опускаясь на корточки. — Да, я врач. И категорически запрещаю вам любую активность на ближайшие сутки-двое. Это как минимум! Сейчас я обработаю рану, вы примите кое-какие лекарства и будете находиться под моим наблюдением.
— Послушайте, доктор…
— Нет, это вы послушайте! Если вам наплевать на ваше состояние, то мне — нет. Будете лечиться, коль скоро я оказался здесь, среди заезжих гостей. Надеюсь, в этом, с позволения сказать, городке найдётся подобие лазарета…
С другой стороны от раненого уже опустилась Сандра, скрывшая свой узор. Она смотрела с испугом и состраданием. Себастиан произнёс через силу:
— Прости, девочка… Эти сумасшедшие, кажется, слишком много умеют… Боюсь, то место, где я хотел тебя спрятать, не подойдёт…
— Профессор, мы что-нибудь придумаем. Главное, чтобы вы поправились!
— Всё будет замечательно, синьорина, — заверил врач. — При условии, разумеется, что больной будет выполнять мои указания. Вы сможете навестить его утром. А пока попрошу не затруднять мне работу.
Он уже вытащил из наплечной сумки бинты, две склянки и какой-то приборчик с линзой. Я потянул Сандру прочь, она с неохотой повиновалась.
— Эти уроды выследят нас везде, — сказал я ей тихо. — Обычным способом мы не скроемся. Очень сильно подозреваю, что решение — только в пустоши. В том полумифическом центре на берегу.
— А мне казалось, ты настроен скептически, — удивилась Сандра. — Рассказы слушал с кислым лицом…
— Поначалу — да, — согласился я, — но тут набежали эти змеюки. И твой учитель прав — всё оказалось хуже, чем мы рассчитывали. Так что теперь я готов схватиться и за соломинку… Ну и, кроме того, опять вспоминаю свой разговор перед попаданием к вам. Меня там, по сути, подвели к мысли, что где-то есть хранилище данных, архив экспериментаторов. И пока полуостров — самый перспективный намёк…
Вокруг между тем собралась толпа. На улицу вышли все — и местные, и приезжие. Многоголосый гул усиливался с каждой минутой. У каждого из присутствующих имелась самая точная, блестяще аргументированная версия происшествия. Я даже заслушался, но наткнулся взглядом на мужичка, у которого на рубахе был прицеплен значок в форме трёхлопастного пропеллера. Эмблема гильдии, очевидно.
Протолкавшись к нему, я спросил:
— Вы водитель, верно? Хочу арендовать экипаж.
— Вот прямо сейчас, синьор? — поразился он.
— Да, именно так.
— Но у нас тут ведь…
— У вас тут народ сочиняет сплетни, импровизируя на ходу. А я готов заплатить вам деньги. Впятеро перекрою ваш стандартный тариф — но только при условии, что выезжаем немедленно.
Судя по взгляду водителя, красивые циферки с готовностью перемножились у него в голове. Он предупредил:
— Оплата вперёд.
— Как только сядем в машину.
Мы выбрались из толпы. Сандра тихо сказала:
— Очень не хочется оставлять профессора здесь. Он ранен, ну и вообще нечестно — это ведь он подал нам идею…
— Во-первых, он с тобой тоже не всегда откровенничал. Во-вторых, без нас ему будет безопаснее. Извини, что напоминаю, но охотятся не за ним, а именно за тобой.
— Вот спасибо, приободрил.
Невесело усмехнувшись, она умолкла. Мы дошли до стоянки — это была укатанная площадка под фанерным навесом. Водитель, получив деньги, полез за руль, мы с Сандрой сели сзади.
Пропеллер взвыл, но вряд ли кто-то в толпе обратил на это внимание. А если и обратили, это уже не играло роли. Выскочив из посёлка, мы двинулись через пустошь.
Пыль позади тянулась толстым хвостом, на небе висели шесть южных лун — аквамариновая, светло-зелёная, изумрудная, малиновая, маково-красная и оранжевая. Звёзды едва просматривались из-за этой засветки.
Ветер трепал густые волосы Сандры — чёрные, словно смоль. Равнина вокруг была суха и уныла. Узкие трещины изламывались зигзагами. Белели следы колёс, которые то сливались в накатанную дорогу, то расходились в стороны.
Навалилось вдруг ощущение, что я сплю наяву. Слишком уж фантастическим, чужеродным выглядел здесь пейзаж. Казалось, ещё минута — и я проснусь в московской квартире, недалеко от МКАДа. Сварю крепкий кофе, сяду за ноутбук и открою опостылевший сайт с вакансиями…
Завывание пропеллера изменило тональность, скорость упала. Ещё с минуту мы ехали, а затем водитель, затормозив, обернулся к нам:
— Дальше не поеду, синьор, увольте. Тяга тут — еле-еле, скоро заглохну. Ну, до пролива-то осталась миля от силы, сущая ерунда…
— Понятно, дойдём пешком.
— Смотреть там особо не на что, скажу честно. Вернётесь быстро, скорей всего. Я вас подожду, вы не беспокойтесь. Дело привычное.
Мы с Сандрой выбрались из машины, переглянулись и зашагали вперёд.
Пахло остывшей пылью. Полуночная прохлада сделала бы прогулку даже комфортной, если бы не усталость после недавней драки. Ноги гудели, дыхание было тяжеловатым.
Вскоре я заметил, что луны несколько потускнели. Присмотрелся — нет, не почудилось. Пошарил рукой в пространстве вокруг себя и не сразу выловил лунный «жгут». Он ощущался слабо, выскальзывая из пальцев.
Впереди показался холмик. Или, точнее, маленький бугорок, не выше двух метров (с некоторых пор земные единицы измерения вспоминались мне вперемежку с местными, слегка раздражая).
Взойдя на эту возвышенность, мы увидели берег.
Пролив отблёскивал лунным светом, а между нашим холмиком и водой виднелась всё та же высохшая земля — ни растительности, ни скал, ни построек.
— Я так и знала, — вздохнула Сандра разочарованно. — Вообще, если честно, идти сюда не хотела. Но ты так настаивал, что решила не спорить…
— Не торопись. Дойдём до воды, чтобы убедиться.
— Ой, перестань. Понятно же, что нет смысла. Ты не представляешь, как мне уже надоело бегать туда-сюда.
Недавние события явно потрепали ей нервы, и она готова была сорваться. Сам я тоже чувствовал раздражение. Сказал:
— Вспомни, как твой учитель досадовал из-за того, что вернулся. А ты сейчас повторяешь его ошибку.
— Почему вдруг — ошибку? Он не глупей тебя. И вовремя понял, что вся эта затея — дурацкая трата времени…
На меня накатила злость. Я подумал — какого хрена? Припёрся за капризной девчонкой через пролив, теперь нянчусь с ней, а она меня практически прямым текстом называет в ответ дебилом…
Эмоции готовились выплеснуться, рвались на простор, но какая-то часть меня наблюдала за этим трезво, как бы со стороны. Краешек сознания, где хранились навыки сценариста, продолжал работать автоматически, регистрируя нестыковки. И это мне помогло, потому что на фоне злости промелькнуло недоумение — слишком уж резко наша нервная встряска перерастала в
