кабины в доме нет, вот и приходится выходить из положения, подобным образом. Какая – никакая, а всё – таки гигиена.
Закончив с нехитрыми водными процедурами, и надев одежду прямо на мокрое тело, Николай набрал воды в пластиковые канистры, с эмблемой «Aqualife», и вернулся к лестнице. Погасив свет, забрался с канистрами на чердак, вновь втаскивая стремянку за собой. Закрыл люк, поставив сверху гантели, весом в 10 килограмм.
Всё! «Душ» принят, запас воды есть, входы и выходы заперты. Можно расслабиться. Всё остальное, что могло потребоваться, будь то электрический чайник, настольная лампа, фонарь, мобильный телефон, электрические «переноски», телевизор (куда ж без него), кое – какая посуда, и все запасы еды, которые были в доме, Николай давно перетащил на чердак.
Включив электрочайник, Николай опустился на матрас, и нажал кнопку на пульте, оживляя темный прямоугольник телевизора. Многие каналы не вещали – акулы местного тв и пера, скорее всего, так – же, как и многие другие, подверглись «симптому белого глаза», и теперь, с таким же акульим остервенением, с каким они раньше творили новости, теперь творят бесчинства и хаос, расправляясь с коллегами по цеху, которых этот симптом обошел стороной. И не тем, не другим, уж точно сейчас не до вещания новостей с голубого экрана.
Уже почти оставив всякую надежду, найти адекватно вещающий канал, Николай уже собрался отключить бесполезный ящик, как вдруг, на одном из каналов центрального тв, появилась трансляция. Мало приятные кадры, на которых, белоглазые упыри, несметными толпами, перемещались по улицам, в поисках новых жертв, комментировались, закадровым голосом женщины – диктора: «Число заразившихся увеличивается, и врачи, по - прежнему, не могут дать ответ на вопрос, что за ужасная эпидемия поразила жителей. Власти делают всё возможное, для предотвращения дальнейших заражений, и спасения граждан. Следите за дальнейшими новостями…»
- Поспешите ребята – устало произнёс Николай. – Ох поспешите… сделайте уже что-нибудь, со всем этим бардаком. А, то, ещё немного, и я, и все остальные соседи, обрастём волосами, и, нестриженными ногтями, зарастём грязью, и будем, как домовята, существовать на чердаках. Поспешите. Иначе, некому скоро будет следить за новостями.
Выключив телевизор, вещавший не радостные новости, Николай зевнул, и не заметил, как погрузился в сон, совершенно позабыв про включенный чайник, который, прокипятив воду в своих метало - пластиковых недрах, услужливо щелкнул клавишей выключения, будто не желал будить своего уставшего хозяина.
Глава 2.
Николай проснулся, не понимая, который сейчас час. Нащупав в темноте, выключатель настольной лампы, он щелкнул клавишей включения, озаряя мягким светом лампы, пространство рядом со своей лежанкой. Надпись на экране мобильного телефона, возвестила о том, что на часах сейчас 2:10 ночи. Сонно потирая глаза, Николай, направил свет настольной лампы в потолок, таким образом, что – бы свет от лампы, сумел осветить больше пространства вокруг.
Васька мирно дремал в углу. «Напрыгался за день, и дрыхнет» - добродушно подумал Николай. «Ладно, пусть спит, ему нужен отдых и покой, после того, как я вчера, заставил его побыть приманкой».
Поднявшись с матраса, Николай подошел к чайнику, и нажал на кнопку включения. Чайник послушно зашумел, переходя к кипячению, мягко подсвечивая маленьким индикатором. Николай подошел к мешку, стоящему у стены, в котором он хранил запасы еды. Запустив руку в недра мешка, и негромко, чтоб не будить дремлющего в углу питомца, Николай, словно заклинание, пробормотал:
- Итак, начинаем нашу ежедневную лотерею, под кодовым названием «угадай, а то не угадаешь», Вращаем наш лототрон. Так… Ну, чем сегодня порадуешь, волшебный мешок, что у нас сегодня к столу - лапшичка, или пюрешка?
Вытащив на свет круглую пластиковую упаковку, Николай получил ответ на свой вопрос – лапша…
Вернувшись домой, после приключений в аэропорту, Николай быстро осознал, что дома, дела обстоят, мягко говоря, не лучше. Осознание пришло моментально, примерно в том момент, когда, мимо Николая, едва не переехав его, на полицейском УАЗе, пролетел местный участковый. Всё что успел разглядеть в тот момент Николай, перед тем как отскочить в сторону, от мчащегося на него автомобиля, это белые глаза участкового, и, абсолютно глупое, (в прочем, как и всегда) выражение лица, бравого блюстителя правопорядка, со смешной фамилией Обглокостин.
Совершив, как ему показалось, невероятный, почти эквилибристический прыжок, спасший его от лобового столкновения, Николай кубарем влетел в ближайшие кусты, и уже не видел, как автомобиль, под управлением лихача – участкового, резво подпрыгивая на кочках проселочной дороги, словно необъезженный молодой жеребчик, пролетев ещё около сотни метров, скрылся в ближайшем переулке, и судя по грохоту, которым сопровождался данный маневр, нашел таки непреодолимую преграду, сумевшую остановить новоявленного сельского Шумахера.
«Да что тут в самом деле твориться – то?!» - думал про себя Николай, наконец добравшись до дома, в дикой спешке запирая все окна и двери, и баррикадируя их же, но уже изнутри, пуская в ход, всю домашнюю мебель. Затем, на случай проникновения возможных нежелательных белоглазых гостей в его жилище, Николай поспешил спрятаться как можно надежнее и повыше, там, где вероятные посягатели на его жизнь, не смогут легко его достать. Таким местом стал чердак, проход на который обеспечивался через небольшой люк в потолке, в одной из комнат дома. Там, растревожив покой множества паучков, мирно почивавших на своих паутинах, в окружении разного рода старых вещей домашнего быта, заброшенных сюда ввиду ненадобности, да старого, одиноко висящего гамака, Николай и оставался всю ночь, пытаясь дозвониться во все, возможные службы спасения, со своего мобильного телефона, неизменно получая один и тот же ответ «все операторы сейчас заняты, перезвоните позже».
На следующий день, обнаружив себя спящим, прямо на полу чердака, к Николаю пришло осознание того, что до служб спасения ему, по крайней мере сейчас, точно не достучаться. А в след за этим, Николая постигло новое осознание – со вчерашнего дня, у него во рту, как говориться, и маковой росинки не было.
Желудок урчал грозно и настырно, словно пытался овладеть человеческой речью, и, внятно, с чувством и выражением, сказать Николаю, что – то вроде «Коля блин! Заведи себе другой желудок, и мори его голодом, а я так не хочуууууу!!!» Вот так, чувство голода, победило чувство страха, и Николай, в обнимку с автоматом, наконец выбравшись из дома, настораживаясь при каждом шорохе, передвигаясь по узким улочкам поселка короткими перебежками, словно диверсант на важном задании, добрался до ближайшего сельмага. А там…
Местные жители, которые, вероятно смекнув, что, выходить из своих домов, без
