Он бросил взгляд на зрителей, и не менее полудюжины из них завозились с планшетными компьютерами и неким электронным оборудованием.
— Я… я не знаю… — залепетал функционер от науки, окончательно теряясь от того, что едва ли не эпохальный эксперимент стремительно блекнет на фоне разгорающегося скандала.
— Я смотрю, вы взяли с собой много людей, господин полковник! — Голос доктора Вильмана, раздающийся из настенных динамиков, звучал насмешливо. — Похвальная предусмотрительность! Вы так сильно меня опасаетесь? — Он хихикнул, оглядывая своё высокое, но тщедушное тело: — Это комплимент моей физической форме! Однако можете не волноваться, угрозы национальной безопасности нет! Я не имею доступа к закрытой линии, я лишь заранее немного отрегулировал чувствительность установленных в зрительном зале микрофонов и теперь просто хорошо вас слышу! Прошу простить мне это самоуправство, я заботился о комфорте проведения эксперимента, не более того!
— Немедленно изменить настройки системы! — распорядился полковник, оборачиваясь к операторам, обеспечивающим эксперимент. — Проверить систему на предмет взлома и наличия шпионских программ! Господин премьер-министр, я настаиваю на том, чтобы вы покинули здание института, в целях вашей безопасности!
— Господин полковник, вам не кажется, что это уже перебор?! — доктор Вильман ехидно повысил голос. — Вы не забыли о том, зачем мы все здесь собрались? Ради величайшего эксперимента, позволю себе напомнить! Прошу вас, не превращайте его в шпионский скандал, тем более что я не шпион. Все эти годы я работал над вирусом, это дело всей моей жизни, и не только моей, но и моих учителей и соратников. Я не вынес из этих стен ни бита информации, ибо преследую несравненно более великую цель — вынести из этих стен вирус, который очистит планету! Ваши шпионские дрязги мне неинтересны! — Он посмотрел на премьер-министра: — Господин Премьер, давайте же вернемся к сути! Неужели вам не хочется увидеть начало новой эры?! Детскими играми Шит Бет можно заняться позже, всё равно я никуда не денусь из этого помещения, оно изолировано от всего мира и выход из него только один.
Не дожидаясь ответа, учёный поднялся с кресла и принялся снимать с себя пиджак.
— Тем более что время идет и развязка приближается, — он избавился от пиджака и начал закатывать рукав рубашки. — Обратите уже наконец-то внимание на данные системы мониторинга! В вены подопытных арабских террористов установлены катетеры, и анализ крови у них берется, как сейчас модно говорить, в реальном времени. Вы можете убедиться, что маркеры вируса дают уверенную положительную реакцию — вирус уже переполняет их организмы едва ли не в буквальном смысле! Сейчас я возьму анализ крови у себя… — доктор Вильман перетянул руку жгутом и потянулся за шприцем для взятия крови, — и мы увидим, есть ли у меня вирус…
Несколько минут он возился с медицинским оборудованием, обрабатывая взятую у себя кровь, после чего удовлетворенно возвестил, глядя на появляющиеся на мониторе результаты анализа:
— Итак, вирус у меня в крови в больших количествах, чего и следовало ожидать. — Учёный сверился с хронометром: — Осталось дождаться окончания инкубационного периода, которое даст ответы на все вопросы. В том числе и на ваши, господин полковник! — Доктор Вильман смерил представителя Шабак снисходительным взглядом. — Немного терпения, господа, немного терпения! Считаные минуты отделяют нас от начала новой эры!
Он вернулся к своему пиджаку, надел его и торжественно воззрился на цифры хронометража. Истекающие минуты прошли в полной тишине, и на отметке в двадцать четыре минуты присутствующие невольно затаили дыхание. Несколько секунд ничего не происходило, потом один из подопытных громко захрипел и забился, прикованный к креслу. Следом за ним конвульсивно задергался второй, хватая ртом воздух, и натужное мучительное хрипение террористов заполнило динамики зрительного зала. Дисплеи системы мониторинга вспыхнули всплесками диаграмм и строками экстренных предупреждений, сообщая о критическом состоянии испытуемых, грозящем им скорым летальным исходом. Кто-то из зрителей невольно втянул голову в плечи, наблюдая за происходящим. Судорожно бьющиеся в предсмертной агонии подопытные смертники являли собой жуткое зрелище, надрывно сипя и роняя изо рта кровавую пену. Несколько человек отвели взгляд от корчащихся в мучениях людей, однако доктор Вильман наблюдал за ходом эксперимента с выражением неподдельного живейшего научного интереса на лице. Первый подопытный затих спустя двенадцать секунд, второй скончался через восемнадцать.
— Второй испытуемый имел более крепкий организм, — подытожил доктор Вильман, поднимаясь. Сам экспериментатор выглядел абсолютно здоровым. — Поэтому вирус возился с ним дольше. Но это обусловлено тем, что мой штамм ещё не побывал в открытой природе. Попав в атмосферу, он приспособится к внешним условиям и станет сильнее. Теперь я возьму у себя ещё один анализ…
Он быстро проделал соответствующие манипуляции, и через минуту торжествующе воскликнул:
— Вуаля! Что и требовалось продемонстрировать! Обратите внимание на данные анализа! Вирус в крови, и он в неактивном состоянии! Никаких деструктивных процессов в организме не протекает! — Доктор Вильман обернулся к зрителям: — Господа! Поздравляю вас с началом новой эры!
— Эры без арабов! — Руководитель эксперимента зааплодировал, и к нему присоединились остальные. — Это величайшая победа еврейского народа, за которую весь мир скажет нам спасибо!
Несколько секунд в зрительном зале гремели овации, присутствующие обменивались поздравлениями и торжественными спичами. Затем премьер-министр произнес короткую, но пламенную речь, после чего вместе со свитой покинул зрительный зал.
— Доктор Вильман, — руководитель эксперимента проводил взглядом закрывающуюся за Премьером дверь шлюзовой камеры и облегченно вздохнул, — вы заставили всех нас сильно перенервничать! Ваши заслуги неоспоримы, но для чего было нужно играть на грани фола?! Вы же понимаете, что теперь вам придется провести несколько дней в этой лаборатории! Нам необходимо удостовериться, что вирус не мутирует со временем из безопасной формы в опасную…
— Разумеется, понимаю, коллега! — перебил его учёный. — Однако я уверен, что долго мне здесь сидеть не придется. Пока же я смогу удовлетворить любопытство господина полковника. У него накопилось ко мне много вопросов, не так ли, полковник?
— Где вы спрятали антивирус? — Взгляд полковника не скрывал угрозы, слова звучали холодно.
