– Прорвемся как-нибудь… – пробурчал зверь и невозмутимо зашагал дальше.
Полутемный коридор, по которому они шли, был узок настолько, что громадный волколак полностью перекрывал его ширину своими мощными плечами. Тугие мышцы валунами играли под серой шкурой, огромные лапы, с растопыренную пятерню, мягко ступали по прогнившим доскам пола. Настолько мягко, что те даже не скрипели под огромным зверем весом, наверняка больше центнера.
Алексей прикинул и решил, что, по всей видимости, закон сохранения массы пасует перед природой существ, подвергшихся трансформации „вер“. В человеческой сущности Олег был невысокого роста, примерно метр шестьдесят или семьдесят, хотя коренастый и плотный. С чрезмерно густой вторичной растительностью на теле и полным отсутствием волос на голове. В зверином облике, преображенный магией „вер“, он, поднявшись на задние лапы, был выше Алексея минимум на две головы. О ширине плеч зверюги не стоило и говорить, поскольку даже у Мистера „Олимпия“ она породила бы стойкий комплекс неполноценности. При случае следовало поинтересоваться этим аспектом бытия перевертышей.
Но пока разгадка трансформации массы оборотней отодвигалась на второй план. На первый же выходили две задачи: навсегда угомонить мятежный дух академика Боровицкого, после смерти обретшего способность не только повелевать чудовищами, но и порождать их: омерзительные подобия живых существ, вместо души и жизни наделенные лишь слепой жаждой причинять боль и страдания, сеять смерть и ужас везде, где бы ни появились. И сейчас они были готовы ворваться в мир ничего не подозревающих людей, чтобы устроить жесточайшую резню. Бойню, в которой люди будут просто беззащитными жертвами. Манекенами, на которых отрабатывают приемы рукопашного боя. Остановить маленький локальный Армагеддон не сможет даже все сообщество посвященных. Одержимые жаждой убийства, духи рассеются по многомиллионному городу, убивая и уничтожая. Изменяя тела и исторгая из них души.
Вторая задача была не намного проще первой. Нужно было всего лишь отыскать и уничтожить рвущегося к вершинам власти обитателя Изнанки. И принести его голову Антиквару, заказавшему гибель неугодного.
Сказать по чести, Алексей сильно сомневался в тех мотивах, которые изложил ему Илья. Была в его версии маленькая нестыковочка. В чем она заключалась, пока сказать было трудно, но Алексей искренне надеялся разобраться, что к чему. „Уж больно неохота быть просто пешкой в игре тех, которые становятся ферзями“, – подумал Алексей. Знатоком шахмат он не был, но что такое „проходная“ пешка, уяснил с детства. С тех пор, как отец учил его игре древних мудрецов, которая ни в какую не желала раскрыть свои тайны непоседливому Алексею.
Это были задачи, так сказать, глобальной важности. После их решения оставались такие мелочи, как улаживание конфликтов с правоохранительными органами, обозленный прайд мелких стервятников в мире Изнанки, залечивание ран и восстановление внутреннего ресурса сил. Плюс к этому жена пропала без вести… И куча прочих мелких ежедневных „приятностей“.
Нескончаемый пыльный коридор убегал куда-то вперед и вперед, и, как показалось Алексею, уже должен был несколько раз обогнуть дом по периметру. Но конца ему пока видно не было. Впереди по-прежнему маячила лестница, словно линия горизонта: сколько ни топай – не дойдешь. По сторонам зато стали появляться двери. Самые разные. От простых межкомнатных, забранных матовыми стеклами, до шикарных резных арочных портиков. Навряд ли строители задумывали в этом особняке такое количество разнокалиберных дверей. Скорее уж они служили для отвлечения внимания. „Либо для того, чтобы из-за них кто-либо выпрыгнул нам на спину“, – невесело резюмировал Алексей, между делом подергав ручку двери, мимо которой проходил.
Старая бронза, покрытая патиной, даже не повернулась под рукой, не то чтобы открылся замок. Однако Алексея это не успокоило. Он внутренне сжался, собрал свое сознание в тонкую иглу и попытался проникнуть им за дверь. Результат был такой, будто с головой окунулся в ледяную воду, по которой половодьем гонит огромные льдины. И тут же его, как пинком под зад, вышибло обратно.
Перед глазами поплыли радужные круги, колени предательски подогнулись. Чтобы не упасть, он ухватился рукой за дверной косяк и почувствовал точно такую же вибрацию, которую ощутил, стоя у портала в Хранилище Цеха Антикваров. Как там сказал Илья? „Напряжение эфирных полей“? Попросту портал.
Алексей пошел дальше, пытаясь догнать неутомимого волка. Он стал прикасаться рукой к каждой двери, мимо которой проходил. И за каждой звучал ровный вибрирующий гул.
„Да что же это такое? – подумал Алексей. – Тут все как червями источено. Сплошной портал. Интересно, куда?“
– Эй! – громким шепотом окликнул он волколака. – Олег! Подожди…
Зверь остановился и вопросительно глянул на Алексея через плечо.
– Тут кругом порталы за дверями! – громко прошептал Алексей.
– И что? – равнодушно спросил Олег. – Тебя это смущает?
– Эээ… – у Алексея отвисла челюсть от такой реакции друга. – Не то чтобы очень, но…
– Вот и молчи в тряпочку! Иди и не отвлекай. – Человеческая сущность вновь взяла верх над зверем, и Олег снова стал говорить легко, без надрыва и надсадного сипения.
– От чего не отвлекать? Куда идти?
– Ты что, не понял, где мы? – Волколак неуловимым движением развернулся к Алексею мордой. – Тут кругом сплошной портал. Тут все место, к твоему сведению, переход из мира в мир. Как тамбур. Как со станции на станцию в метро…
– И ты молчал? – попробовал возмутиться Алексей.
– Я думал, ты в курсе, – ответил зверь.
– Индюк тоже думал… – огрызнулся Алексей.
– Сам такой, – совершенно по-детски отреагировал Олег. И улыбнулся во всю пасть, полную великолепных белоснежных зубов.
– Так, а идти-то нам куда? – чуть было не заорал Алексей.
– За мной иди, – коротко посоветовал Олег и двинул вперед к недосягаемой лестнице. – Я чую…
– Кого?
– Того. Его чую. Боровицкого. Я ж говорил тебе вроде… Я чую движение магических потоков. Это природа волколаков. Тебе смотреть и искать надо, а я и так вижу… И чую. Нам всего-то делов по той лестнице наверх подняться. Там, наверху, комната. Кабинет, по-моему, где нас уже ждут. Твой этот чокнутый ученый. Но есть одна проблема. До лестницы еще дойти надо. Ты сам уже понял, что придется помотаться… Тут и мое чутье бессильно. Может, с первого раза попадем, куда надо, а может, со сто первого. Точки привязки там больно нестабильны… И еще, нас наверняка запутать попытаются… Так что держись, Леха… Как там говорили: „Сече быть“? Будет нам, Леха, сеча.
