Мне поначалу, когда я это узнал, даже показалось, будто это чей-то разум стремится получить более совершенную версию мертвяков, но нет, это они сами.
Естественное, даже в разрезе мертвецов, стремление к существованию, побуждает их искать пути для сохранения своего вида. Именно поэтому у них не отваливаются и не срастаются первичные половые признаками. Им нужна мутация для получения способности размножаться. Как только они добьются этого, нам крышка.
Теперь следует упомянуть Бугая и ему подобных.
Как я прекрасно помню, до встречи со мной он полностью выел одно терапевтическое отделение, оставив только кости. Нехарактерное для нулевого мертвяка поведение, не правда ли?
Я раньше думал, что он просто уникум, статистическая погрешность, но... Оказалось, что его появление имеет прекрасное и логичное объяснение. Если набрать уровни выше десятого, а потом быть покусанным кем-то из мертвяков, начинается другая биология.
Пост-инфицированные здоровяки (ПИздор), как я их окрестил — это особая каста мертвяков, к которой даже высокоранги проявляют некоторое уважение. Характеристики начинают меняться, человек тупеет, становится сильнее, гораздо сильнее. Настолько, что высокоуровневые ПИздоры могут и силовую броню сломать. Они быстры, долгое время внешне похожи на людей, но потом настаёт момент и у них есть три пути: стать метателями шипов, научиться летать или начать умнеть. В первом случае у мертвяка на плечах вырастают этакие трубы, позволяющие ему метать ограниченный запас выращенных шипов в любые цели с охренительной точностью и убойностью. Так убили Аркашу. Летунов мы уже неоднократно видели, но в бои не вступали. Они очень осторожные и нападают только когда становится ясно наверняка. Трусливые, но жестокие твари. Практическая высота — около семи тысяч метров, но это только пока. А вот умники... Мы их ещё не встречали. И слава Босху...
— Док, твой батя хочет с тобой поговорить! — позвал меня Бац.
— Сейчас буду! — крикнул я ему и окинул взглядом свою мастерскую. — Можно работать.
Вышел из мастерской и направился к родительскому дому. Домик небольшой, тесноватый, но это только пока! Разгребём с наращиванием материальной базы и возведём нормальные дома.
— Мой руки и садись, сегодня блины, — мама указала на обеденный стол посреди гостиной.
То, что сегодня блины, я понял ещё в мастерской, характерный аромат пробивался даже через запах машинного масла.
Я сходил в ванную и тщательно отмыл руки от сажи и масла. Вытерев их белоснежным вафельным полотенцем, вернулся в гостиную и уселся за стол. Ну всё! Я достаточно терпел!
Облив сложенный блин яблочным сиропом, я буквально затолкал его в рот и принялся смачо жевать.
— М-м-м, Босхшествшвшвенно... — изрёк я блаженно.
— Сынок, надо обсудить дальнейшее будущее, — сел напротив меня вошедший в гостиную отец.
— Я шушаю шебя вшиматешно... — ответил я ему, прожевав умопомрачительный блин. — О чём речь?
— Речь пойдёт о местных, — объяснил отец. — Да, на этом острове никого нет, мы с Чжаном и всё проверили, но на соседних островах явно кто-то обитает...
Мы сейчас находимся на острове Санта-Крус, рядом с руинами некоей деревеньки, именовавшейся ранее Бельявиста. Остров был брошен, Сосолиный газ, преодолевший ради этого многие тысячи километров, изучил его весьма тщательно и доложил, что живых людей на нём нет. Также он сообщил, что на соседних островах тоже никого нет, но это, по словам папы, не совсем правда.
— Надо слетать к ним и установить контакт, — решил я. — Выясним, что за люди и можно ли с ними иметь дело.
Отец молча кивнул.
— Слетаешь? — спросил я у него. — Я без силовой брони себя не очень уютно чувствую.
— Слетаю, — согласился отец. — Дашь пару своих ребят?
— Они такие же мои, как и твои, — усмехнулся я. — Мы же одна команда, забыл?
— Да-да, — поморщился отец. — Просто привык работать с Чжаном.
Во входную дверь кто-то деликатно постучался.
— Входите, — разрешил отец.
