Как всегда, в ответ на высшую магию голова закружилась дурманом, который не могло в нем вызвать ни одно химическое средство. А вот это совсем некстати...
Мажордом, стоявший у входа в зал, бросил взгляд на спешно вытащенную из пивной компанию и потянулся к броши, через которую мог подать сигнал тревоги. Но сделать это ему не дали.
Вер ди Лэроэ, бессовестно молодой маг земли в ранге адепта, известный в узком кругу как Бешеный Варлоу, сгреб беднягу за ливрею, поднял в воздух и немного потряс.
– Ты почему... ик!... о нас не дока... дола... до-кла-ды-ва-ешь?
Почтенный глашатай в перерывах между встряхиваниями умудрился выдавить что-то про охрану и про приглашения.
– Приглашения? – неожиданно членораздельно (и гулко) взревел возмущенный ди Лэроэ. – Какие еще приглашения? Мне? Мне, наследнику северного предела? Мне не прислали приглашения?
Не услышать этого вопля за дверью не могли.
– Парни, они нас не пригласили!
– Вот крысы!
– Непорядок...
– А мы сами себя... ик!.. пригласим!
Несчастного мажордома «уронили» на пол. Охранники в ливреях Шеноэ даже не успели повернуться на шум, Рек ди Крий выключил их практически мгновенно одним странноватым сонным заклинанием. От студента факультета духа точно отхлынула волна, неощутимым цунами окатив весь Дом, сковывая, как-то связывая текущие сквозь стены защитные арканы. Мастер ветров вновь встретился взглядом с целителем, и его пробрала дрожь, когда облаченный в белое «студиозус» вдруг усмехнулся. Жестко, знающе, как-то невыразимо устало. Но сейчас не время было разбираться с тайнами неуправляемого ученика.
А потом они нырнули в волны музыки, духов, начищенного паркета и мягко горящих магических свечей. Повинуясь короткому рубящему жесту ди Крия, «пьяные» маги подозрительно четко и бесшумно рассыпались в стороны, сливаясь с толпой гостей.
С этой минуты Тэйон уже ничего не мог изменить. Теперь все случится так, как случится. Ребята сделают все возможное (пожалуй, и невозможное тоже), чтобы нашуметь, отвлечь внимание охраны. Ему же оставалось лишь постараться справиться со своей ролью. То есть, с одной стороны, привлечь внимание, а с другой – казаться не опасным, а всего лишь нелепым. Не такая простая задача, если ты занимаешь пост мастера ветров всего города...
Магистр Алория направил кресло в глубь бального зала к внутренним покоям, где должен был находиться хозяин и его «особые» гости из империи Кей. Траектория движения массивного летающего объекта была... гм, неровной. Пьяные зигзаги, которые маг выписывал среди недоуменно взирающих на него танцующих, то и дело заканчивались столкновением с какой-нибудь особенно пышно разодетой дамой, или со спешащим к месту действия охранником, или со столиком, уставленным бокалами. Со стороны казалось, что обкурившийся до розовых клыкозавров маг полностью потерял контроль над собственным средством передвижения. На деле же ему еще никогда не приходилось управлять креслом с такой филигранной точностью.
– Прошу прощения, – заплетающимся языком бормотал Тэйон, обдавая перегаром адепта ди Луэн (приторно-елейного шарлатана из водных) и даже не пытаясь подавить похожую на оскал торжествующую улыбку. – Извиняюсь. Ой, простите. Вам больно?
Натянутое, точно струна гитары, напряжение постепенно отпускало. Тринадцать проклятых, он начинал получать от происходящего искреннее удовольствие! Презрительное отвращение, которое магистр воздуха испытывал, глядя на то, что лаэссэйская знать творила со своим городом, наконец-то нашло активное проявление. Как и тихая ярость, вызванная мыслью о том, что кто-то из этих слизняков пытался убить Таш. Самовлюбленные твари, недостойные подметать палубу, на которую ступает нога старейшины клана Алория.
Магистр припечатал кого-то своей маленькой летающей крепостью, на мгновение прижав к стене и почти расплющив. В душе поселилось отчаянное и мрачное веселье.
«Ты таки не в себе, Алория, – критично подумал маг, резко поворачивая кресло так, что набалдашник на спинке вписался точно в зубы схватившемуся за меч франту. – Но это, пожалуй, к лучшему».
Откуда-то справа (кажется, из запертого будуара) послышался приглушенный женский вскрик, возмущенный мужской голос, звон обнаженной стали Затем что-то громыхнуло. Похоже, не один он развлекался от души.
С хищной улыбкой, искривившей всегда такие невозмутимые черты, Тэйон на бреющем полете ворвался в следующее помещение. Закрутил кресло спиралью, сшибая колонны и кадки с какими-то растениями, ловя удушающей петлей двух магов Шэноэ, попытавшихся было начать плести против него сдерживающие заклинания. Присутствующие вообще не почуяли магии... Целенаправленно ломанулся в сторону лестницы, ведущей во внутренние покои На ступенях стояло несколько человек в характерно скроенных кейлонгских халатах. Ни госпожи посла, ни адмирала ди Шеноэ не было видно. Ну что ж, если Тэйон не мог найти их, оставалось только сделать так, чтобы они сами нашли его.
Маг резко взлетел вверх, нависнув над отшатнувшимися и схватившимися за оружие кэйлонгцами, затем медленно и плавно опустился до их уровня. Заставил кресло совершить волнообразное движение, напоминающее издевательский поклон.
– Господа! Какая... – пауза, – неожиданность. Признаюсь, не ожидал встретить подобное... – еще более красноречивая пауза, – общество в резиденции лаэссэйского мага в восьмом поколении. С каких это пор невежественных варваров стали приглашать в приличные дома?
Тишина растеклась по залу, точно ее выплеснули со всего размаха, как ледяную воду. Грубо, но допустимо на официальном приеме появиться в нетрезвом виде и отдавить кому-то ногу. Однако есть вещи, говорить о которых вслух не принято, вне зависимости от того, в каком состоянии ты находишься.
Кейлонгцы застыли в напружиненных, готовых в любой момент взорваться насилием позах. На атакующего василиска они смотрели бы с большей благожелательностью, чем на зависшего в воздухе магистра магии.
Тэйон качнул кресло вперед, надвигаясь на дипломатов и Давая им возможность ощутить исходящий от него гнилостный аромат. И поспешил развить мысль на случай, если кто-то не уловил смысл уже озвученных тезисов. Повысил голос, обращаясь ко всей аудитории:
– Какую пакость наши дорогие фанатики приготовили на этот раз? И кто их сюда пустил? Пусть убираются в свой грязный угол и там возводят баррикады на пути цивилизации! Нечего пачкать великий город своим варварством и ничем не прикрытой ксенофобией!
Мага и самого несколько коробило от грязи, которую он изливал на побледневших дипломатов. Не потому, что он был груб, а потому, что нес откровенную чушь. В настоящий момент гораздо большее отвращение у Тэйона вызывали лаэссэйцы, собравшиеся вокруг, в заинтересованном молчании наблюдая за безобразной сценой. Хоть бы кто-нибудь попытался вмешаться...
