Ознакомительная версия.
– Гражданин Барулин, последнее предупреждение! – вновь послышался голос Мазая. – Стойте на месте!
Выяснилось, что беглец вовсе не уходил ракетой в радужный зенит того странного местечка, из которого вернулись Мазай и подчиненные, а тоже вернулся в нормальный мир… или куда там… в реальность? Короче, не важно. Гражданин Барулин вернулся Сюда на пять секунд раньше Мазая и примерно на десять опередил майоров. Гуськов опять видел его потную лысину и сутулую спину. Отлично понимая, что шансов нет, упрямый беглец все-таки предпринял новую попытку уйти от преследования.
Даже когда из «Форда» выпрыгнули Геша и снайпер, упрямый Барулин не остановился. Протопал на деревянных от усталости ногах мимо них по дороге, будто бы не замечая оперативников.
И Мазай снова не отдал приказа. Он упорно придерживался какой-то непонятной Гуськову схемы.
«Хотя почему непонятной? – майора вдруг осенило. – Он не хочет поднимать шум Здесь! Он хочет взять беглеца Там, на снегу под странным небом. Почему? Это уже другой вопрос. Но схема понятна, как устройство велосипеда. И понял ее не только я. Беглец тоже все понял, потому и прет напролом. Этот Барулин теперь ни за что не «нырнет», как выразился Мазай. Уж не знаю, почему Мазай не хочет просто спеленать этого клиента, как младенца, – заразный он, что ли? – но если генерал решит дождаться, когда Барулин «нырнет», то будет ждать этого до конца света».
На этот раз мысли Гуськова, видимо, совпали с опасениями самого Мазая. Он еще с минуту стоял перед воротами, о чем-то напряженно размышляя, а затем дал отмашку кому-то за периметром пункта утилизации.
Этим «кем-то» оказался снайпер. Парень тут же прижался к «Форду», пристроил левый локоть на боковое зеркальце заднего вида и прицелился. Беглец успел уйти метров на двести, но что такое двести метров для снайпера с «Винторезом»? Жестокая, но все равно детская игра. Снайпер плавно выбрал мизерную слабину спускового крючка и выстрелил Барулину вслед.
То есть Гуськов так надеялся, что пуля продырявит лишь воображаемый «инверсионный след», который останется за мгновенно исчезнувшим Барулиным. Но на этот раз странного чуда не произошло.
Еле слышно хлопнул выстрел, затем донесся глухой звук удара и довольно отчетливое противное чавканье. Девятимиллиметровая пуля просверлила в затылке у гражданина Барулина аккуратную дырочку и вынесла ему значительную часть мозга через развороченную глазницу.
Беглец дернулся и рухнул ничком на холодный асфальт. Темная кровь стремительно растеклась большой лужей вокруг тела беглеца.
Тут же загудел электромотор привода ворот, которые и заслонили страшную картину от взглядов персонала приемного пункта. Мазай с офицерами едва успели покинуть территорию. Остальным оперативникам пришлось спешно выходить через вахту.
Слева место происшествия быстренько оцепили сотрудники из третьей группы, но и ребята из группы Гуськова тоже не подкачали. Геша быстро развернул машину и подогнал «Форд» вплотную к телу беглеца, загораживая видимость любознательным дальнобойщикам, которые уже повисли на заборе соседнего складского комплекса, а Стрельцов, Локтев и остальные организовали нечто вроде блокпоста на дальнем перекрестке.
Чуть позже, правда, нервишки у капитана сдали, и он все-таки вернулся к Гуськову, но Локтев и ребята справлялись и без него, так что майор помощника не прогнал. Даже наоборот, обрадовался его появлению. Хоть кто-то из своих оказался рядом в трудную минуту!
Нет, речь не о моральных трудностях. Гуськов не переживал по поводу расправы (а фактически это были чистой воды произвол и расправа) над странным гражданином Барулиным. Да, чисто по-человечески беглеца было жаль, но много ли знал Гуськов о нем и его делах? Быть может, этот нелепый лысый дядька давно натворил на три пожизненных или был предателем, выдавшим нашу агентурную сеть за бугром, и секретная лицензия на его отстрел была выписана самим Директором, а то и вовсе Президентом. Всякое бывает, когда речь идет о безопасности страны. И у нас такое практикуется, и за бугром. Иногда приходится действовать на грани преступления, иногда за гранью, но ведь всех ситуаций в законах не учтешь.
И вообще, это были дела крупнорогатого начальства. Не по этому поводу беспокоился и искал поддержки Гуськов. Его напрягал другой момент: факт того, что он вот только что побывал хрен знает где и это не сон, не бред и не стереокино.
Стрельцову, конечно, эти подробности знать не полагалось, так что делиться с ним впечатлениями майор не собирался. Во всяком случае, не сейчас. Но от капитана и не требовалось вникать и понимать, от него требовалось просто поддержать, одним своим присутствием. А то среди волкодавов Мазая Гуськов чувствовал себя дворовой шавкой. Тоже крупной и смелой, но беззубой и одинокой.
Стрельцов словно почувствовал, что командира надо, условно говоря, прикрыть с тыла, и занял позицию справа и чуть позади. Без лишних расспросов. Гуськову этот вариант и требовался. Таким тандемом они и приблизились к группе Мазая.
Генерал тем временем успел отдать несколько распоряжений, похлопал по плечу снайпера и принял пару бодрых рапортов. Последний от Клименко.
– «Скорая» будет через пять минут, – доложил майор.
– Наша? – уточнил Мазай.
– Так точно.
– Проследи, чтобы все убрали. А то наследил тут гражданин Барулин.
– Да уж, пораскинул мозгами, – Клименко неприятно усмехнулся.
– Значит, так. – Мазай достал из кармана пальто небольшой электронный планшет, открыл одно из окошек и развернул на весь экран короткий список из фамилий, имен, отчеств. К каждому пункту списка имелись еще какие-то примечания мелким шрифтом. – Этого вычеркиваем… хорошо… минус восемь. Смотрим, кто остался.
Клименко вдруг как-то ненатурально откашлялся, и Мазай оторвал взгляд от планшета. Скользнув по окружающим, он уставился на Гуськова. Смотрел Мазай не отрываясь секунд пять, потом почему-то ухмыльнулся и кивком предложил майору подойти ближе.
Гуськов подошел. Стрельцов попытался вновь составить командиру компанию, но капитана оттер Клименко. Ненавязчиво, но ловко.
Гуськову вновь стало не по себе. Определенно генерал Мазич так и не расстался с мыслью использовать майора отдельно от его оперативной группы. Или того хуже – в составе своей свиты. В связи с чем на голову ему свалилось такое «счастье», майору оставалось лишь догадываться.
– Видишь, Гуськов, как надо работать? – Мазай слегка повернул планшет, показывая майору список.
Теперь майор мог прочитать фамилии. Ни одна не зацепила. Если какие-то из этих фамилий и фигурировали в оперативных разработках, то не по линии Гуськова. Ему вообще была знакома лишь одна фамилия: Барулин. Фигурант списка под номером восемь. И теперь напротив стояла жирная галочка, такая же, как напротив еще семи имен на разных строках списка.
Ознакомительная версия.
