Его маленькой мечтой было увидеть графа Дракулу. Увидеть его вблизи. А большой мечтой – стать его личным охранником, или даже главным советником. А для этого нужно как минимум стать командующим городской стражей. Стоять подле графа, защитить его в случае опасности собственным телом – вот о чем мечтал Карлейн.
Но сейчас, стоя на стене и держа в руках арбалет, он был исполнен ужаса. Наверх пыталось взобраться нечто, что невозможно было даже описать. Некая дикая смесь скорпиона и змеи, но покрытая шерстью и издающая мерзкий, пробирающий до дрожи чавкающий звук, порою сменяющийся каким-то хриплым стоном. А по размерам эта мразь, если встанет во весь рост, будет выше человека раза в два.
Карлейн выстрелил по чудовищу дважды. И дважды попал, в отличие от большинства рядовых бойцов. Но стрелы отлетали от кожи (или чешуи?) этой дряни, словно она покрыта чертовски острой сталью. И можно было бы грешить на качество металла, из которого выкованы наконечники болтов... да вот только выкованы они были у Морфи. А этот гений свое дело знает. Очень хорошо знает.
В очередной раз Карлейн вытирает мокрый лоб и оборачивается назад, на замок.
Когда же появится граф?..
Странный звук внезапно раздался откуда-то снизу. Словно сквозняк, смешавшийся с громом. И вдруг все солдаты хором закричали.
Закричали от радости. Кто-то даже начал хлопать в ладоши.
Карлейн тут же обернулся к монстру. Все его сослуживцы смотрели именно туда. И ужас мигом сменился криком радости. Такой радости, что Карлейн чуть было не прослезился.
По ту сторону города уже находился граф. Он стоял перед монстром, постепенно покрываясь черными доспехами, становясь похожим на ужасного зверя. Но этого зверя никто в Айронхолле не боялся – ему даже был воздвигнут памятник и написана куча картин с его изображением.
Впервые Карлейн видел, как происходит то, о чем он читал сотни и даже тысячи раз – как тень графа словно наползает на своего владельца, трансформируясь в эту самую чешую. И это божественно!
С раскрытым ртом он наблюдал, как заканчивается превращение.
Недозмей-недоскорпион бросается на графа, но тот ловко уходит от удара, а в следующий же миг разрубает эту дрянь пополам неизвестно откуда взявшимся мечом.
- Откуда у него меч?! – слышит Карлейн вопрос одного из рядовых.
- Это не меч, - с усмешкой отвечает он этому новенькому. – Граф может превращать в клинок свою руку. Или в когтистую лапу.
Кровь монстра оказалась не красной – темно-синей. Такую Карлейн никогда не видел.
Когда разделенный на две части монстр прекращает конвульсивно подергиваться в приступе агонии, граф возвращает себе человеческий облик, и позади него вновь вырастает самая обычная тень. Такая, как и у всех остальных людей.
Карлейн тяжело дышал. Он слышал, как часто бьется его сердце. Только что он впервые в жизни видел, как бьется его кумир.
- Слава графу Дракуле! – громко закричал он.
- Слава графу Дракуле! – тут же подхватили его все ближайшие солдаты.
- Слава графу!!! – кричали уже все.
А в следующий миг граф исчез. Казалось, что он попросту испарился, но Карлейн смог заметить, как он обратился в черную материю, и затем со сверхчеловеческой скоростью скользнул в город.
Младший сержант продолжал смотреть на убитую дрянь, широко улыбаясь.
- Откройте-ка мне ворота, - приказал он, и рядовой крикнул другому солдату, передавая приказ младшего сержанта. Так как лейтенант на стене отсутствовал, главным на стене в данный момент был именно Карлейн.
Шустро спустившись вниз по навесной лестнице, он вышел из города, когда врата медленно опустились.
Он вынул меч. На всякий случай.
И медленно приближался к твари. И чем ближе он к ней подходил, тем страшнее ему становилось. Тем не менее, он искренне верил, что зверь больше никому не причинит вреда.
И Карлейн резко останавливается.
