и мечами. Мужчин снимали со спины.
Еля затаила дыхание. Она сразу поняла, что силы неравны, что мужчины погибнут.
А потом… один из мужчин, выстреливший в тварь и ловко отскочивший в сторону, привлёк её внимание. Еля напряглась и вгляделась в мужскую фигуру. Темноволосый, высокий, крепкий… И движения такие знакомые — резкие и быстрые. Мужчина слегка развернулся, чтобы удобнее было стрелять, и Еля увидела его профиль.
Девушка вздрогнула от неожиданности и подалась вперёд, ближе к артефакту, со всей силы сжимая тот побелевшими пальцами, впиваясь взглядом в фигуру Рона Аверина.
Досмотрев запись до конца, Еления застыла, боясь пошевелиться. Она не хотела верить в то, что видели глаза, — в то, что Рон погиб.
В комнате наступило молчание. Довольно долго его никто не прерывал.
— Мужчина на записи… — наконец глухо прошептала Еления, — тварь утащила его… он потерял сознание…
Еля поняла, что ей трудно говорить. Она крепко сцепила зубы, чтобы они не стучали друг о друга, и через силу процедила:
— Известно, что с ним стало?
— Всех защитников гостиницы твари выпили, — тихо проговорил Мираль Конели, а Еля отшатнулась, ослабевшие руки не удержали артефакт, который с громким звуком упал на каменный пол и покатился.
Девушка следила за ним потерянным взглядом. Отчаянье, которое начало её затапливать, оглушало. Она закрыла лицо ладонями — не хотела, чтобы кто-то видел её горе.
— Обычно от тварей Пустоши никто не спасается, но вашему напарнику повезло. Стражи Пустоши спасли его.
Словно сквозь вату и издалека Еля услышала слова Хранителя Конели.
— Стражи убили тварь, которая его тащила, и обнаружили у него на шее медальон с вашим портретом. Мальчик еле дышал, поэтому Стражи привезли его за Стену, чтобы оказать помощь.
— Значит, — голос с трудом слушался Елению, — Рон жив?
— Тварь успела изрядно потрепать вашего друга. Серьёзно покалечила его и выпила достаточно жизненной энергии. Рон Аверин до сих пор находится без сознания. Но у нас очень хороший целитель, который заверил, что вытащит его из-за грани.
Услышав последние слова, Еления убрала ладони от лица. Глаза были полны невыплаканных слёз, но девушка уже взяла себя в руки.
— Если Рон попал за Стену, это значит, что он тоже отсюда не выйдет? — её голос был еле слышен.
— Ваш друг, как и вы, останется за Стеной Спасения. Навсегда. Увы. Зато он живой. Если бы Стражи его оставили за Стеной, ему не смогли бы помочь. А так…
— Но он ни в чём не виноват!
— Как и вы.
— Это жестоко.
— Ваша реакция на эту новость… Вы должны учиться владеть собой. Вы слишком эмоциональны, — проговорил Мираль Конели.
— Идите к чёрту! — зло процедила Еля. — Все вместе!
— Интересное ругательство, — вздохнул Хранитель Конели. — То есть вам нужно время всё обдумать?
Остальные Хранители застыли каменными статуями.
* * *
Но думать там нечего было. Разве у неё был выбор? Она должна выжить. Будучи смертницей это сделать будет намного сложнее. Или даже… невозможно. А ещё был Рон, которого нужно спасти.
И Еля поставила Хранителям условие, что Рон Аверин тоже станет Стражем Пустоши. Как и она.
Хранители, на удивление, над её требованием думали недолго и согласились на него.
Потом её отвели в лазарет, где она навестила Рона, который внешне выглядел уже вполне прилично, только всё ещё находился без сознания.
Когда целитель Рона вошёл в палату, Еления чуть не упала в обморок, и ей показалось, что Оливар Варниус был шокирован встречей не менее, чем она.
Через несколько дней, на тренировочном поле для Стражей, Еления смотрела в такие знакомые темно-зелёные глаза Рона Аверина, живого и невредимого, и понимала…
Друг не узнает её.
Взгляд Рональда был всего лишь настороженным. Он смотрел так, как смотрят на незнакомого человека, от которого не знаешь, чего ждать.
— Это ты, с кем я должен сработаться? — в знакомом хриплом голосе явно проскальзывали нотки удивления.
Сердце дрогнуло, но Еления смотрела прямо и твёрдо, стараясь не поддаваться панике. Она должна быть сильной. Всегда. И сейчас тоже.
— Я, — от волнения голос всё же сел и охрип, она прокашлялась.
— Девушка значит, — вздохнул Рон. — Ну-ну… Я — Рональд Аверин. Мы с тобой вступаем в один отряд Стражей и будем напарниками.
— Да, я знаю. Меня зовут… — она запнулась, — Еления. Можно… Еля… То есть… лучше Лена.
— Будем знакомы, Лена-Еля, — знакомо усмехнулся Рон.
— Будем, — тихо ответила девушка, чувствуя, как стало тяжело на сердце.
— Ну что ж… — Рон скептически осмотрел её с ног до головы. — Приступим к тренировке? Скажу честно — особого восторга пока ты у меня не вызываешь.
Потом он ворчал. Так по-знакомому, что сердце Ели то замирало, то радостно пускалось вскачь. Она просто радовалась, что Рон жив. Пусть и забыл её. Сейчас это было не самым важным.
Когда Рон попытался поймать её и применить удушающий захват, Еления ловко увернулась, словно просочилась сквозь пальцы, и оказалась за широкой мужской спиной. Ткнула указательным пальцем в спину, там где находилось сердце.
— Убит, — произнесла и осеклась. Это слово её покоробило.
Еления нахмурилась.
—…! Как ты это сделала?! — друг смачно выругался и резко обернулся, с недоверием уставился на Елению.
Девушка пожала плечами и улыбнулась через силу. Вспомнила, как раньше дразнила Рона, и как он всегда злился. И не сдержалась. Прищурила глаза и выдала:
— Обыкновенно. Я ловкая, хотя и не вызываю у тебя особого восторга, а ты — большой мешок с костями.
— Мешок с костями? — брови Рона поползли вверх. — Да я пока разминался, — усмехнулся он и снова встал в боевую стойку. — А ты не так проста, да?
Герцогиня Мадлен Данери держала в руках книгу и делала вид, что внимательно читает.
На всякий случай проверила, не вверх ли ногами держит, мало ли. Нет, книгу она держала как положено, даже страницы переворачивала время от времени. И в эти моменты чувствовала взгляд бабушки. Причём каждый раз, как Мадлен переворачивала очередную страницу, так и чувствовала.
— Я не первый день родилась, — услышала герцогиня ехидный голос королевы фурий. — Даже ты не умеешь так быстро читать. Не делай вид, что ты спокойна и не переживаешь.
— Я старалась ради
