Елена Крестьянова - Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант. [СИ]

- Это карта, составленная твоими родителями. Надеюсь, им ты поверишь?

Девушка удивлённо взглянула на него, и Дассан пояснил: 'Перед самой смертью они успели передать мне несколько изображений-образов. Среди них была карта и вот эти картинки. Боюсь, это последнее, что видели Осир и Изола перед тем, как начали спускаться в гору'.

Он мысленно нарисовал ей два виртуальных образа. На одном дальним планом выступал горный кряж под огромным ледником, а на переднем чернела скалистая гряда и кусок моря между скалами. Местность была почти без растительности, лишь в некоторых ложбинках между скал зеленели островки мха и лишайника, пробившиеся к солнцу в короткое северное лето. На втором был виден кратер вулкана, видимо, уже давно потухшего. Громадные куски породы, выброшенные горячей лавой из его недр, были раскиданы по всей вогнутой поверхности и по большей части залиты слоем вечного льда.

Затем Мария увидела несколько изображений женщины, поразительно похожей на неё. Она с волнением разглядывала каждую черточку своей матери, которую совсем не знала. Мать иногда приходила к ней во сне, особенно когда Мария была маленькой, но её лицо всегда было нечётким, расплывчатым. Отец тоже показался ей знакомым, хотя она не помнила и его лица - только крепкие руки, поднимающие её высоко вверх.

Следующей была картина туннеля - практически идеально ровное круглое отверстие, неизвестно как открывшееся в воронке всё того же кратера. Мария вопросительно посмотрела на Дассана, он кивнул головой.

- Да, ты угадала, девочка, твои родители смогли открыть проход в Священную гору к Чернобогу, чтобы принести жертву. Но они не смогли верно воспроизвести Дыхание Левии, о котором говорится в манускрипте, и потому погибли. Вот и последний снимок.

Изображение, возникшее в голове Марии было вначале почти невидимым - чёрный провал туннеля закручивался по горизонтальной спирали, и на втором витке света извне в него уже не поступало. Видимо, кто-то из родителей зажёг флуоресцентный светильник - мертвенно-белый свет вырвал из мрака стены тоннеля, щедро расписанные фресками и текстами. И надписи, и картины были выполнены, очевидно, охрой - все тона менялись от светло-жёлтого до красно-коричневого. Несколько минут Мария виртуально шла по следам родителей в чёрном провале туннеля. Потом изображение пропало. Раздался резкий, ни на что не похожий звук. Через несколько секунд черноту прорезала яркая вспышка...

Потрясённая увиденным, девушка несколько минут молчала, внутренне ещё раз переживая вместе со своими родителями последние минуты их жизни.

Затем посмотрела на Дассана - тот по-прежнему пылал, словно джинн из сказки, но к красному цвету его внутренней сущности добавились серебристые мерцающие искры - знак скорби по погибшим. Мария улыбнулась сквозь слёзы, молча благодаря его за сочувствие и за то, что ничего от неё не скрыл.

- Я всё поняла и на всё согласна, - вслух произнесла она в ответ на испытующий взгляд Дассана. - И мы с тобой, отец, продолжим их дело.

Дассан неуловимым движением век заставил свитки расположиться на столе рядом. Под его взглядом они стали прозрачными и наложились друг на друга послойно. Место предполагаемого входа в гору Меруну по-прежнему горело яркой звёздочкой.

- Тогда продолжим, - неторопливо произнёс Дассан. - На сегодня у нас ещё несколько вариантов аранжировки, ты сама должна решить какой из них верный. Завтра я расскажу, где найти партитуру. А сейчас закроемся наглухо от внешнего мира...

Сказав это, Дассан скрестил руки на груди, прислушиваясь к малейшему шуму в эфире, проверил надёжность метапсихического щита в пределах комнаты - ни одной, даже самой микроскопической бреши не обнаружилось. Легким умственным посылом он раскрыл перед Марией варианты аранжировки, из которых она должна была отобрать нужные цепочки и соединить их в единое целое. Оба сцепили умы на манер шлюза, не сдерживая мощных напоров своего сознания и корректируя друг друга на каждой фальшивой ноте будущего 'Дыхания Левии'...

Вечером Илья ушёл на встречу с Наташей и Денисом, чтобы попытаться довести начатое утром лечение мальчика до логического завершения. Майор остался - сегодня вечером должен был состояться очередной сеанс виртуальной связи Лизы и Кеши, а его присутствие на каждом из них было необходимо. Лизе всё ещё слабо удавалось связываться на больших расстояниях, но в радиусе нескольких сотен метров она вполне могла общаться без слов. Услышав на приватном канале её нежный призыв, майор, стараясь не скрипеть деревянными половицами, выскальзывал из своей комнаты на общую террасу и пробирался в смежную спальню, где его ждали жаркие Лизины объятия. С того времени, как Лиза призналась ему в том, что была завербована Иннокентием Рябовым, и попросила спасти её сына, находящегося в заложниках, их отношения перешли на новый уровень.

Лиза теперь видела в Андрее не просто интересного любовника и будущего мужа, но и Защитника с большой буквы, который способен вернуть её жизнь в нормальное спокойное и счастливое русло. Андрей, со своей стороны, считал себя виновным за то, что Лиза попала в такую ситуацию. Это чувство ответственности за неё и детей меняло его отношение к жизни. Раньше перед ним стоял, прежде всего, Долг - перед Родиной, товарищами по оружию и самим собой. Жена и сын существовали как бы отдалённо и самостоятельно, не касаясь его повседневных военных забот. Теперь же ответственность за судьбу новой семьи приходилось брать полностью в свои руки.

Сегодняшний сеанс связи должен был быть обычным отчетом Лизы - мол, пока всё идёт в рабочем режиме, работаю над поиском места хранения установки. Сама установка в коттедже Дассана не обнаружена, но есть предположения, что она находится в Красноярске, поскольку Мария обмолвилась, что там у них с отцом есть ещё один дом. Вот и всё, что должна была передать Лиза Иннокентию Рябову.

Но связь получилась не такой, как ожидалось.

Лиза вместе с Андреем отправились в Чёртов лес, чтобы провести сеанс на самой вершине соседней сопки - с высокого места девушке было легче связываться. Рич увязался за ними, потому что во дворе было скучно - Димка занимался, читал тёте Даше вслух заданные по литературе на лето произведения.

Они шли по привычной тропинке мимо вековых сосен, вдыхая смолистый запах прелой хвои и шишек, обильно рассыпанных вокруг деревьев. Тёмное небо в прогалинах между крон мерцало переливами сотен тысяч звёзд, ярких и манящих в неизведанные дали необъятного космоса.

Лес жил своей собственной жизнью, не обращая внимания на вторгшихся в его пределы людей. Летучие мыши тенями носились взад-вперёд между высокими колоннами сосновых стволов. Дорогу часто перебегали мышки-полёвки, ежи и ещё какие-то ночные животные, отчего Лиза поминутно вскрикивала и хватала Андрея покрепче за руку. А Рич тут же принимал охотничью стойку, резко бросался вперед, оглушительно лая на всё, что двигалось. Через полчаса подъема они вышли на большую поляну, которая, словно тонзура голову монаха, украшала вершину сопки.