- Господин, если все хорошо подготовить, то на этом участке засады найдут смерть и сильно покалечатся пять - восемь воинов. Теперь…
Его оборвал Джеффри: - Томас, прошу тебя, подумай еще раз! Ведь так поступают только отъявленные разбойники! Твой отец, сэр Джон…!
- Хватит, Джеффри! Мы уже говорили об этом!
- Томас, если в этой засаде погибнут еще дворяне, то… многие семьи воспримут это как повод для мести! Ты об этом подумай!
- Давай пока об этом не будем! Ляо, продолжай!
- В тот самый момент, господин, когда первая часть отряда наткнется на поваленные деревья, начнется второй этап. Меж деревьями, над дорогой, натянется веревка и три - пять всадников наверняка не удержаться в седлах. Один-два могут сломать шеи, а остальные не скоро встанут. Правда, оставшаяся часть отряда успеет остановиться, изготовить оружие и напасть на нас. Но их будет не более трети отряда, если в нем будет два десятка всадников. Если больше, то мы, скорее всего, погибнем.
- Гм! Это самая плохая часть твоего плана.
- Это лесная дорога, господин. На ширину телеги или двух всадников, скачущих бок обок. Поэтому им придется вытянуться в длинную колонну. Но здесь нам придет на помощь ключ.
- Интересно! Излагай дальше!
- Если мы немного разроем овраг, то вода разольется вокруг еще больше, пропитав почву, а затем дорогу. Сами же мы останемся по другую сторону оврага, в густых кустах. Конная атака, если она будет, не будет такой стремительной, как на сухой земле. Вязкая почва и мокрая трава помогут нам сбросить на землю пару всадников, а остальные для начала получат шесть арбалетных болтов в упор. А кто выживет - пусть попробуют наши мечи на прочность, господин!
- Джеффри, что скажешь?!
- Сэр, я буду драться за вас не щадя своей жизни!
- Я в этом и не сомневался. Ты лучше скажи: как план?
- План…хороший, господин.
- Тогда я добавлю. Желаю нам от всего сердца, чтобы удача и Господь Бог были на нашей стороне! Принимайтесь за работу! А я сейчас поеду к нашим пленникам. Сменю Хью и Чжана и пришлю их к вам на помощь.
Когда к середине ночи люди вернулись, я попробовал заснуть, но у меня это получилось только наполовину. Как говориться, вздремнул 'в полглаза'. Перед рассветом мы снялись с лагеря и перебрались к месту засады, а тем временем, Лю и Чжан с 'пленными' отправились к месту встречи. Не успели мы закончить последние приготовления, как вернулись китайцы. Они привезли кусок розовой ленточки и мешок с золотом. Мне бы радоваться, что все идет так, как я задумал, но напряжение, сковавшее меня еще ночью, не давало мне расслабиться. Прошелся несколько раз по поляне, внимательно осмотрел сюрпризы, приготовленные для наших преследователей. Затем под руководством Джеффри и Ляо провели генеральную репетицию, после чего все разошлись по своим местам. Негромко молился Хью, Джеффри и Ляо приводили в порядок оружие и доспехи, а я все не мог понять, правильно ли я поступаю? В принципе то, что я собирался сделать, являлось нечестным поступком для гербового дворянина, позорящим его имя, но если взять мое поведение в целом, то лесная засада вполне вписывалась в жизнь этой эпохи. Месть, похищения, пытки и убийства - все это являлось обычными атрибутами этого времени, хотя при этом слова 'убийца' и 'смерть' имели менее жесткий оттенок, чем в будущем. Мои сомнения не касались правильности или неправильности моих действий относительно рыцарского кодекса, так как я его просто не воспринял, считая его надуманным и пустым. Моя внутренняя тревога и беспокойство, если я правильно понимал себя, касались, лишь одного: вправе ли я устраивать эту кровавую бойню? Не может ли оказаться так, что, не изучив здешнюю жизнь в деталях, я, если можно так сказать, иду на поводу своих собственных суждений, которые, в конце концов, могут оказаться ошибочными.
