– Говорят, первыми зараженными были те, кто ходил в Мертвую зону, – тихо произнесли сзади.
Кирилл быстро обернулся: за его спиной стоял худосочный Рэм в мешковатом бушлате и так же, как и его молодой командир, смотрел на лежащий в заливе форт, похожий на облизанную волнами шайбу. Форт Александр Первый или Чумной – прозванный так еще до Войны за то, что в давние времена там была устроена лаборатория для изучения заразных болезней, о которых лучше и не думать. Три башни, поднимающиеся словно из самой воды, облицованные потемневшим гранитом. Как оборонительное сооружение форт Александр устарел еще во времена гладкоствольных пушек и ныне представлял собой обитель страшной болезни, рассадник мутантов… и обиталище черного Поля Смерти вместе с его Мастером, тоже прозванным Черным.
О Черном Мастере по всему Кронштадту ходили легенды. Говорили, что он когда-то пытался справиться с болезнью, используя энергию черного Поля и все медицинские наработки, сохранившиеся с древних времен. Будто бы он пытался вылечить первых больных, но заразился сам. Бросился в черное Поле, но оно его не приняло, извергло, – с тех пор он и стал Черным Мастером, а как его звали до того, кем он был – никто уж и не помнил.
– Да, – глядя на разгоняемые солнцем и ветром остатки ночного тумана, отозвался Кир. – Я тоже думаю – именно в Мертвой зоне наши и заразились. А потом…
– Превратились в злобных мутов!!!
– Не все так просто, Рэм, – десятник зябко передернул плечом. – Лекса как-то рассказывала о черном Поле. Видишь ли, там может происходить обратная мутация. Мутант-нео может превратиться в нормального человека. Любой – стать таким, каким был прежде. Вот Мастер и хотел прожечь больных в Поле, убрать болезнь… увы, не вышло. А оно потом ночью само наползло. Прямо на лазарет. Не тронуло почти никого, не сожрало, а попросту прожгло, превратив в верных рабов!
– А много было… заболевших? – чуть помолчав, осторожно спросил Рэм.
Кир прикрыл глаза от выкатившегося на небо солнца:
– Не думаю, чтобы много. Ну, какой там был гарнизон? Человек пятьдесят… Правда, потом заразились и в городе. Многих связывали и переправляли в Чумной форт в надежде на исцеление. Увы, чуда не произошло.
– С тех пор они ненавидят нас! Постоянно нападают, даже, говорят, похищают людей с рыбацких северных хуторов!
– Все правильно. Черное Поле надо кем-то кормить. Как мы кормим свое, синее.
Рэм покивал и задумался. Узкое лицо его, бледное и щедро усыпанное многочисленными веснушками, стало серьезным, светло-голубые глаза затуманились.
– Кир… – собравшись с мыслями, тихо спросил парнишка. – А тебе… сколько лет?
– Двадцать три… Зимой будет.
– А мне – шестнадцать… И тебе, значит, осталось…
Рэм вдруг испуганно замолк и прикусил язык, словно едва не выболтал какую-то страшную тайну.
– Хочешь сказать, до двадцати пяти мне осталось всего два года? – весело рассмеялся десятник. – Ну-у, парень, за два-то года мы с этими чумными справимся! Уже справились – заметь, с каждым разом их нападает все меньше и меньше. Кстати! – сообразив, Кирилл с силой хлопнул себя по лбу. – А ведь сегодня их оказалось довольно много, куда больше, чем обычно. С чего бы это? Что-то почуяли? Или знают что-то, чего пока не знаем мы? Обязательно доложу об этом по команде в Совет.
– В Совет Выживших?
– А у нас что, какой-то другой Совет есть? Или ты что-то имеешь против этого?
– Да нет, нет, что ты! – замахав руками, испуганно отпрянул подросток. – Просто, честно сказать, мне не очень-то нравится Стефан, его председатель. Слишком уж прилизанный, лощеный какой-то.
– Не нравится ему, ишь… – Кирилл хмыкнул в рукав. – Командор Стефан – не девушка, не банка прожженной тушенки и не золотой сеятель, чтобы нравиться всем. Ха… Как ты его обозвал-то – лощеный? Ну надо же.
– Это от слова – лоск, что значит…
– Пошли уже, умник. Пора смену сдавать.
Сдав караул сменщикам под командованием веселого краснощекого парня со странным именем Балтазар, Кирилл отпустил всех и отправился помогать Дэму. Если пленник жив, то стащить столь крупного дикаря в каземат с синим Полем даже такому сильному парню, как Дэм, представлялось весьма затруднительным. Так почему бы не помочь? Тем более – друг, и не простой, а друг детства. Так случилось, что родители обоих парней погибли – кто-то заразился, кто-то был убит во время нападения береговых разбойников, а отец Дэма, рыбак, вместе со своими напарниками угодил в пасть какому-то острозубому морскому монстру. Вообще-то эти твари предпочитали более теплые моря, но летом добирались и до Кронштадта. С тех пор Кир с Дэмом и держались вместе, сначала в приюте, что в Северной полубашне, а затем, как и почти все из молодых, – в казармах бывшего училища ВМФ. Всегда невозмутимый и немногословный крепыш Дэм казался Кириллу идеальным бойцом, истинным «моряком», как по традиции называли на острове воинов, бесстрашным и иногда безрассудным, но лишь в той мере, в какой это было необходимо для выполнения любого задания. Кир привык к Дэму настолько, что воспринимал его не просто как брата, но как тень. Дэм был с ним всегда.
Правда, с недавних пор прибавилась и вторая тень – Лекса. Вернее, хотела прибавиться – и Кир это замечал, правда, не обращая особого внимания. Алексию он знал давно, с тех пор, когда еще никто не мог предположить в этой худосочной девочке способностей Мастера Полей. Так же, как и Дэма, Кирилл считал девчонку родней – младшей сестренкой. Соответственно и относился, несмотря на гордо носимое девушкой звание Мастера.
Десятник обнаружил Дэма во дворе форта, на вытянутом вдоль северного прясла стены плацу, заросшем пожелтевшим осенним бурьяном. В гордой позе художника коренастый крепыш склонился над распростертым на плацу трупом. Увы… Скорее всего, нео умер сразу, а не только что… Жаль, что так быстро. Именно эти мысли можно было сейчас прочесть на раздосадованном лице парня.
В левой руке юноша держал нож, с лезвия которого капали на бурьян красные тягучие капли. Труп, как всегда у Дэма, уже был обезображен: по всему телу, сплетаясь в диковинные рисунки, шли кроваво-волнистые надрезы, линии. Глаза убитого были аккуратно вырезаны из глазниц и положены рядом.
– Тьфу ты! – подойдя, Кирилл выругался: честно сказать, ему не по нраву были кровавые забавы соратника, да уж что поделать? Ну, увлекается человек такой вот экзотичной «резьбой» – и что? Зато во всем остальном – парень славный. Идеальный воин, чего еще желать?
– Ну, как? – Дэм вовсе не ждал похвалы, скорей, просто выпендривался: мол, вот я какой! – Как я его демотивировал?
