нотки зелья, что выпил не так давно. Острые и резкие. Совсем не приятные. Не похожие на ягоды и фрукты.
С моих органов чувств будто сняли фильтры. Скакун, с глаз которого упали шоры. Деревянная игрушка, ставшая настоящим мальчиком.
Я видел, что и остальные, приходящие в себя, игроки ошарашенно таращились по сторонам. Растерянно трогали свою кожу, свою экипировку и грубый камень под ногами.
Если всё вокруг стало более красочным, то интерфейс перед глазами наоборот словно поблёк. Частично слился с фоном. Почти бесцветные пиктограммы казались незаметными, если большим усилием не фокусироваться на них. Фреймы распознавались с трудом.
«Друг! Жив!»
Постороннее сознание и эмоции привычно вторглись в мой разум, но я ощутил лишь радость.
Курт подлез и прижался ко мне, изо всех сил махая хвостом.
Ну-ну. Я в порядке. Вроде бы.
Сознание не сразу разогналось, но, когда вышло на рабочий режим, меня погребло под валом вопросов.
Что это было?! Эффект вражеского заклинания? Какой-то патч? Сбой капсулы? Неполадки? Почему зацепило нас всех?! Как долго я провалялся в отключке? Это случилось только здесь… или нет?
Круглые глаза дроу, орков и прочих существ явно говорили, что у них тоже накопилась масса вопросов, а вот ответов что-то не подвезли. Игроки мало что понимали, но постепенно вставали, подбирали выпавшее оружие. Настороженно смотрели по сторонам. Особенно на фигуры неприятеля.
В их взгляде прямо читалось:
«Это какая-то вражеская пакость?!»
Чуть больше двух десятков Буревестников осталось во дворе, плюс полтора десятка легионеров да около трёх дюжин вражеских игроков.
Один их наших кастеров, шатаясь, поднимался на ноги и едва не упал на минотавра Саламандр по имени Хеллстаф. Тот тряс головой, прижав к ней одну ладонь, а второй добела вцепился в одноручный молот. На вторжение в своё личное пространство он отреагировал машинально. Оружие не слишком быстро пронеслось и влетело орку в грудь. Просто мышечная память. Ничего более.
Чернокнижника отбросило на два шага назад. Он рухнул на пятую точку и пронзительно
вскрикнул от боли, хватаясь за рёбра. Раскрыл рот, пытаясь вдохнуть. Не смог. Так же инстинктивно обе его ладони выстрелили вперёд, и поток грязно-зелёного огня устремился навстречу обидчику.
Громилу минотавра объяло пламя.
И он заорал.
Завыл.
Мучительно. Протяжно. Оглушительно.
Как и подобает сгорающему заживо существу.
Он чувствует боль, как и я!
Я слышал уже такую агонию. Так кричали пленники Ордена, которым вынесли смертельный приговор.
Все вокруг будто с цепи сорвались. Сталь зашипела, разрезая воздух. Задымили летящие заклинания. Засвистели стрелы. С влажным чавканьем мечи и топоры вгрызались в плоть.
Место сумасшедших упивающихся азартом улыбок заняли гримасы страха.
Место яростного гиканья и недовольного мата — душераздирающе вопли боли.
И, наконец, место борьбы за эфемерную власть и репутацию — отчаянное сражение за собственную жизнь.
Рациональные голоса могли возобладать, остановить эту бойню, но в общем шуме их не было слышно.
Сразу скользнув в стелс, я озирался по сторонам, не понимая, что делать.
Кенсай в двух метрах от меня уже занял сидячее положение, но до сих пор упирался помутневшим взглядом в каменную кладку стены. Он не успел ни отреагировать, ни даже заметить угрозу. Со спины к нему подскочил Волчок. Несколькими скользящими движениями танцор клинков развалил врага на части.
Рванув к ближайшей цели, я атаковал тролля в спину привычной комбинацией из бэкстаба и Потрошения. Противник больше не принимал стоически мои выпады. Он вскрикивал, отшатывался и рефлекторно пытался закрыться рукой от клинков.
Едва ли это можно было назвать честной схваткой. Последние месяцы я выживал в боях, чувствуя каждый удар, каждое заклинание. Я знал, каково это, когда сталь распарывает твою плоть. Когда заклинания сжигают твою кожу. Знал и всё равно сражался.
Для всех остальных это стало сильнейшим шоком. Стихийный воитель одурело дёрнулся, но Встречный разрез всё равно нашёл свою цель. Тролль закричал, истекая кровью. За спиной раздался хлопок телепорта и рычание. Вопль боли. Курт прикрывал мой тыл.
Первородные оковы и сразу Кислотный плевок. Оппонент завизжал. Добивающий удар оказался милосердием.
— СЗАДИ! — крик Арктура перекрыл шум битвы.
В проломы в стене влетали десятки фигур в графитовых кожаных доспехах, покрытых узором из паутины. Глухие чёрные маски закрывали их лица. Все с парными клинками или арбалетами. Дроу.
И среди них шла Эленвана. Темнокожая красотка-некромант с хищной усмешкой. Гильд Мастер Культа Инферно.
— Привет, мальчики! Ничего, что я с друзьями?! — певучим голосом прокричала она.
Похоже, резерв, который она берегла до самого конца. Вовремя брошенное в бой свежее подкрепление не раз меняло исход битвы.
Неожиданная группа поддержки нарушила баланс. Почти добитые остатки сил двух кланов начали теснить нас к последнему рубежу обороны — к трёхэтажному зданию.
Пара таких бойцов атаковала меня с двух сторон. Врубив Заячий бег и Невероятную изворотливость, я едва успевал парировать взмахи их кривых мечей.
Высший наёмник, Ониксовые Маски, 126й уровень, 665к ХП.
Крутясь юлой, я мог лишь уклоняться. Ни единой возможности для контратаки.
Сперва я услышал шипящий голос. Замедленный речитатив. Он плыл над двором крепости, постепенно ускоряясь. Краем глаза выхватил фигуру Айнхэндера. Наг вскинул руки к небу. С них вверх стекали грязные серые кляксы. Над головой росло тёмное облако, из которого на доли секунды вырывались сумрачные тени. Призрачные лица раскрывали пасти в беззвучном крике.
Враг заметил, что творится какая-то чертовщина. Сразу пять наёмников рванули в сторону плетельщика душ, но на их пути встал Аттила. Громадный минотавр в одиночку связал всех тёмных эльфов боем.
Как те не пытались прорваться к кастеру, их движения перекрывал здоровенный дредноут. Умело отражал щитом и топором атаки противников. Своей тушей заблокировал подход к соратнику. На что он казался медленным и неповоротливым, настолько в реальности мейн танк гильдии перемещался весьма резво.
Нага попытались достать дальнобойным оружием, но его закрывал барьер. Я видел Деймоса вместе с Энигмой по бокам, которые вливали ману в этот щит.
— Быстрее, придурки! — взвизгнула Эленвана.
Абсолютно бесшумно туча над головой взорвалась. Словно метеоритный дождь хлынул во все стороны. Только вместо раскалённых камней он метал чудовищные тени. Они падали весьма целеустремлённо. Притягивались к наёмникам и оставшимся бойцам двух вражеских гильдий. С шипящим звуком проникали в грудь Разумных и Двуживущих, и те замирали. Прямо в движении. Где были. Застывали мечи во вскинутых для удара руках. Стрелы не срывались с натянутой тетивы.
Портрет Айнхэндера посерел. Он отдал всего себя для этого заклинания.
Почти тридцать фигур оцепенели под напряжёнными взглядами всех собравшихся на поле боя.
А затем они
