Даже спустя столько времени Зиро помнил тот день до мельчайших подробностей. После школы он пришел к отцовскому институту, попросил скучающего солдатика на проходной вызвать отца. Солдатик что-то сказал по вертушке, вышел папа, ступая, как всегда, широко и уверенно. В руках его была брезентовая сумка. Он подмигнул сыну и сказал: «Паек маме отнеси. Я сегодня задержусь». Спросил что-то дежурное про школу, потрепал по голове и пошел обратно.
Зиро летел как на крыльях. Сердце норовило выскочить из груди. Ура! Пацаны сдохнут от зависти. Как же, теперь Светоч есть только у него. Один-единственный, последний-распоследний. Скорей бы вечер! Он уже успел забыть, каково это, держать космос в своих руках. Ха-ха, да он теперь абсолютный властелин неба! Зиро успел отбежать довольно далеко, когда за спиной грохнуло, и он действительно полетел. Взрывная волна подняла его в воздух и с размаху впечатала в какой-то старый сарай так, что он протаранил лбом деревянную стену. (До сих пор голова иногда побаливает.) Он потерял сознание. Очнулся он ночью, в госпитале, и первое, что увидел, белое, как мел, лицо матери. Зиро передернуло. Оно до сих пор стоит перед глазами. Самое страшное, что он видел в жизни.
Тогда мало кто в Воркуйске-8 жил долго. Смерть постоянно висела над городом, как отравленное радиацией пылевое облако, все они жили с предчувствием близкой гибели. Говорили, они ковали лазерный щит Родины. А может, конструировали спутники. Или логику для ракет. Кто знает? Отец никогда не рассказывал о своей работе. В Воркуйске-8 никто никогда не говорил о своей работе. Можно было говорить о чем угодно, только не об этом. За теми, кто много говорил, ночью приезжали суровые люди в черных автомобилях. Известно было только то, что там никто не выжил. Включая того солдатика на проходной. Взрыв разрушил здание до основания.
Что его убило? Что они испытывали в тот день? Разве это важно теперь? Кто теперь сможет сказать, что важно, а что нет? – думал разом повзрослевший Зиро на похоронах отца. В тот день даже лягушки заткнулись. Взвод солдат выстрелил в небо. Как будто оно было в чем-то виновато.
Хоронили они какой-то опечатанный свинцовый контейнер.
– Эй! Ты где?! – Друг Пипетка тряс Зиро за плечо.
– А?
– Я говорю, в «Кластер» поедем?
– Ага. Поехали. Отожжем слегка.
– Во! – довольно кивнул Пип. – Это я понимаю. А то насупился, понимаешь, как выпь. Лягушки дохнут.
Зиро стало легче. Зачем мне эти мрачные мысли, думал он. Какой от них толк? Жизнь продолжается. И не самая хреновая жизнь. Болотная хмарь рассеялась – они въезжали в город. Промчались мимо поста, охранявшего дорогу на антенный остров; патрульный лениво махнул им жезлом, мол, давайте, проезжайте, не останавливайтесь. Пип вырулил на трехуровневую развязку и развернулся в сторону промышленного сектора города. Над ними, с характерным свистом, пролетел скоростной монорельс на магнитной подушке. Пип гнал по сверкающим неоном улицам ночного города, на которых в честь наступавших выходных было полно народа. Эх, пап, если бы ты видел, во что превратился наш городок, подумал Зиро. Ты бы очень удивился.
– Слыхал, Припоя стерли? – спросил Корень.
Зиро сидел у стойки бара и смотрел, как Корень ловко жонглирует шейкером. Корень выглядел, как животное, рожденное убивать, – центнер мускулов в агрессивных татуировках, черная кожа, бритый череп и рыжая бородища, в ушах с полкило железа. Но внешнее впечатление часто обманчиво – на самом деле Корень был добродушный увалень, обожающий потрепаться. Вся эта его внешняя агрессивность наследие прошлого – в молодости Корень был байкером, гонял с Болотными Гадюками, но потом серьезно расшибся и завязал. Теперь он мешал коктейли в «Битом Кластере» и попутно распускал слухи, которые притягивал к себе, как статика пыль.
– С резервной копией? – отозвался Зиро.
– Без.
Зиро знал Припоя. Он был один из тех, кто перепаял ему американский военный интерфейс. Хороший специалист по железу, о таких говорили – родился с паяльником в руках. Плотненький такой, позитивный. Припоем его прозвали потому, что он постоянно что-то напевал. Зиро на секундочку приложил очки к глазам и быстро проверил официальные ресурсы. Да, ты смотри, действительно стерт. На главной странице сайта Инфокома висела ссылка на приговор о принудительном переводе Припоя в Нижний Регистр. Припою инкриминировали информационное браконьерство, а также попытку передачи образцов пленки третьей стороне. Браконьерство – это фигня, но за пленочку могли серьезно спросить. Так что Припой еще легко отделался. Если, конечно, все это правда – трудно было представить безобидного Припоя в чем-то противозаконном.
– И что Припой?
– Что, что… Расстроен, конечно. Нажрался в тину, залез на стойку и орал: за всеми вами придет Дэдлайн!
Зиро хмыкнул.
– Дэдлайн? Страсти какие.
– Столик своротил, – продолжал Корень. – Посуды наколотил, зараза, проклял всех по разу. Потом его увели.
Зиро пожал плечами. Зачем так нервничать?
Особой драмы в деле Припоя Зиро не видел. Нижний Регистр Припоя был не строгий. Вот строгий, это да, серьезно, тогда запрещалось выходить в Сеть и хранить информацию. А так Припой всего лишь потерял все привилегии Верхнего Регистра в виде жирного сетевого канала, вычислительных госмощностей и счетов в датабанках. Но, меж тем, в Нижнем были свои плюсы – налоги, например, были значительно ниже. И вообще, меньше всякого геморроя – Пип, вон, добровольно перевелся в Нижний. Конечно, не будучи в Верхнем трудно сделать нормальные деньги на инфе, но мало ли существует способов делать деньги? В Верхнем Регистре было примерно столько же лузеров, сколько в Нижнем успешных перцев. Так что зря Припой нагнетал.
– Вообще, что парни говорят… – Корень понизил голос и слегка наклонился к Зиро. Мол, только тебе, по старой дружбе. Насколько Зиро знал, Корень дружил со всем Воркуйском. – Дело не в Припое. Дело в Железном Феликсе.
Зиро знал и Железного Феликса. Этого старого хрыча все знали. Бывший полковник КГБ, в советское время пас тут яйцеголовых, а после научной революции быстро сориентировался и занялся бизнесом – теперь он был одним из самых крупных торговцев компьютерным железом в Воркуйске и был чудовищно богат. Припой работал на него.
– Железный Феликс пытается идти в ногу со временем. Расширять бизнес. Открыл несколько медиаферм, рендерит теперь всякий левый пиар на заказ. Переманил к себе кучу народу и…
– Я в курсе, – прервал его Зиро. – При чем тут Припой?
– Ну, говорят, Феликс пытался перехватить у Инфокома кремлевский заказ на победный пиар. По случаю Дня Победы.
