При последних словах, несмотря на ужас ситуации, Книжник отчетливо ощутил удушливый чад свечей, сделанных, как оказалось, из людского сала. И с замиранием сердца представил — сколько же жертв нужно было принести Кольцам, чтобы так осветить этот зал?! И на сколько свечек хватит его тщедушного тела?!
И когда перед глазами сверкнул металл страшного разделочного ножа, он издал вопль, полный мольбы и отчаяния. Ему казалось, что крик этот способен порвать барабанные перепонки всех в этом храме ужаса. Но Мигом позже он понял, что он даже не раскрыл рта.
Крик был беззвучным.
И тем более невероятным оказался отклик на этот никому не слышный вопль — столь же беззвучный, как и последний крик о помощи.
«Держитесь — я иду!»
Уже не было сил спросить — как Лого сможет прийти на помощь через бетонные лабиринты. Да и успеет ли он? Ведь уже занесен для первого удара нож из тонкого гибкого металла — специально для разделки подвешенной в алтаре туши.
Главный наклонился, стремясь участливо заглянуть в глаза жертвы:
— Не бойся, ты умрешь не сразу. Мы не можем лишать тебя счастья участия в своей искупительной жертве. Сначала ты ощутишь избавление от внешнего покрова. Человеческая кожа — это жалкая попытка отгородиться от сущего. Тебе повезло: в последние минуты своей земной жизни ты сможешь охватить всю полноту чувств, прикоснуться к этому миру миллионами оголенных нервов…
Резким движением Властелин вспорол пыльный камуфляж. Тело ощутило холодное прикосновение металла.
— Затем у тебя появится редкая возможность — полюбоваться на собственные внутренности. Ты поразишься, насколько живуч твой организм! Потом ты узришь свои руки и ноги — мы отымем от тела конечности, осквернившие храм Кольца. А потом, если тебе повезет, ты ощутишь самое удивительное чувство — расставание с этим миром и восхождение по Ступеням к Высшему кольцу. В этот момент у тебя будут срезать тонкие пластинки мозга — слой за слоем. А выдержать все это тебе поможет священный, очищающий дым…
В основании алтаря уже тлели какие-то сухие травы, и дым их дурманил сознание, успокаивая и заставляя смотреть на происходящее совсем другими глазами.
Страх прошел. Вместо него пришло любопытство: захотелось вдруг ощутить себя «налегке», освобожденным от надоевшей кожи и опостылевших потрохов. Хотелось даже прикрикнуть на этих неторопливых Властелинов, чтобы они побыстрее исполняли обещанное. Происходящее стало казаться веселым аттракционом, хотелось смеяться и кричать, как при катании на веревочной карусели в Масленицу на ярмарочной площади Кремля.
И потому, когда стены и пол вдруг затряслись, а «монахи» в панике забегали, отвлекшись от жестокого священнодействия, Книжник ощутил легкое разочарование. Ему не терпелось узнать — каково это, пройти Ступени к загадочному Небесному Кольцу? Ведь восхождение это сулило немыслимое удовольствие, а постепенное прощание с телом казалось чем-то вроде избавления от зудящей раны…
Но обряд был прерван новой силой. Оставалось лишь наблюдать за происходящим, которому наркотический транс придавал особые, радужные краски.
Бетон противоположной стены странным образом вздулся, пошел трещинами и вдруг оглушительно лопнул. В туче пыли и разлетающихся обломков показалась чудовищная металлическая морда. Мощные стальные челюсти рвали в клочья железную арматуру, с которой осыпались трухлявые бетонные обломки. Био был похож на огромного жука, прогрызающего ход в толще дерева.
Книжник зашелся в неконтролируемом наркотическом хохоте, дергаясь на цепи, крича с истерическим надломом:
— Жук! Лого — жук! Жучара!
Мощный робот ударил челюстями в бетон — и еще один кусок стены обвалился, образовав достаточный проход, чтобы огромная туша «Раптора» могла частично втиснуться в тесное пространство убежища, рискуя при этом повредить легкий титановый корпус. Целиком он так и не вошел, но и этого дикого зрелища оказалось достаточно, чтобы сектанты в страхе убрались прочь, просочившись через боковые двери. Быть может, это чудовище с мощными клацающими челюстями, со сверкающими красными кольцами объективов и ослепительным лучом прожектора в тучах поднявшейся пыли показалось им разгневанным «демоном Кольца», недовольным приносимой жертвой.
Поводя огромной головой из стороны в сторону, био остановил взгляд на алтаре. Передние лапы-манипуляторы не доставали до пленников, и тогда био обхватил жвалами само железное кольцо. Завыли приводы, челюсти сжались, сминая хитроумную конструкцию. Со скрежетом, визгом раздираемого металла алтарь стал разваливаться, превращаясь в кучу железного лома. «Раптор» подался назад, подтягивая на себя балку с болтающимися на ней пленниками. Книжник все еще бился в истерическом смехе, Зигфрид переносил испытание с присущей воину молчаливой стойкостью. По-видимому, наркотический дым не действовал на него с тем же эффектом, что на более слабого, не искушенного в искусственном «кайфе» парня.
Наконец, оба связанных тела оказали на бетоне, ближе к стене, и мощными, но точными движениями передних манипуляторов «Раптор» разорвал путы, освобождая пленников. Книжник разом стих, обмяк, сжался: перенесенный стресс вкупе с прилившей к голове кровью давали о себе знать, да и действие наркотика постепенно проходило. Воин же неторопливо поднялся на ноги, отряхнулся и заметил, обращаясь к био:
— Где ты так долго лазил? Тебя только за смертью посылать.
Книжник медленно приходил в себя. Он сидел у стены в своем изрезанном жертвенным ножом камуфляже, разглядывая злополучную золотую фигурку, брошенную сбежавшими сектантами. Маленький нео злобно глядел на него, будто разочарованный тем, что ему не удалось расправиться с обидчиками его гордого клана. Семинарист вяло жевал тонизирующее снадобье из сохранившихся запасов. Хорошо, хоть удиравшие в панике сектанты не успели утащить с собой его суму. Оружие Зигфрида также было найдено брошенным. Но особых восторгов по этому поводу Книжник не испытывал: его все еще трясло, после перенесенных испытаний чувствовал он себя, мягко говоря, неважно. Его же спутник, как ни в чем не бывало, деловито исследовал «храм» и соседние помещения.
— Нам повезло, что эта стена — смежная с магистральным тоннелем, — осматривая пролом, сказал Зигфрид. — Иначе «Раптор» не смог бы пробиться. И без того удивительно, как это он прошиб полтора метра бетона. Правда, бетон здесь порядком прогнил из-за сырости…
— Меня другое удивляет, — продолжая глядеть на золотой тотем, тихо сказал Книжник. — Как же так вышло, Лого, что ты услышал меня лишь в самый последний момент? Ведь я с самого начала пытался до тебя докричаться!
