел на раненую вампиршу.
— Понимаешь, погибали люди, — продолжал Кари. — Одних закалывала некая вампирша. Другие умирали как бы ни с того ни с сего — эти превращались в зомби. И вот что характерно — каждый из погибших незадолго до своей смерти подписывал некий контракт.
— Тебе и это известно? — вскинулась она.
— Еще как известно, — подтвердил Кари.
— Значит, эти… зомби — из тех, кто подписал контракт?
— Можешь в том не сомневаться. Странно, что ты об этом спрашиваешь. Теперь-то станешь говорить?
— Я не знаю, почему ты за мной следил и зачем спас, — тихо сказала Жаклин, — но ты вмешался не в свое дело. Это очень давняя история, иона касается…
— Касается только тебя? — насмешливо спросил он. — Ну да, правильно — только тебя и твоих жертв, которых было довольно много.
— Они все равно были покойниками! Их все равно было не спасти! — воскликнула она. — После этого контракта… они все мертвы!
— Вот оно как? Отлично. Пойдем дальше. Тебе известно такое имя — Стефани Фабиан? И, кстати, как тебя зовут?
— Можешь звать меня Жаклин. Если ты решил, что Стефани Фабиан — это я…
— Ничего я пока что не решил. А решу, когда выслушаю тебя. Так что в твоих интересах рассказать все — и ничего от меня не утаивать. Все равно не получится. А теперь объясни — с кем и ради чего ты вела войну? Проигранную, между прочим. Да, держи, а то страшно на тебя смотреть.
Он осторожно усадил ее на постели, стараясь не причинить боли, и подал пакет с кровью.
— Думаю, после этого ты станешь разговорчивее.
Она почти что с жадностью выпила содержимое пакета, облизала губы и вновь откинулась на подушки.
Кари терпеливо ждал.
— Ты знаешь, что мне очень много лет? — спросила она.
— Теперь узнал, — улыбнулся Кари, присаживаясь на край постели.
— И этой войне — за двести лет, — продолжала она. — Ты слышал о французской революции?
— Какое-то событие из жизни Оборотки? Как-нибудь поинтересуюсь.
— Ты должен понять — все это идет оттуда. Тогда была создана… эта тварь, которая зовет себя Стефани Фабиан. Я должна ее уничтожить. Именно я. У меня к ней — особый счет.
— Значит, ради этого ты и убивала людей?
— Говорю же, это не люди — покойники. У них выжгло душу.
— Готов поверить. Что с того?
— Они служили пищей для твари. Она забирала их жизнь.
— Кажется, начинаю понимать. Если вот так прирезать ее жертву, то тварь лишается ужина, я верно говорю?
— Примерно так оно и есть. Если перебить большинство заключивших контракт, МЕЧЕНЫХ, то она вынуждена будет или умереть, или…
— Принять меры. Судя по твоему печальному виду, тварь решила выбрать второй вариант.
— Возможно. Я не знаю, кто на меня напал и почему, но это были не люди. Может быть, они служили ей…
— Говорю же — незадолго до своей смерти каждый из них подписал тот самый контракт. А потом они вырылись из могил и пошли блуждать по городу.
— Может, оно и так, — повторила Жаклин. — Но ты все еще не понимаешь, во что ввязываешься.
— Главное — рассказывай. Я очень даже понятливый, хотя и помоложе тебя. Откуда взялась эта самая тварь, и что с ней делать?
— Да если бы я знала, как ее уничтожить! А взялась… Ее создали. Искусственно создали. Люди — и не только люди. Среди них были такие же, как мы с тобой, были сильные некроманты, даже оборотни…
— Может быть, все это называлось «Воинами Армагеддона»? — предположил Кари.
— Нет, — она отрицательно покачала головой. — У них действительно было название: «Смерть демонам!»
— Что-о? — Кари едва не подскочил со своего места. — Ты это… правду говоришь или издеваться изволишь?
— Почему ты так спрашиваешь? — изумленно проговорила Жаклин. — Тебе знакомо это название?
— Будем считать, что да. «Смерть демонам!»? Или, может быть, бесам? Французы?
— Именно такое название. Они создали некое особое существо — голема. А потом оно уничтожило своих создателей и дожило до сегодняшнего дня. Ты, возможно, даже видел эту анкету?
— Видел. Милые, хорошие просьбы. Почти каждая ведет на кладбище.