'Может под влиянием окружающего мира и незаметно для себя я превращаюсь в человека, чью личину я одел? Я не сильно мучился совестью после того как убил наемного убийцу. И того наемника, на дороге. Видел пытки и кровь. Даже получил некоторое удовольствие от смерти этого труса, Вернея. А что теперь? В чем ты сомневаешься? - но как не пытался, я так и не смог ответить самому себе на этот вопрос. - Пора мне определиться с самим собой, иначе я точно получу раздвоение личности. Пора перестать оглядываться! Нет там никакого будущего, зато есть настоящее! Кровавое и жестокое время! И поступать надо соответственно! Гм! А не оправдываешь ли ты… - и в этот самый миг до меня донесся топот копыт множества лошадей. Мои сомнения тут же исчезли, смытые волной злобной радости на своих преследователей, которые только что подтвердили правильность моих действий. Она пронеслась по моему сознанию со скоростью экспресса, разгоняя адреналин по всему телу. Подобное состояние в той моей прежней жизни означало, что я готов и хочу драться. В данном варианте наверно надо применить слово 'сражаться', но мне сейчас было не до этого; нараставший цокот множества копыт возвещал, что погоня вот-вот покажется из-за поворота. И они появились. На какое-то мгновение я даже ощутил восторг при виде этого зрелища мчавшихся на полном скаку рыцарей в блестящих доспехах, с развевающимися плюмажами на шлемах и развевающимися по ветру яркими плащами. Прямо как разворотная красочная картинка из энциклопедии о Средних веках. Но секунда прошла - и восторг пропал, оставив страх, надежду и медленно вскипающую ярость. Осторожно выглянул из-за куста, за которым прятался вместе с Хью. На противоположной стороне дороги на долю секунды из-за толстого ствола показалась голова Чжана и тут же исчезла.
'Вы объявили мне войну… или я вам, какое это имеет значение? А на войне все средства хороши. С Богом!'.
Первые всадники только пронеслись мимо меня, как раздался скрип, а потом скрежет падающих деревьев, после чего последовал тупой и тяжелый удар об землю. В ту же секунду раздался скрежет и лязг железа, дикое лошадиное ржанье и человеческие крики.
'Давай! - мысленно крикнул я и в тот же миг, словно повинуясь моему мысленному приказу, над дорогой резко взвилась веревка, натянутая Чжаном. Первый конь, зацепившись ногами за веревку, споткнулся и с истошным ржаньем полетел на землю вместе со своим всадником, вторая лошадь, шедшая почти голова в голову с первой, повторила ее судьбу. Двое других дворян, мчавшиеся следом на полном скаку, уже просто врезались в кучу из людей и лошадей. Воздух снова взорвался криками, стонами и ржаньем. Еще один рыцарь попытался осадить лошадь на полном скаку, в последний момент, рванув поводья, но добился лишь того, что животное от боли встало на дыбы. Воин, закованный в сталь, не удержавшись, вылетел из седла и с грохотом пустого ведра рухнул на землю. Его лошадь с истошным ржанием шарахнулась, по пути столкнулась с другой, и так ударила ее грудью, что всадник после сильного толчка потерял равновесие и соскользнул с седла. В седлах смогли остаться лишь восемь легковооруженных солдат, скакавшие позади группы рыцарей с небольшим отрывом. Они успели не только остановить лошадей, но и схватиться за оружие, правда воспользоваться им так и не удалось. Не успел один из лучников натянуть тетиву, как из леса вылетел металлический шар и буквально вынес стрелка из седла. Но это не остановило солдат, и в следующее мгновение двее стрелы ушли в том направлении, где скрывался китаец, а остальные соскочили с коней и обнажили мечи, готовые броситься в атаку при поддержке лучников. Их порыв охладили два арбалетных болта, легко пробивших металлические нагрудники, сидевших в седлах, лучников, словно как иголка прокалывает тонкую материю. Вид хрипящих и залитых кровью собратьев по оружию резко охладил пыл растерявшихся солдат. Они еще колебались, но когда дикий крик боли одного из воинов возвестил о том, что арбалетная стрела Чжана нашла цель, а на лицах остальных проявился страх, и мечи опустились. Сопротивление было сломлено. Как только я это понял, то вышел из кустов с мечом в руке. Следом шагнули из-за деревьев, Чжан и Хью. Арбалетчик уже успел перезарядить арбалет, а китаец со свистом раскручивал свой 'шар - молот'. Солдаты, побросав мечи на землю, сбились в кучу. К этому времени с земли стали подниматься наименее пострадавшие рыцари. Трое встали на ноги. Один из двух лежащих на земле подавал признаки жизни, а вот второй… Тот лежал, словно сломанная кукла, с широко разбросанными и неестественно вывернутыми руками и ногами. Очумело вертя головами, вставшие на ноги воины, только сейчас пытались понять, что произошло. И вот один из них, пришел в себя настолько, что попытался взять командование, заорав на солдат:
