а бар в ней просто огромный. Мэт воскликнул:
— У этого Харри Кейна должно быть куча денег.
— О да. Идем со мной, я познакомлю вас.
Когда они проходили через комнату, Мэт слышал обрывки разговоров. Вечеринка, видимо, недавно началась, так как многие люди были незнакомы друг с другом. Однако, пили все. Здесь были люди всех возрастов и разных профессий. Худ сказал правду. Если здесь и с неудовольствием принимали новеньких, то он не заметил этого.
Стены дома были такие же, как и наружные стены дома — цвета розового коралла. Пол был покрыт ковром из искусственно выращенной травы. Трава была совсем как настоящая, но Мэт знал, что под ней не земля, а все тот же розовый коралл.
Они добрались до бара, слегка помятые толпами людей. Худ наклонился над стойкой, хотя и весьма недалеко, так как был мал ростом.
Он крикнул:
— Харри! Две водки с содовой! И я рад представить тебе, черт побери, Келлер, как тебя зовут?
— Мэт.
— Мэта Келлера. Я знаю его еще со школы.
— Очень приятно, Мэт.— Сказал Харри Кейн и протянул руку для пожатия.— Рад видеть вас у себя.— Харри был одного роста с Мэтом, но гораздо мощнее. На его широком лице выделялся бесформенный нос и широкая улыбка. Он выглядел совсем как бармен. Харри налил в стаканы со льдом водки с содовой, протянул им напиток.— Можете развлекаться,— сказал он, и пошел, чтобы обслужить двух новых пришедших.
Худ сказал:
— Харри считает, что лучший способ встречать гостей, это служить барменом первые пару часов. А потом он поручает это тому, кто пожелает.
— Хорошая мысль,— сказал Мэт.— А тебя зовут, кажется, Джей?
— Да. Это сокращенное от Джейхок. Джейхок Худ. Один из моих предков был из Канзаса. Джейхок — это птица в гербе Канзаса.
— Странно, что нам потребовалось восемь лет, чтобы узнать, как зовут друг друга.
В этот момент некоторые из присутствующих заметили Худа и собрались вокруг него. Худ едва успевал улыбаться и отвечать на приветствия. Мэт был озадачен. Он был уверен, что Харри Кейн что-то передал Худу, здороваясь с ним. Мэт был достаточно воспитан, чтобы не спрашивать Худа ни о чем, и он изо всех сил старался забыть об этом.
Вскоре появились еще четыре мужчины и женщина. Из них Мэт запомнил только женщину.
Ее звали Лейни Матсон. Она была лет на пять старше, чем Мэт. Ей было около двадцати шести лет. Мэт был выше ее примерно на полдюйма. Однако она была на высоких каблуках-шпильках, а высокая прическа делала ее еще выше. Она была не просто высокая, она была большая: с широкими, с четко обрисованными бедрами, с высокой грудью, хорошо видимой через разрез декольте. Мэт решил, что она выглядит гораздо лучше, чем есть на самом деле. Вероятно, умеет пользоваться косметикой. В каждом ее движении ощущался избыток сил, какая-то богатая щедрость.
Четверо мужчин, пришедших с ней, были ее возраста: всем лет под тридцать. И они были ей подстать: большие, сильные. У Мэта от них в памяти остались только сильные рукопожатия, громкие голоса и большие улыбающиеся откуда-то сверху лица. Они понравились Мэту. Он даже не мог выделить кого-либо из них.
Худ снова удивил его. Несмотря на всеобщий крик, он говорил спокойно, почти не повышая голоса и не стараясь видеть лицо собеседника. Но тем не менее он умудрялся держать нить разговора в своих руках. Один из высоких людей рассказал историю о том, как он устроил шутку в школе: запустил кинопленку в обратном направлении. Затем Мэт с удивлением обнаружил, что рассказывает о том, как он принес в медпункт бутылку яблочного сока и как он чуть не довел до шока медсестру. Кто-то тихим вежливым голосом рассказал, как он однажды стащил кар, когда одна семья первых поселенцев отдыхала на природе. Затем он поставил автопилот так, чтобы кар крутился над самым краем Плато. И там кар летал пять дней подряд, прежде чем рухнуть в вечный туман на виду у всей полиции.
Мэт смотрел на Джея Худа и Лейни, которые разговаривали между собой. Лейни положила свою руку на плечи Худа, голова которого едва доставала до ее подбородка. Они говорили быстро, перебивая друг друга, вспоминая какие-то смешные истории, анекдоты, шутки, и тем не менее они успевали принимать участие в общем разговоре.
Это, конечно, не любовь, решил Мэт, но это было очень похоже на любовь. Худ и Лейни чувствовали себя очень хорошо в обществе друг друга. Это заставило Мэта почувствовать себя одиноким.
Вскоре Мэт заметил, что у Лейни слуховой аппарат. Он был такой маленький и имел такую окраску, что был почти невидим в ее ухе. Мэт даже не был уверен, что у Лейни был аппарат.
Но если у Лейни был слуховой аппарат, то очень странно, что он был такой устаревшей конструкции. Уже много лет слуховые аппараты в виде тонкой пленки пластика укреплялись на височной кости под кожей. Правда, до Маунт Лукиткэт такая технология еще не дошла, а первые поселенцы вообще не нуждались в слуховых аппаратах. Они просто заменяли свои органы слуха другими, которые хранились в банках человеческих органов.
Стаканы уже опустели и один мужчина из эскорта Лейни пошел к бару. Люди разбились на небольшие группы, которые постоянно сливались, перемешиваясь, снова разбивались, но уже в новом составе. В общем, это была самая обыкновенная вечеринка. На секунду Мэт и Джей Худ остались одни среди спин и локтей гостей. Худ сказал:
— Хочешь познакомлю с прекрасной девушкой?
— Всегда хочу.
Худ повернулся, чтобы идти, и Мэт заметил странный блеск в его ухе — то же самое он видел и у Лейни. С каких пор Худ потерял слух? Конечно, может быть все это влияние водки. Но Мэт ясно видел эти маленькие блестящие предметы. Они были того же размера, что и предмет, который Харри Кейн передал Худу при встрече.
— Это простейший способ провести рейд, сэр,— сказал Иезус Пьетро, свободно сидевший в своем кресле, положив руки на стол.
Живое воплощение в высшей степени интеллигентного человека, занятого важной работой.
— Мы знаем, что они покидают дом Харри Кейна по двое и по трое. Мы будем хватать их у дома. А когда они поймут это и перестанут выходить, тогда мы войдем в дом.
Под маской спокойствия Иезус Пьетро был обеспокоен. Первый раз за последние четыре года он готовил большой рейд против Сынов Земли,
