Вскоре беглецы добрались до окраины поселка.
Не сводя глаз с компаса, болтавшегося на тощей руке, Живчик уверенно шагал вперед. Впереди лежала пустыня. Драго помедлил, но делать было нечего.
Неожиданно у него неприятно засосало под ложечкой. Он отчетливо осознал, что навсегда покидает привычный, пусть и не слишком дружелюбный мирок. Да, этот мирок был не слишком добр к нему, Драго Шиляку. Да, в этом мирке его в скором времени ждала смерть. Но это его дом, его родина…
Однако отступать было поздно. Опустив голову и глубоко вздохнув, Драго побрел за Живчиком.
Когда поселок превратился в черную линию – словно кто-то небрежно мазнул углем по линии горизонта, – а трубы заводов стали напоминать тонкие палочки, подпирающие тучу серого смога, Живчик повернул на запад, обходя город по широкой дуге.
* * *
Через пять часов Драго не выдержал.
– Может, отдохнем?
Он считал себя достаточно выносливым, но эта пятичасовая прогулка вымотала его. Ни одному из знакомых ему шахтеров не выдержать такой переход. Драго еще держался на ногах, но силы были на исходе. А как его проводник? Тот был по-прежнему свеж и бодр, словно только что выспался. Живчик он и есть Живчик.
– Погоди, приятель. Вот перевалим через те дюны…
Драго снова начало казаться, что Живчик – вовсе не человек. Он машина. Злая машина. Машина, которая решила погубить зачем-то глупых шахтеров, а заодно и его, Драго. Хотя кому он нужен? По крайней мере, на Тау-52 таких нет.
Живчик был неумолим.
– Идем, парень… Идем… Осталось совсем чуть-чуть… Держись… Неужели ты думаешь, что они никогда не узнают, кто заварил кашу?.. Давай. Вот она, дюна – всего ничего осталось…
Но они перебирались через дюну, и впереди вырастала новая, а потом еще одна и еще… Казалось, этим песчаным горбам не будет конца.
Неожиданно ноги Драго подкосились, и он упал.
– Погоди… Я больше не могу.
Живчик обернулся. Какое-то время его глазки внимательно разглядывали парня, словно пытались оценить ситуацию: сможет ли подняться умаявшийся здоровяк, или проще пристрелить его, как загнанную лошадь.
– Ты должен идти. Иначе придется тебя бросить. Как думаешь, кто первым до тебя доберется? Крокогрифы… – он запрокинул свою голову-тыкву и некоторое время наблюдал за полетом двух зубастых рептилий – кружили они так высоко, что казались бесформенными пятнышками, – …или легавые?
Драго молчал. И не шевелился.
– Ладно. Оставайся. Выясняй это в одиночку.
– Нет… – Драго облизнул пересохшие губы и попытался подняться. Его попытка увенчалась успехом. Относительным – кое-как поднялся и побрел, пошатываясь.
– Держись. Осталось совсем чуть-чуть.
– Ты мне… сто раз… говорил…
– Что поделать, не я командую вооруженными силами Альянса… Пришлось сделать солидный круг. Мы вышли из города, зашли им в тыл… Но кто же знал, что они высадятся чуть ли не на границе поселка? Еще пару километров, и мы вернемся, откуда пришли, только с противоположной стороны.
Драго молчал. Он пристально смотрел на Живчика. Подозрение, которое родилось у него еще тогда, когда это странное создание впервые изложило свой план, крепло с каждой секундой. Живчик не мог быть человеком. Не мог, и все. И дело тут не только во внешности…
Кажется, Живчик заметил нехороший блеск в глазах Драго.
Он сунул руку за пазуху и выудил из недр своего балахона опасную бритву. Взмах руки – и бритва раскрылась. Солнечные лучи заиграли на полированном лезвии. Драго видел много бритв. Его отец пользовался бритвой, да и у самого Драго под грудой гнилых одеял хранилась такая штуковина. Но бритва Живчика… Она была огромна, словно мачете. Блеск ее режущей кромки завораживал.
– Ты должен идти, мой мальчик, – словно не замечая, как потрясен Драго, продолжал Живчик. – Пойми, я не могу оставить тебя вот так – одного посреди пустыни. Я должен…
Неожиданно у Драго поплыло перед глазами. Лишь невероятным усилием он удержался на ногах. Теперь голос Живчика звучал как-то странно: он то становился нестерпимо громким, то смолкал, превращаясь в шепот.
