— Подтверждаю, — заговорил брат Гестиан, облаченный в отполированный до блеска доспех Пятой роты Ультрадесанта. На одном наплечнике с черным окаймлением была изображена белая омега ордена, на другом, выкрашенном в темно-красный, — черно-стальная шестерня, символ Адептус Механикус.
Стоя рядом с братом Алтарионом, Гестиан, благодаря усиленным математическим способностям, проверил цифры, которые сообщил Монна, почти так же быстро, как и сам слуга навигаторов:
— Мы находимся на краю системы Триплекс и приближаемся к Эскари Экстерио.
<Лукиан, собери данные о местных объектах и убедись, что мы здесь одни,> приказал Алтарион.
— Я Гестиан, — отозвался технодесантник, не отрываясь от работы. — Лукиан служил вам более двух веков назад.
<Конечно, Гестиан,> поправился Алтарион. <Мои извинения.>
Брат-сержант Олантор, находившийся в середине часовни, наблюдал за слаженной работой людей и техники, необходимой для каждого перехода «Неукротимого» и уже хорошо ему знакомой. Как и у Гестиана, на доспехе Олантора были те же цвета Пятой роты, но сержант был Ультрадесантником до мозга костей и никак не был связан со жрецами Марса.
— И часто такое бывает? — прошептала хрупкая женщина, стоявшая рядом с ним. — Кажется, брат Алтарион несколько… забывчив.
— Прожив столь долгую жизнь, он получил право забывать о некоторых мелочах.
— А как же безопасность? — не сдавалась женщина. — Наверняка есть более подходящие кандидаты на такую важную должность.
Брат Алтарион вооружен сейсмическим молотом —
пневматическим оружием ударного действия, снабженным пучками
мышечных волокон и поршневым приводом. Молот может
пробивать броню и наносить чудовищные повреждения. При жизни
Алтариона называли «Громовой кулак»; о его подвигах во время
Первой тиранидской войны можно узнать из описаний Битвы за
Макрагг.
Олантора охватил гнев, и он повернулся к женщине, благодаря массивному доспеху грозно нависая над ней. Что знали такие, как она, о том, сколь многим пришлось пожертвовать Алтариону, что знали они о тяжкой ноше, которую он принял на свои сильные плечи?
— Брат Алтарион — один из Древних моего ордена, госпожа Сибийя, — сказал Олантор и обернулся в сторону бронированной ниши, где располагался громадный корпус Алтариона. — Отшлифованный гранит его саркофага украшен барельефом, камень для которого дали горы Кастра Магна. На его левой руке — великий молот, дар самого Марнея Калгара в знак почтения той жертвенности, которую Алтарион проявил в Битве за Макрагг и из-за которой от его смертной плоти практически ничего не осталось.
Олантор почувствовал прилив гордости от того, что ему довелось служить вместе со столь почтенным героем:
— Поэтому вы должны относиться к нему с неизменным уважением и почтением. В этом звездном форте его слово — закон, и лучше вам об этом не забывать.
— Я не хотела проявить неуважение, — ответила Сибийя Монсерат, дознаватель терциус с Таласы Прайм.
— Тогда постарайтесь, чтобы ваш тон и ваши же намерения не противоречили друг другу.
— Обязательно, — заверила его Сибийя. — Я сделаю все, чтобы вам мои намерения были предельно ясны.
Олантор внимательно посмотрел на нее, ища намек на насмешку, но придраться было не к чему. Это и неудивительно: наставники из инквизиторской крепости на Таласе Прайм хорошо натаскали Сибийю Монсерат во всем, что касалось хитрости и обмана. Олантор заметил про себя: не стоит недооценивать эту женщину лишь потому, что он может свернуть ей шею одним лишь движением руки или потому что она занимает невысокий ранг в Инквизиции.
Сибийя опустила глаза. На «Неукротимом» она появилась недавно, хотя присутствие Инквизиции в форте было уже привычным. После того как звездный форт несколько десятилетий назад был отбит у демонов, Магистр ордена Ультрадесанта счел необходимым, чтобы на борту был постоянный наблюдатель на случай оставшейся скверны. Казалось, что орден может справиться со своими делами и сам, без вмешательства посторонней организации, но в этом вопросе Марней Калгар и Варрон Тигурий были непреклонны.
Олантор отвернулся от Сибийи. Четыре столетия, которые он служил ордену, оставили седину на его волосах и шрамы на лице. Будучи ветераном-сержантом в одном из тактических отделений капитана Галена, Олантор чувствовал себя на своем месте, и у него не было ни амбиций, ни желания стремиться к более высокому рангу.
Пятую роту также называли Хранителями Восточной Окраины, поэтому, естественно, охрана «Неукротимого» была поручена им; они исполняли эту обязанность с присущими Ультрадесанту мужеством и честью, но Олантору все же казалось, что на этом звездном форте, который ничего не защищал, его умения пропадают впустую.
Прошло уже десять лет с тех пор, как он был назначен на «Неукротимый», и с каждым новым днем он все сильнее скучал по боевому братству роты. До конца его смены оставалось меньше года, и каждый день теперь казался длиною в жизнь.
На мостик хлынули потоки информации, как вербальной, так и бинарной и ноосферной. У самого Олантора не было возможности воспринимать ноосферную коммуникацию, но он видел, что Гестиан просеивает невидимые данные, выделяя важные фрагменты умелыми движениями гаптически усиленных латных рукавиц.
— Переход завершен, — доложил Монна все тем же бестелесным, мягким голосом. — Навигационные системы в штатном режиме, локальное пространство свободно.
<Щиты?> спросил Алтарион.
— Для включения щитов интенсивность распада эфирной материи еще слишком высока, — сообщил Гестиан. — По моим оценкам, еще как минимум шесть целых семь десятых минут.
<А системы вооружения, Гестиан? Хоть они-то готовы?> рявкнул Алтарион. <Ты слишком медлителен! Лукиан работал быстрее, так что постарайся, или я найду тебе замену.>
— Вы назначили меня как раз потому, что я всегда был быстрее Лукиана, — как ни в чем не бывало ответил Гестиан.
Олантор улыбнулся. Такие беседы между Алтарионом и Гестианом были обычным делом. Переход из варпа в материальное пространство всегда сопровождался опасностью и беспорядком, и многие астрономические явления влияли на то, как скоро чувствительные системы вернутся в обычный режим. Жестокие условия перехода сильнее всего сказывались, к сожалению, именно на щитах и вооружении. Но брат Гестиан был одним из лучших технодесантников Пятой роты, и никто бы не смог вернуть «Неукротимый» к жизни быстрее, чем он.