— Здравствуйте, Варвара Сергеевна, — помахал рукой вошедший Михаил, с которым я сегодня уже виделся.
Парень роста среднего, черноволосый, сероглазый, совершенно не мускулистый, как оно сейчас обычно бывает, лицо умное, видны явные признаки интеллекта. Но на лбу видна вмятина. Он сам рассказал, что это его так китайский надзиратель дубинкой приложил. Жизнь его тогда висела на волоске, они выкинули его, полумёртвого, в отвал, но он выжил и сбежал с Карьера. И затаил обиду. За братьев и за себя. И, можно сказать, отомстил стократно. Но они с отцом и Чжаном вечерами обсуждают план следующего удара по Острову. Они совершенно не согласны с существованием остатков китайской армии.
— Здравствуй, Михаил, проходи, угощайся, — поздоровалась с ним мать. — Сейчас чаю налью.
— Да, грех отказываться, — добродушно улыбнулся ей Михаил и уселся за стол.
— С чем пожаловал? — спросил отец, отпивая чай из кружки.
— К Георгию, более известному как Доктор, у меня есть парочка вопросов, — начал Михаил. — Проблемка одна у меня, технического, точнее энергетического характера. Нужна помощь.
— Это не проблема совершенно, — ответил я. — Но нужна конкретика.
— Если вкратце, то задумал я всё-таки реализовать свою версию силовой брони, хоть ты её и обос... — Михаил опасливо покосился на мать. — Хоть ты её и раскритиковал. Всё-таки, преимущества, даваемые пока ещё разрабатываемой мною системой снижения заметности, нельзя сбрасывать со счетов.
— Я же предлагаю тебе совместно заняться разработкой системы понижения заметности под мою силовую, — ответил я на это. — Надо смотреть правде в глаза: твоя броня имеет множество детских болезней, которые мы просто не можем себе позволить. Да, разработка новаторская, в перспективе, более продвинутая, чем мои поделки, но прямо сейчас нам нужен молоток, которым можно забивать гвозди, а не прибор для филигранного закручивания шурупов.
— Тем не менее, мне нужен хотя бы экспериментальный образец, — стоял на своём Михаил.
Эх-эх-эх...
— Ладно, — согласился я. — Сделаем. Но придётся подвинуть некоторые проекты в графике.
//Мольск. Районная больница//
— Да нихуя здесь уже нет! — Вадим в сердцах пнул покрытый пылью стул.
Изрядно обросший, небритый рыжеволосый парень был одет в стальную броню, некогда изготовленную в их кустарной мастерской в аэропорту Уральска.
— Надо всё тщательно осмотреть, — не согласился Василий. — Этот город кончился сразу, никого не эвакуировали, мертвяки практически сразу накрыли. Скорее всего, вслед за ментами с военными, кончились и гражданские. Всех сожрали, я считаю.
Василий был высокого роста, с перманентно усталым смуглым лицом, из-за чего его в прошлом за глаза называли Сушёной рыбой, физический крепкий, причём это определение стало верным только после Апокалипсиса, до этого он был тощим как жердь. Волосы русые, правда, сейчас очень жирные, глаза голубые, передающие буквально вселенскую усталость человека. На самом деле, Василий от жизни не устал, скорее наоборот, просто выражение лица такое.
Одет в стальную броню, как и все члены их команды. На голове его, в отличие от Вадима, размещается тяжёлый шлем, защищающий от внезапных и непредусмотренных нетехнических отверстий.
— А как ты объяснишь эти ебаные баррикады?! — Вадим, переживающий сейчас страшные отходняки, ткнул в перекрытые столами и шкафами коридоры.
— Видимо, медики сдохли не сразу, — вздохнул Василий, который определённо был не уверен в своих словах. — Я не вижу следов взлома. Если тут кто-то и сдох, то, скорее всего, это дело рук мертвяков. Надо просто найти хранилище рецептурных препаратов...
— Пацаны, вы долго ещё там? — раздалось из рации. — Шама говорит, что этом городе кто-то есть.
— А поточнее есть инфа? — раздражённо поинтересовался Вадим, щёлкнув тангентой рации.
— Нет более точной информации, — ответила Марина. — Шама ещё от прошлого раза не отошёл, на остатках предсказывает.