И бритва. Мир исчез, осталась лишь бритва – тонкая полоска сверкающего металла. Исчез даже Живчик – бритва сама по себе висела в воздухе. Это продолжалось лишь миг. С трудом отведя взгляд, Драго помотал головой, отгоняя наваждение.
И тут…
Похоже, Живчик и в самом деле был человеком непростым. Если, конечно, вообще был человеком…
Драго почувствовал, как возвращаются силы. Он еще раз мотнул головой, пошатнулся и зашагал туда, куда указывал Живчик.
– Ну, так-то лучше, – улыбнулся Тыквоголовый. – Думаю, за этой дюной нам повезет.
Им и в самом деле повезло…
Посреди склона дюны застыла дюжина десантных шлюпок – приземистые машины уэнов, больше всего напоминающие толстых навозных жуков. Справа, возле самой дальней машины, под желтым маскировочным тентом томилась пара часовых. Больше никого видно не было.
Неожиданно где-то далеко впереди – судя по всему, там, где находился поселок, – что-то громко ухнуло. На горизонте вырос столб дыма, похожий на указывающий в небо черный палец.
– Видишь? – улыбнулся Живчик, если, конечно, эту гримасу можно было назвать улыбкой. – Что я говорил? Эти придурки оставили транспорт и пешком отправились проводить воспитательную работу среди твоих друзей.
Драго скривился.
– Они мне не друзья.
Живчик сделал вид, что не расслышал.
– Теперь надо убрать часовых…
– Зачем?
– Ты хочешь, чтобы тебя сбили где-нибудь над пустыней?
Драго лишь отрицательно покачал головой.
– Нет, конечно.
– Тогда держи.
Живчик вновь запустил руку за пазуху и вытащил револьвер. Ох, ни хрена себе! Настоящий древний ствол – совсем как у ковбоев в исторических стереовестернах!
– В барабане семь зарядов, – объяснил Живчик. – Часовых двое, вооружены только силовыми клинками. Иди и убей их. Стреляй в голову.
Драго, уже потянувшись за оружием, отдернул руку.
– Почему я?
– Потому что ты не сможешь подготовить машину к взлету. Пока ты будешь развлекаться, я сделаю все остальное. И чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше.
– Но…
– Или ты считаешь, что я могу бросить тебя? – Живчик вновь улыбнулся. – Зачем мне это нужно? Если бы я хотел отделаться от тебя, то оставил бы тебя в пустыне. Бери и иди. Ты справишься…
Драго нерешительно протянул руку и взял у Живчика револьвер.
Что-то тут неладно. Вот только что?
Драго не отличался острым умом и, что называется, не видел дальше своего носа. Если разобраться, Живчик прав. Если бы он хотел отделаться от Драго…
– Лады, – буркнул он. – Я их сделаю…
И, обреченно сжав револьвер, зашагал туда, где сидели часовые.
– Вот и славно, – отозвался Живчик и крикнул вслед парню: – Да, предохранителя тут нет, – навел, и жми!
Но Драго не слышал. Ему предстоит убить тех, кого он ненавидел больше всего на свете… Тех, кто удерживал его на этой поганой вонючей планете… Тех, кто не давал ему жить, как живут нормальные люди – в чистом, уютном мире, где бродят слабые и глупые лохи, набитые деньгами…
Нет, он не станет стрелять. Так слишком просто. Драго спрятал револьвер и выдернул из-за голенища тонкий стилет привычным ловким движением, – ему, с его грабками, даже не приходилось для этого нагибаться… Слово «стилет» он не знал, и называл свое оружие проще: заточка. Но пользовался им умело… Вот и сейчас держал так, чтобы пустить в ход в любой момент, и чтобы рукав скрывал клинок от солдат.
Живчик ошибся, часовых оказалось не двое, – трое. И они наверняка считали себя хозяевами положения, способными за несколько секунд напластать аккуратными ломтями подошедшего оборванца.
– Стоять! – рявкнул один из них. – Кто такой? Доставай именной жетон!
Наверное, часовой действовал в точности по уставу, – потребовал документы на расстоянии, слишком большом для удара рукой, но не препятствующем пустить в ход силовой клинок. Однако те, кто сочинял устав, никогда не видели ручищу Драго…
