«В прошлый раз я больше была готова бежать, чем сейчас, – поймала я себя на мысли. – Наверное, чувства постепенно теряют свою остроту, уступая место разуму. Ведь это неразумно: срываться с места, лететь черт знает куда, чтобы один день побыть там, разочароваться и сбежать с позором. Нет, это просто глупо. Мне это не подходит».
Я обошла кругом комнату, потом скинула туфли и с размаху плюхнулась на кровать. И вдруг дикая мысль: а что если по углам развешаны камеры? И кто-то сейчас видит, как я тут валяюсь? Мой взгляд прошелся по всему периметру комнаты. Камер нигде не было. А вдруг они встроены в зеркало? Или спрятаны в шкафу? Или в постели под одеялом?
Или у меня всего лишь приступ паранойи?
И все же я была убеждена, что у человека должно быть право на тайну. И никто никогда не должен подглядывать за другими. Это подло и мерзко. И я прекрасно понимала Милашку, который корчил рожи перед камерами и выделывал всякие непристойности. Это была его защита, его протест постоянной слежке.
Мне вспомнилось лицо Мэриан, которая говорила: «Что естественно, то не безобразно». Я мысленно спорила с ней. В этой ситуации безобразно не то, что каторжники ходят в туалет. Все мы люди, и делаем это. Безобразно наблюдать за этим. Безобразно говорить об этом, как о порнухе. Безобразно смеяться.
Но, с другой стороны, как же иначе? Пускать все на самотек тоже нельзя.
Я не понимала, как мне относиться к этому.
Пообедав, я вернулась на наблюдательный пункт. Сытый желудок обычно повышает настроение. И я чувствовала себя вполне нормально.
Но возле наблюдательного пункта стоял Киф Каннингем. И я поняла, что он поджидал здесь меня.
– Мисс Гордон, хотите, я покажу вам свою обсерваторию?
– Мне бы сначала со своей работой разобраться, а потом уже ходить на чужую, – сказала я и, считая разговор оконченным, зашла на наблюдательный пункт. Специально громко хлопнула дверью перед носом у Кифа. Может, тогда до него что-то дойдет?
Мэриан встретила меня словами:
– Почему ты не пообедала в ресторане? Там очень хорошая обстановка. Если тебе не с кем идти, то на ужин я тебя приглашаю.
– Откуда ты знаешь, что я обедала не в ресторане? – с подозрением спросила я, хотя уже знала ответ.
– Я наблюдала за тобой. Да не обижайся. Это такая работа. Ничего зазорного тут нет.
Я не обиделась. Я просто устала от постоянного внимания к себе.
– Спасибо, но сегодня я ужинаю со своим парнем, – ответила я.
Дэн приготовился к этому ужину основательно. Он надел костюм, повязал галстук и пригласил меня в ресторан.
– Хорошо, только, пожалуй, я пойду туда в джинсах и футболке, – сказала я.
– Нет-нет, надень что-нибудь получше и поторжественней. Сегодня особый случай.
– Какой?
– Пока не скажу.
Я догадывалась, куда он клонит, но мне не хотелось даже думать об этом всерьез. Я все еще сопротивлялась:
– Пойми, на меня тут все смотрят больше обычного. А я еще буду выряжаться в красивые платья? Чем тебе не нравится, как я выгляжу в футболке и джинсах?
– Мне нравится, как ты выглядишь в любом виде. Особенно без футболки и джинсов.
Я постаралась одеться попроще. И волосы завязала в узел, чтобы на них не глазели так сильно. Рядом со своим кавалером я выглядела простушкой. Мне было бы комфортнее поужинать в комнате, но Дэн слишком уж настаивал и говорил о каком-то особом случае.
Особый случай состоял в том, что я пришла в ресторан. В корпусе обо мне говорили, а теперь приходили и посмотреть. Я слышала обрывки разговоров и ловила взгляды, направленные на меня. Мы ждали заказ, и мне казалось, что когда его принесут, я могу подавиться от такого внимания к своей особе.
– Я долго думал о нашем сегодняшнем разговоре, – начал Дэн.
– О каком?
– Ну вот, ты уже и не помнишь, – расстроился он.
Я вспоминала всяческие фразы и обрывки, что мы сегодня сказали друг другу. Я много раз говорила ему что-то типа: «Зачем ты меня сюда привез?» Наверное, именно это его расстраивает. Он хочет убедить меня не разрывать контракт, а остаться здесь. Поэтому и надел костюм и пиджак и повел меня в ресторан.
Дэн заметно волновался:
– Если для тебя это так же важно, как и для меня, то мы можем пожениться.
Тут только я вспомнила, что ляпнула в космическом корабле о том, что Дэн трусит сделать мне предложение. Теперь он доказывал мне обратное. Он достал коробочку с кольцом и протянул мне:
– Это очень ответственный шаг, но я уже думал об этом. Честно говоря, я считал, что ты сама этого не хочешь. Но когда ты согласилась ехать со мной черт знает куда и подписала контракт черт знает где и черт знает насколько, я все решил. Я думаю, что нам надо пожениться. Мы просто должны быть вместе после всего этого. Кольцо я купил еще на Земле…
Я засмеялась от радости. И в этот момент не было важно, что кто-то смотрит на меня, что у меня дурацкая работа и что повсюду натыканы камеры. Если человек решит быть счастливым, он может быть им в любых условиях.
Рядом со мной Дэн. Разве может что-то омрачить это?
– Ты не представляешь, как я счастлива, – сказала я. – О замужестве я не думала. Но, черт возьми, это так приятно!
– Как же ты не думала, когда говорила об этом?
– Со мной такое бывает, – махнула я рукой.
Принесли наш заказ. Теперь можно было есть и не давиться от чьих-то взглядов. Я была слишком счастлива сейчас, чтобы обращать внимание на такие мелочи. На моем пальце красовалось подаренное кольцо.
– Ты не ответила мне, – напомнил Дэн.
– Конечно, я согласна, – сказала я. – Хоть обычно в таких случаях и надо подумать. Но я довольно долго думала, ехать мне с тобой на Луну или нет. Хватит уже всяких размышлений. На самом деле я давно уже все решила.
Дэн делано обиделся:
– Давно? Как же так? Я только сегодня делаю ей предложение, а она, оказывается, уже давно все решила. Где же справедливость в этом мире?
Несмотря на несправедливый мир, мы решили быть очень хорошей семьей, жить дружно и воспитать хороших детей: мальчика и девочку.
– Поженимся, как только вернемся на Землю, – сказал Дэн. – А этот годовой контракт будем считать началом медового месяца.
Моя работа была довольно неплохой. Я следила за обогревом, водо– и воздухоснабжением и электропитанием всего корпуса. Эти данные поступали на мой компьютер, и я регулировала, чтобы атмосфера в корпусе была приятной.
