запустение. Видно, что слуг в усадьбе больше не было, равно как и рабов. Имущество, по большей части, распродано или же распродается в настоящее время. Возле ворот купец обошел небольшую повозку, плотно забитую вещами и припасами.
Из дверей усадьбы вышел Хилон. Заметив старого друга, он сдержанно улыбнулся, подошел, протягивая руку. Мужчины обнялись, приветствуя друг друга.
– Как ты, Хилон? – спросил купец, – Каких только небылиц я не слышал про то, что тут стряслось! Может ты, наконец, расскажешь всю правду?
Монах вздохнул, несколькими быстрыми емкими фразами поведал историю вызволения Пандоры, описал схватку Крэг-хана с Эсхином и ее печальное завершение.
– А что девушка? – прошептал Кохиос, – Как приняла… все это?
– Плохо, – кивнул Хилон, – Когда увидела мертвого варвара, закричала, как безумная, лишилась чувств. Если честно, я опасался за ее жизнь. Сейчас чуть легче, но… Эсхина она старается не вспоминать вовсе, а про Крэг-хана лучше и не заикаться!
– Так ты… теперь с ней?
– Нет, – Хилон мрачно покачал головой, отведя взгляд в сторону, – Нет, и похоже никогда не буду. Что-то произошло… Нечто случилось между ней и варваром. И я, пусть невольно, но как-то во всем этом замешан, хоть и не понимаю, как и почему.
– Но ты едешь с ней?
– Да, мы отправляемся вместе, – он задумчиво пожал плечами, – Я ее люблю.
Кохиос вздрогнул, настолько просто и естественно прозвучали слова монаха. И в то же время купец ощутил, сколько смысла и скрытой силы вложено в эту незамысловатую избитую фразу.
Скрипнула дверь, из дома вышла Пандора. Кохиос невольно изумился перемене, произошедшей с девушкой. Она похудела, лицо осунулось, глаза смотрели с неизбывной печалью, казалось, улыбка навсегда покинула сомкнутые уста. Девушка шла, едва передвигая ноги, руки безвольно болтались вдоль тела, вокруг повеяло аурой мрачной грусти. Пандора подняла взгляд на мужчин, в некогда темной копне волос Кохиос заметил седые пряди.
– Приветствую, госпожа… – начал было купец, но его прервали.
Взгляд девушки внезапно подернулся темной пеленой, рот искривился в яростной усмешке.
– Я тебе не госпожа! – рявкнула она.
Купец изумленно замолчал, а Пандора вздрогнула, злое выражение ушло с лица, взгляд стал испуганным и потерянным. Громко всхлипнув, она почти убежала к повозке.
– Не обращай внимания, друг, – тихо сказал Хилон, – Иногда… на нее находит что-то… отголоски тьмы.
– Ничего, я понимаю, – кивнул Кохиос, провожая девушку взглядом.
Пандора остановилась у ворот, когда ее вдруг скрутило и согнуло пополам, девушка закашлялась, едва не опорожнив желудок. Хилон бросился к ней, но Пандора отмахнулась, поглаживая живот. Она медленно залезла в повозку, удобно устроившись на сиденье.
– Она… беременна? – прошептал Кохиос.
Хилон глянул мрачно, с предостережением.
– Это ее тайна, прошу тебя не болтать об этом!
– Боюсь, скоро тайна перестанет быть таковой для кого бы то ни было, имеющего глаза, – пробурчал купец.
– Мы что-нибудь придумаем.
Он кивнул, успокоившись.
– А от кого? – поднял взгляд купец, – Кто отец ребенка?
– Эта тайна гораздо мрачнее и страшнее…
Между тем сборы в дорогу завершились, Хилон хлопнул друга по плечу.
– Мы вновь расстаемся! Надеюсь, доведется еще встретиться.
– Наверняка! – кивнул купец, – Куда же вы направляетесь?
– В Спарту. Я же говорил, что там меня ждут.
– Точно, в Спарту… У тебя там приятели…
– Если быть точнее, царь Спарты – мой хороший друг.
– Да ну? – удивился Кохиос, – И как же зовут твоего друга?
– Лев.