Он замечает, что один из цветков, на который попала кровь монстра, будто… сожжен, что ли…
Хмурясь, Карлейн делает еще один шаг, и понимает, что ему не показалось. Трава, куда попала кровь монстра, тоже словно выжжена. Облизав пересохшие губы, Карлейн делает еще один шаг, боясь наступить в синие пятна. Он замечает, что дышит через рот.
И вот он в шаге от убитого графом монстра.
Глотает подкативший к горлу ком.
Опускается и срывает цветок, подносит его к телу монстра. Туда, где видны его темно-синие внутренности.
И его предположения оказываются верными – цветок тут же начинает гнить, будто его опустили в кислоту.
Теперь он достает из-за спины болт и касается им крови монстра. С металла поднялась вверх испарина, однако сама стрела не повредилась.
Тяжело дыша, Карлейн решил во что бы то не стало проверить, как кровь этого монстра влияет на человеческую плоть. Ему пришла в голову мысль, что, если его предположения подтвердятся, можно смачивать в этой жидкости наконечники стрел и болтов перед тем, как выстреливать. Если она разъедает кожу и плоть, как сорванный им цветок, то в руках Айронхолла окажется весьма опасное… и редкое оружие.
Внезапно Карлейн понял, что у него появился шанс не просто выделиться и получить награду, но даже вновь увидеть графа, ибо все ордена он вручает лично.
***
Мадам прибывает к лазарету около полудня.
Она, как и всегда, роскошно выглядит и является объектом повышенного внимания всех находящихся в комнате мужчин.
Даже главный лекарь, который с трудом может различить через пелену перед своими глазами даже собственную руку – и тот встречает Мадам широченной улыбкой и полным слюней ртом.
- Мадам! Такая честь! – разводит он в сторону руки, когда она подходит к койке, на которой лежит недавно покинувший этот мир старик.
Карлейн с улыбкой смотрит на пускающих слюни лекарей и стражников. Его поражает, насколько лишает рассудка таких, как они, женская красота. Зачаровывает и обезоруживает. Они все сейчас будто на поводке, - думает он. Словно кобели, когда учуют суку во время течки.
- Показывайте, - холодно приказывает она, и Карлейн замечает, с каким вожделением молодой лекарь, стоящий между ним и мадам, смотрит в вырез ее декольте. Возможно, она даже видит это боковым зрением, но не обращает никакого внимания. И даже не стесняется.
- Да-да, конечно, - трясет головой старик, словно цыпленок, а затем опускает в металлический стакан такую же металлическую палочку. Затем эту же палочку он подносит к телу мертвеца - и плоть начинает гнить. Не гореть и не обжигаться, а именно гнить. Обращаться даже не в пепел, а попросту растворяться, и края раны становятся черными, словно обугливаются.
- Что за жидкость? – с интересом, и даже неким восхищением задает Мадам вопрос.
- Мы собрали ее из туши того монстра, что был убит этим утром нашим глубокоуважаемым графом, - старик начинает жевать свои высушенные, сморщенные годами губы.
- Она растворяет человеческое тело?
- В доли секунды, - кивает старик. – Но не только тело. Практически все, кроме земли и металла. Оно растворяет дерево, стекло, траву и любую плоть.
- Я никогда не слышала о таком монстре, - с удивлением шепчет Мадам, на что старый лекарь сухо усмехается.
- Слышали, моя госпожа. Просто ни меч, ни стрела не берет его панцирь. Его называют по-разному. У нас же он известен как Кобольд.
- Кобольд? – теперь она понимает. – Я никогда не слышала, чтобы кто-то мог убить Кобольда. Разве что в далеких землях, но в нашем Королевстве...
- Теперь уж и в нашем, Мадам, - усмехается старик. – С сегодняшнего дня.
- Но они не нападают на города, - качает головой красновласая женщина. – И тем более не нападают на людей, если те не приближаются к их логову. Они - мирные существа.
- На это у меня… нет ответа, - улыбается старик.
И Карлейн замечает, что старый прохвост тоже пялится на грудь женщины, но делает это практически незаметно. Годами, видать, тактику оттачивал. Когда осматривал своих пациенток.
