Кроме странного аппарата на колесиках, с толстым стволом, со щитком и прицелом! Заботливо покрытый смазкою, аппарат скромно притулился в уголке, за койками. На стенах, кстати, тоже висели портреты. Дарг узнал усатого Сталина, Раста же, оказывается, помнила и остальных:
– Молотов, Маленков, Каганович… А этот вот, слева – Хрущев.
– Да пес с ними со всеми! – радостно закричал Дарг. – Глянь, какая славная пушечка!
– Это не пушка, а пулемет, – девчонка с любопытством уселась перед аппаратом на корточки. – Древний, конструкции Хайрема Максима, в просторечье – «Максим». Ленточная подача патронов, водяное охлаждение… Кстати, он должен бы еще работать, судя по состоянию. Вот только патроны… думаю, они в этих ящиках. Вон, там, под угловой кроватью.
– Точно! – мигом вскрыв ящик, заорал Гнилл.
– Рано радуетесь, они вряд ли пригодны к стрельбе, – Раста покачала головою. – Времени‑то сколько прошло… Хотя, их можно восстановить через маркитантов.
– Восстановить? – ласково погладив пулемет по стволу, сын вождя довольно прищурился. – А это идея! Парни, слышали? Забирайте с собой и пулемет, и ящики.
– А мишени?
– Чего?
Тупая Башка с ухмылкой кивнул на портреты:
– Ну, картинки эти. Лучникам пригодились бы – руку набивать, да‑а.
* * *
Вечером, как стемнело, Дарг с Растой выбрались на поверхность и отправились погулять. Конечно же, им было хорошо и вдвоем, в библиотеке или сталинском бункере, увы, не имевшем никакого отношения к НИИТЬМе. Было бы хорошо, да. Вот только девушке‑кио надоедало сиднем сидеть в четырех стенах, даже не смотря на книги. Слишком уж было очеловечено изделие за номером 5823RST877, и Дарг ее хорошо понимал. Впрочем, не только Дарг…
– Жук‑медведь! – окликнули влюбленных внезапно вынырнувшие из темноты тени. Трое молодчиков, ухватистых, сильных, с дубинами. Окликнули – и сразу рассредоточились, так что даже Расте представлялось бы затруднительным накрыть огнем всех сразу. Грамотные ребятки, чего уж.
– Живоглот! – положив руку на кинжал, Дарг прокричал отзыв. – Кого там в ночи носит?
– Там мы ж, командир! Гнилл, Корм… К маркитантам ходили.
– Патроны прожигать? – догадался юноша.
– Угу, там, командир.
– Так удачно сходили?
– Прожгли!
Выглянувшая из‑за облака луна пролилась серебристым светом на дюжие коренастые фигуры двух молодых нео из десятка Дарга. С ними был еще один – Быстроногий Ларр, специалист по отношениям с маркитантами. Все трое были крест‑на‑крест перепоясаны пулеметными лентами.
– Молодцы! Вот завтра пулемет и опробуем, – улыбнулся молодой человек. – На дрезину его можно будет установить. Вы в казарму? Счастливого пути.
– И вам счастливо погулять, – хмыкнул Тупая Башка. – Сказать по правде, Гнилл бы долго в подземелье не выдержал бы. С ума бы сошел Гнилл.
– Ах, славный юноша, – Раста с благодарностью улыбнулась. – Как хорошо ты меня понимаешь.
В ответ на такое обращение «славный юноша» покраснел до корней волос, хорошо хоть, в темноте этого было не видно.
Славные парни… Простившись с воинами, влюбленные направились к разоренному кладбищу, полному укромных местечек и духа былых времен. К ночи заметно похолодало. Подул ветер, освобождая от облаков желтые звезды.
– Нам нужно поскорей уходить, – тихо промолвила Раста. – Ты уже нашел проводника, знающего проходы меж Кольцами? Впрочем, понимаю – сегодня некогда было.
– Завтра займусь, – молодой человек скрипнул зубами, прикидывая, как это лучше сделать. Под каким соусом отпроситься к маркитантам у Тварра? Или – внаглую, без всякого спроса? Нет, нельзя внаглую, слишком уж подозрительно. Вождь, наверняка, поручил кому‑то последить за приемным сыном. Чтоб тот не натворил глупостей, ага. Значит… ага – патроны прожечь! Мол, тех, что принесли Гнилл и прочие, маловато будет.
– Думаешь, как проникнуть к торговцам? – девушка угадала мысли.
– Думаю… Тсс!!!
Дарг вдруг резко напрягся и остановился, к чему‑то прислушиваясь. Показалось, будто справа, со стороны развалин, донесся какой‑то подозрительный звук. Характерный такой… словно бы чья‑то нога соскользнула с обломка бетонной плиты…
– Милый, пригнись!
Только Раста, пожалуй, и смогла сейчас разглядеть брошенные в них с Даргом дубинки! Вслед за дубинками полетели и короткие копья, и заточенные железные штыри, и камни. Летели со всех сторон, и довольно метко. Один из камней угодил девушке прямо в голову… и, если б это была обычная голова, так тотчас же раскинула б мозгами по веткам растущих рядом кустов.
– Ну, сволочи!
Дарг разъяренно выхватил кинжал, рванулся… и понял, что не знает, куда бежать и с кем сражаться. Казалось, неведомые вражины обретались везде! Скрывались в развалинах, прятались за деревьями, ядовитыми змеями скользили в пожухлой осенней траве.
– Ничего, – мотнув головой, зло прищурилась Раста. – Сейчас мы кое‑кого найдем.
Из приоткрытого рта ее вырвалось вдруг стремительное жаркое пламя. Ближние кусты вспыхнули желтым огнем, освещая заросший чертополохом пустырь, развалины… и темные тени, со всех ног рванувшие прочь.
Правда, с другой стороны снова полетели камни. Мало того, Раста вдруг сжалась и упала наземь, схватившись за голову руками.
Зов! Дарг тоже почувствовал Зов. Мозг академика Кулагина не дремал, пытаясь вернуть свое почти каждую ночь. Наверное, и не только в ночь, просто днем Раста обычно находилась под землею.
Зов! Ах, как не вовремя‑то… Дарг тут же взял на себя часть жуткой боли, мешавшей двигаться и вообще – соображать. Упал в траву, рванул девчонку за руку, пополз…
И вдруг услыхал выстрелы! Кто‑то палил навскидку, прямо в черные тени… и, похоже, попал…
– Бей их! Догоняй! Ату‑у‑у!
Выбежали их кустов знакомые парни. Гнилл Тупая Башка, Корм… Быстроногий Ларр с пистолетом!
– Командир, ты как? – первым делом справился Гнилл.
– Ничего, вроде…
Шатаясь, Дарг поднялся на ноги, и помог подняться Расте. Зов не уходил, все так же мешая мыслить и сковывая движения. В метро! Скорее в подземелье.
– Это, «дмитровские»! Вот, твари.
– Хорошо, Быстроногий нас позвал!
– Спасибо тебе, Быстроногий.
– Ларр, Гнилл думает, это у тебя – «макаров»?
– Не «макаров» – «стечкин».
– Тоже ничего бьет.
* * *
– Ах, чтоб вы не говорили, любезнейшая графиня, а все ж таки весна лучше осени. Вы только представьте себе – первые зеленые листочки, пение птиц, животворящие солнечные лучи! А как цветет сирень? А вереск? Вы ведь про вересковые пустоши рассказывали.
